– Видите! – еще больше обрадовался адвокат. – Значит, очевидно, что банда была китайской! Даже полиция с этим согласилась!

При этих словах дядя Билл снова усмехнулся, а Фред Морган недовольно поморщился.

– Этих достойных джентльменов, что помогли вашему компаньону, полиция уже выпустила, – «обрадовал» Теда Джонсона адвокат.

– А вашего компаньона и его спутника сняли с розыска, – продолжил он затем с хорошо изображенной радостью в голосе. – Недоразумение исчерпано! Они могут спокойно возвращаться к своим делам!

При этих словах воцарилось молчание. Воодушевления и радости никто не разделил. Потом, поморщившись, Тед недовольно сказал:

– Увы, мистер Стоунбридж, но поздно. Это «фатальное недоразумение», – тут он подпустил в голос яду, – и «эксцесс исполнителя», к сожалению, почти разрушили наш развивающийся бизнес. Очень уж уверенно полиция подозревала Воронцова и Хамбла, чтобы они, пусть и невиновные, желали с ней общаться. Так что сейчас я даже не знаю, как их известить, что все в порядке.

Хотя обращался он к адвокату, ответил ему Элайя Мэйсон:

– А вот об этом, мистер Джонсон, я предлагаю вам поговорить отдельно, за обедом. Мне очень жаль, что мое приглашение, пусть и невольно, привело к таким разрушительным последствиям для вас и мистера Воронцова. Поэтому я предлагаю вам пообедать с нами вместе. И за обедом мы обдумаем, можем ли мы как-то компенсировать причиненные неудобства.

Нью-Йорк, Манхэттен, 8 сентября, вторник, время обеденное

Почему он выбрал для общения с Джонсоном этот итальянский ресторанчик, Элайя Мэйсон и сам не смог бы объяснить. Итальянскую кухню он не любил, Джонсона о предпочтениях не спрашивал… Да и не сказать, чтобы очень уж дешево… Сытно, это да. Но просто набивать желудок – это как-то по-плебейски…

Впрочем, наверное, именно простота здешней кухни заставила его сделать такой выбор. Этот Джонсон явно чувствовал себя не в своей тарелке, и Элайя хотел создать ему условия попроще. Опять же, вина итальянцы к обеду подавали немало, кувшин холодного, только из подвала, белого вина выставили на стол даже до того, как подать меню.

«Да, это то, что нужно!» – согласился сам с собой Элайя. Пусть этот Джонсон выпьет и немного расслабится.

Джонсон же сидел и мучился. Обилие мучного его сильно смущало. Не любил он этого. И пить предпочитал в кругу семьи или с друзьями, причем не вино, а пиво или что покрепче. Но не скажешь же этим «шишкам», что тебе не нравится их выбор.

Обед начинался достаточно скомканно. Однако к десерту Тед постепенно разговорился.

– Понимаете, синтез лекарства я сейчас и без компаньона сделаю, – излагал он, – однако у нас основной бизнес был не в самом лекарстве, а в сети для его распространения. Юрий называл такую систему «франчайзинг»…

– Почему? – неожиданно спросил молодой Морган.

– Не знаю… – слегка удивленно ответил Тед, – я не спрашивал… Может, потому, что ее французы придумали?

Фред кивнул, и Тед, собравшись с мыслями, продолжил рассказ:

– У Юрия был настоящий талант по части переговоров. Он умел не только привлечь людей к распространению, но и контроль наладить, и обучение. Причем так, что люди не чувствовали себя обиженными недоверием… Это очень важно. С его уходом сеть, конечно, развивается, но… Это уже совсем не то.

– А в чем именно не то? – вроде бы даже участливо спросил Элайя.

– Скорость оборота упала почти в полтора раза. Понимаете, наши распространители берут мазь и порошок не за наличные. То есть не все за наличные. Но у них есть срок, для каждого свой. По истечении этого срока они обязаны рассчитаться. Пока отсрочка была небольшая, денег требовалось немного, и бизнес развивался быстро. А сейчас наши контрагенты говорят, что все изменилось, сроки оборота выросли, и нашему партнерству приходится вкладывать больше денег. Это плохо, потому что своих средств у нас мало, и надо либо тормозить бизнес, либо занимать у банка. А банковский заем – дело опасное. Чуть не повезет, и бизнес уже не твой, понимаете?

Дядя Билл кивнул и снова улыбнулся, на этот раз – с вполне уместной грустью и сочувствием.

– Разобраться же с тем, почему оборачиваемость упала, мне некогда, я на отчетности сижу да само лекарство варю… Вот и получается, что эта самая «роковая случайность», о которой вы говорите, поставила наш бизнес под угрозу.

– Эту проблему легко решить, мистер Джонсон! – с демонстративным дружелюбием сказал Элайя Мэйсон. Надо сказать, что не только его подчиненные, но даже компаньоны были бы удивлены таким теплым тоном «ледяного Мэйсона». В последние годы все его нечастые проявления теплоты и душевности доставались лишь Мэри и ее тете Саре.

– Дело в том, что не так давно я предлагал вашему компаньону выплатить компенсацию за его недооцененное участие в одном изобретении. Сумма компенсации достаточно велика и, думаю, поможет вам некоторое время финансировать бизнес.

– Но это же не мои деньги! – возмущенно сказал Тед. – Как вы, сэр, могли подумать, что я возьму чужое?

– Так ведь и бизнес не только ваш, – демонстрируя не меньшее дружелюбие, включился в разговор дядя Билл, – однако вы им управляете и за себя, и за компаньона, верно?

– На это у меня есть доверенность! – упрямо ответил Тед.

– Тем более! У вас есть доверенность от мистера Воронцова управлять его активами. А теперь будет еще поручение от меня отыскать мистера Воронцова и вручить ему пять тысяч долларов, о которых я писал ему ранее, но не успел передать. И вы, разумеется, сможете пока на время вложить одни активы Воронцова для поддержания других его активов. Что может вам помешать?

Разумеется, Элайя не стал уточнять, что раньше предполагал выплатить эту сумму частями за пять лет, а не сразу.

– Ничто не мешает, – немного неуверенно протянул Тед.

– Видите, Теодор! Я счастлив, что эта сумма как раз поможет вам решить часть проблем, невольными виновниками которых мы стали. Мы вам помешали, мы же вам и поможем! А с компаньоном вы, уверен, рано или поздно свяжетесь. И договоритесь, как учесть этот вклад. Верно ведь?

Нью-Йорк, поезд на Балтимор, 8 сентября, вторник, вечер

Фред остался в Нью-Йорке с Мэри. Дальнейшая программа их медового месяца предполагала поездку к Ниагарскому водопаду. А Элайя с дядей возвращались в Балтимор.

В вагоне люкс купе были двухместные, так что поговорить и выпить они могли без помех.

– Все же жаль, что с этим Воронцовым у нас не сложилось… – задумчиво протянул Элайя, потягивая уже третий по счету стаканчик виски. – Талантливый он парень, что ни говори. Наладить за несколько месяцев неплохой бизнес, почти не имея денег, совершенно без связей и репутации – это дорогого стоит!

– Согласен, – кивнул Билл. – Но это вовсе не значит, что тебе стоило отчитывать Фредди перед его женой. И сравнивать их, отдавая предпочтение русскому.