— Если это для спасения человечества…

— Ну да, — серьезно согласился он и снова рассмеялся. — Девчонка — прелесть, — сказал он рыжему и повернулся ко мне. — Слушай, когда все закончится, переходи в мою команду. Я сделаю так, что твои заслуги не забудут. Медаль не обещаю, все же миссия секретная. О ней даже в высшем эшелоне знает лишь пара человек. Но с твоими исходными данными я сделаю из тебя элитную попаданку.

— Я подумаю, — ответила я, поджав губы, но сердце мое так и подскочило. Работать с Владом Увейро? Да я за такое готова на галеры отправиться, не то что в прошлое! На меня накинули простынку, потолок над головой дрогнул и поехал. Рыжий быстро покатил мою кушетку по медотсеку. — А назад?! Как я попаду назад?

— Через тридцать дней тебя втянет обратно, аккурат перед нападением шиагов, — ответил рыжий. Я смотрела на него снизу-вверх и видела темную щетину на выступающем квадратном подбородке и широкие ноздри. Он шмыгнул носом. — Это произойдет автоматически. Ты почувствуешь резкую головную боль, в глазах потемнеет, тебе надо будет просто не мешать и попытаться расслабиться. Руки не сцеплять — это важно! Мысли по возможности отключить.

— Возвращение еще ни разу не давало сбоев, — успокоил меня Влад, который встал и теперь шел впереди, на ходу отклеивая датчики с голой груди и бросая их прямо на пол.

Он повязал вокруг бедер голубой медицинский халат, по-видимому, не сумев натянуть его на широченную спину. Он был коренастым, как наш капитан и как любой житель Обители-один. На правом боку виднелся старый шрам с выступающими багровыми лепестками, я уже видела такие — метки паучьих лап. А вот смуглые плечи украшали свежие полосы параллельных царапин, и я невольно смутилась, поняв, как он их получил.

Из коридора появилась одна из «мышек», которую наверняка прислала Фернанда, и подняла с пола датчик. Пусть впереди — миссия по спасению человечества, а уборку никто не отменял.

— «Игла» уже разогревается, — сказал рыжий, толкая мою кушетку, и тоскливо добавил: — Если бы у меня была хотя бы неделя, я бы выдал тебе десятки вариантов для подселения…

— Успеем до прибытия пауков? — мрачно спросил Влад. — Похоже на утечку информации. Уж больно вовремя они появились.

— Должны успеть. В нашем времени миссия займет всего тридцать секунд. Откладывать нельзя. Если шиаги что-то пронюхают, нас ждет трибунал и новая война. Возьми планшет, повтори информацию с дрона.

— Я запомнил, — ответил тот, но все же взял у рыжего планшет. — Нападение произойдет через тридцать дней. Людское поселение будет полностью уничтожено. Так… Информация о религии, общественном устройстве… Как интересно…

— Не забудь хорошенько промыть им мозги насчет пауков, — напомнил рыжий. — Люди должны воспылать к ним ненавистью.

Я вцепилась пальцами в кушетку. Похоже, я отправляюсь на войну.

— Не волнуйся, Ева, — сказал Влад, будто подслушав мои мысли. — От тебя многого не требуется. Защитой поселения и пропагандой займусь я. И уж я там развернусь! Никаких ограничений сверху! Полная свобода действий! — Он вытянул руки над головой, сцепив пальцы в замок, потянулся, будто разминаясь, и быстро подхватил сползший с бедер халат. — А ты просто живи. Думаю, тебе даже понравится. Это очень интересно — окунуться в иной мир, побыть кем-то другим… На К-22 я был правителем, религиозным лидером, предводителем повстанцев… Я прожил десятки жизней, и иногда мне даже не хотелось возвращаться… Надеюсь, у моего донора не будет вшей, — мрачно добавил он, повернувшись к рыжему. — А то во время последней миссии я чуть с ума не сошел от зуда.

— Не могу ничего обещать, — ответил тот.

Он вкатил кушетку в лабораторию, поставил ее рядом с «Иглой» — острым металлическим шестом с множеством плавно вращающихся вокруг него колец, на одном из которых горели две красные точки. Снизу выдвинулся широкий серый лепесток, и рыжий помог мне на него улечься. Металл обжег холодом спину, я зябко поджала пальцы на ногах.

— Я здесь, я сейчас, я существую, — бормотала я, чувствуя, как подкатывает паника. — Я здесь, я сейчас…

Капитан появился в дверях, закрыв весь проем плечами, и теперь смотрел на меня со страдальческим видом.

— Ева, я буду с тобой, — сказал Влад, устраиваясь на соседнем лепестке.

К вискам подключили новые датчики, которые укололи кожу разрядом.

— Вообще-то не сразу, — поправил его рыжий. — Вы встретитесь через несколько часов. Невесту везут к жениху.

— А если забросить нас чуть позже? — спросил Влад.

— Сейчас оба объекта в одиночестве. Идеальный момент. Слушай, Ева. — Рыжий склонился надо мной. — Веди себя тихо. Не бушуй. Никуда не лезь. А лучше вообще молчи. Тебя везут выдавать замуж. Но судя по тому, что после брачной ночи невеста покончит с собой, это политический союз и она не хочет свадьбы. Так что вполне логичным будет молчать и не отсвечивать. Если невеста погрузится в печаль и задумчивость, никто ничего не заподозрит. На вопросы лучше не отвечай, сразу плачь. Тебе будет сложнее, — повернулся он к Владу. — Твой донор — сын местного правителя. Его все знают. Все его действия на виду. Первые дни можешь делать вид, что пьяный. Это тоже будет вполне естественным. После свадьбы-то.

— Отличный план, — ухмыльнулся Влад. — Запускай вертушку.

Установка загудела, лепесток, на котором я лежала, завибрировал.

— Подождите, — всхлипнула я. — Я не могу. Это слишком быстро. У меня не получится!

Виски прошило болью, но я дернулась, пытаясь встать. Обхватила голое запястье второй рукой, рефлекторно пытаясь нажать кнопку вызова на браслете. С запозданием вспомнила, что его сняли, но рядом материализовалась Фернанда.

— Спокойно! — сердито сказала она.

Между темных бровей голограммы появились вполне правдоподобные морщины. Считалось, что Фернанду сделали по унифицированному фенотипу, чтобы каждый видел в ней что-то родное, свое. Карие глаза, темные волосы, смуглая кожа — стандарт. Тысячи лет назад на Ковчеги отбирали людей всех рас, но в итоге они смешались, доминирующие гены проявились во всей красе, и теперь на «Арго» было всего пять блондинов, а рыжий вон один, и то — приезжий и крашеный.

— Ева, — позвала меня Фернанда, — соберись. Будь умницей. От тебя многое зависит.

— Почему ты не отговариваешь меня? — с подозрением спросила я. — Ты ведь должна оберегать жизнь каждого члена экипажа, а я сейчас явно рискую.

Фернанда села рядом, вздохнула и положила руку мне на лоб. Я не почувствовала ее прикосновения, а она на самом деле не вздыхала. Это всего лишь голографическая аватарка компьютерной программы — службы контроля за жизнедеятельностью «Арго», получившая карие глаза, как у моей мамы, и слегка приплюснутый нос, как у отца, а голос был совсем молодым, как у моей сестры, которая погибла, едва дожив до восемнадцати.

— Я спою тебе песню. Хочешь?

— Не хочу, — пробурчала я. — Уйди, не позорь меня.