махая крыльями, скорее просто парили. Видимо, деревья и являлись их аэродромами — с них они уходили в полёт, туда же и садились. И вообще, сомневаюсь, что ящеры способны передвигаться по поверхности, уж очень большие крылья. Хотя, может, они их умеют компактно сворачивать? Но отчего эти крылатые твари на нас обозлились? Вроде и не мешали им никак. Неужели во время вылазки деревья почувствовали с нашей стороны угрозу? Может, они способны мысли считывать и ознакомились с тем, как человечество поступило с их собратьями на Земле? Тогда неудивительно — есть чего бояться. На Земле сейчас древесина на вес золота, а здесь этого богатства в товарных количествах.

Ящеры покружили-покружили и подались восвояси. Я же продолжил уже в одиночестве «тащить» собачью вахту.

По утру доложил про ночной визит, и командир решил обсудить перспективы в свете постоянной угрозы с неба на общем собрании.

— Какие есть мысли? — обратился он к коллективному разуму.

Коллективный же разум пока молчал и стимулировал мыслительный процесс вдумчивым чесанием затылков. Только помогало это не ахти как.

— Жалко, конечно, что «Индигир» обездвижен, — помечтал второй пилот, — А так бы прошли пару раз над поверхностью на маршевых, и нет ни деревьев, ни драконов.

— А если они разумны? — ответил Владимир.

— Ха-ха! — рассмеялся Евген. — Кто? Драконы? Не смеши мои тапочки. Скажи ещё, что деревья обзавелись здесь больцмановским мозгом. По-моему, просто тупые деревья.

— Может, попробовать облучить их жёстким излучением?

— Предлагаешь радиацией их накрыть? — заинтересовался предложением инженера командир, — А что… Идея.

— Не-е, не в смысле уничтожения. А попробовать излучение смодулировать определённым образом. Так сказать, вступить в диалог.

Мы посмотрели на инженера, как на сумасшедшего. Диалог с деревьями?! Хотелось, конечно, покрутить возле виска пальцем, но я сдержал ненужный в данной ситуации порыв.

— У меня вопрос! — вспомнил ночные забавы от ящеров я. — Ночью прилетали «драконы». Так вот, они опять накидали своих «дротиков».

— И что? — не понял командир, — Включал аппарат отпугивания?

— Нет, не включал. Просто последил за ними. Но я не понял — зачем это они кидались, если никого внизу на поверхности не было? Я сам из-под козырька наблюдал и точно был для них незаметен.

— Я ж говорю — тупые деревья, — с довольным видом констатировал Евген.

— Занятно, — неожиданно заинтересовался Владимир, — Пойдёмте, посмотрим, чего они там накидали штурману.

Воздух был чист, и мы дружно отправились комиссовать итоги ночного обстрела.

— Вы не находите, что «копья» образуют некий рисунок? — первым прозрел, как и положено работникам интеллектуального труда, Владимир. — Хм-м, если не ошибаюсь, это последовательность Фибоначчи. Или золотое сечение, если так понятней.

Я со всё большим удивлением взирал на «копья», образующие закручивающуюся спираль.

— Но это ещё ни о чём не говорит, — попытался возразить Евген.

— Ещё как говорит! Во всех инструкциях по первому контакту предлагается начать общение с чисел Фибоначчи, так как в них проявляется всеобщий вселенский принцип.

— Намекаешь, что ящеры пользуются нашими инструкциями? — удивился командир.

— Хм-м… Нет, конечно, — смутился Владимир, — Просто они могут исходить из того же посыла. И если это так, то можно с большой долей вероятности предположить, что они разумны. И что важно — нас они также считают разумными существами!

Инженер торжественно посмотрел на нас:

— А вы — спалить!

Тут огромная тень легла на нашу компанию. И мы в страхе присели — не хватало только получить последовательность Фибоначчи на всю спину!

Но нас накрыла совсем иная тень — в атмосферу спутника входил поисковый корабль класса «Пилигрим»…