насекомая братия и огромная планета с многочисленными спутниками, нависающая над самой головой.

— Может, тяготение планеты вызывает такой буйный рост деревьев? — предположил Георгий. — Но почему нет крупных животных? Я думал, это только у нас в кратере. Так сказать, особенности замкнутой экосистемы. Но нет, здесь тоже только мелочь пузатая да насекомые, и все не крупнее наших воробьёв. Хотя кормовой базы для травоядных предостаточно — ешь не хочу.

— И это напрягает… — согласился командир, — Как бы и нам не оказаться жертвами такой вот непонятной пока избирательности. Неспроста это, ох неспроста!

— Так и летающих ящеров незаметно что-то, — поделился наблюдениями я, — Куда они все подевались? Не единственный же он на весь спутник! Должны быть и другие, хотя бы для размножения.

— Может, в кронах прячутся? — предположил Евгений.

Когда мы довольно далеко забрались в своей исследовательской миссии, внезапно раздался тихий свист, и рядом в почву воткнулось приличных размеров копьё. Мы даже присели от неожиданности обстрела!

— Аборигены? — Ошарашено удивился Георгий. — Здесь?

Но сколько мы ни озирались, обнаружить нападавших никак не получалось, пока второе не воткнулось чуть далее. Когда осмотрели «копья» вблизи, наконец дошло, что это те самые «плоды»! Так сказать, самозакапывающиеся саженцы, при том с оперением для стабилизации полёта и планирования на некое удаление от гигантской «яблони». Видимо, таким способом деревья осуществляли захват прилегающих территорий. И эти «копья» оказались намного более удобными в обращении, чем наши самопальные — достаточно лёгкими, очень прочными, с острейшими наконечниками. Не долго думая, мы перевооружились на так кстати предоставленный арсенал от самой матушки природы.

— Но не хотелось бы оказаться поблизости, когда урожай окончательно поспеет, и произойдёт его массовый сброс. Это будет похуже стаи Стимфалийских птиц, — держа на весу «копьё», глубокомысленно изрёк Георгий.

— А когда это может произойти? — поинтересовался я. Не хотелось бы оказаться пронзённым насквозь таким вот «жёлудем».

— Ну, судя по виду и гибкости древка, несколько дней есть. Но ничего нельзя утверждать наверняка. Я же всё-таки не астробиолог. Хорошо хоть в нашем закутке эти монстры не произрастают.

— Да-а, повезло, что стенки кратера не дают возможности залетать этим «плодам» к нам, — согласился командир и добавил, — И возможно, отсутствие на спутнике крупных животных объясняется таким вот способом размножения местных деревьев.

— А чем питаются тогда летающие монстры? — спросил я, не сильно веря в отсутствие крупных животных форм.

— Может, листвой деревьев? — предположил Евгений, — Тогда они вполне мирные вегетарианцы, и нам ничего не угрожает… Кроме самих деревьев.

Пока мы так глубокомысленно рассуждали о местной флоре и фауне ещё пара саженцев решила углубиться в почву неподалёку от нас. При том совсем неподалёку.

— Хм-м-м. А артобстрел всё ближе. Не находите? — неожиданно изрёк командир. — Странно это как-то. Ведь пока нас тут не было, «плоды» не падали!

И словно в подтверждение наблюдения, очередное «копьё» воткнулось буквально в шаге от механика, вызвав нездоровую бледность его лица.

— Ай!

— Проклятье! Воздушная тревога! Бежим! — крикнул командир, и мы дружно рванули обратно к родному кратеру.

И наш забег тут же вызвал целый ливень «саженцев». Мне одно из «копий» оцарапало руку, Евген счастливо отделался шлепком оперения по лицу. Спасало только значительное расстояние между деревьями, и чтобы долетать до своих целей в нашем лице, саженцам приходилось преодолевать довольно значительные расстояния. Но так быстро я ещё никогда не бегал!

Передохнуть удалось только у самого подножия «гор», где кроме травы поблизости никаких деревьев не наблюдалось. И мы долго отдувались после пробежки, с трудом восстанавливая дыхание. Всё-таки профессия космонавт и марафон мало совместимы.

На том ознакомительная экскурсия по местным достопримечательностям счастливо закончилась.

— Что-нибудь надумали? — На следующий день на утренней оперативке командир вернулся к обсуждению, прерванному появлением летучего монстра.

— Да, — с довольным видом ответил Владимир, — Пока вас не было, родилась прекрасная идея.

— Хорошо. Обойдётесь имеющимся оборудованием?

— Достаточно ходового двигателя Павлова с системой управления. Попробуем реализовать иной принцип связи.

— Это как? — спросил командир.

Владимир с сомнением посмотрел на далёких от инженерии членов экипаж.

— Рассказывай. У нас, у всех здесь присутствующих, вообще-то техническое образование, — развеял сомнения командир, — Что позволяет с тем или иным коэффициентом усвояемости воспринимать новую сугубо техническую информацию. Так сказать, мозги соответствующим образом с институтов заточены.

— В принципы радиосвязи, надеюсь, не надо углубляться?

— Имеешь в виду — генерация электромагнитных волн определённой модуляции, излучение на расстояния, и её последующий приём с декодированием?

— Хорошо, — довольно потёр руки Владимир, — Только в настоящее время для ускорения связи электромагнитная волна особым образом модулированная передаётся по ноль-пространству, где перемещаются все современные космические корабли. Всё-таки ограничение в триста тысяч для базового пространства-времени никто не отменял.

Пилоты, механик и я многозначительно кивнули, типа — это элементарщина, давай, излагай дальше!

— В нашем случае всё антенное оборудование и высокочастотный генератор накрылись медным тазом. И замены им нет. То есть смодулировать исходный сигнал мы можем, но вот передать его по ноль-пространству нет.

— И какой выход?

— Иной принцип передачи информации. Без электромагнитной волны.

— О как! Интересно, каким образом? — озвучил общее недоумение командир.

— Используем гравитационное поле! — Владимир сделал театральную паузу, оценивая произведённый эффект. — В качестве несущей волны используем гравитационные волны, а роль излучателя возложим на двигатель «Индигира».

— Объясни…

— При преодолении ноль-пространства двигателем Павлова создаются искажения гравитационного поля, которые регистрируются датчиками позиционирования встречных кораблей, техническими станциями коммуникационных линий.

Владимир гордо окинул нас взглядом инженерного превосходства.

— И… Как это нам поможет? — Пока не понимал всей гениальности озвученных идей командир.

— Да очень просто! Двигатель ещё работоспособен, только полететь на нём мы не сможем. Поэтому выведем его на запредельные нагрузки и вариациями мощности будем модулировать сигнал СОС! Который возможно принять или проходящим кораблем, или технической станцией обслуживания транспортных линий.

— Действуйте!

Когда на лежащем «Индигире» включили на полную мощность двигатель Павлова, окружающее пространство покрылось мелкой рябью, став более похожим на трясущееся желе — омерзительно зыбкое и студенистое. Присутствующим пришлось даже плотнее стиснуть зубы, что бы они не выдавали