– Моя сестра и ее муж очень похожи на тебя. Они откровенны, реалистичны, умеют постоять за себя и разносят меня в пух и прах, когда я того заслуживаю. У нас с ними частенько происходят довольно занятные стычки.

– Ха! Мне кажется, ты слишком толстокож, чтобы кто-то мог тебя задеть.

Розалин повернулась и посмотрела на Джока. Прядь волос упала ей на глаза. Она откинула волосы и бросила на Джока такой взгляд, что ему внезапно захотелось немедленно ее обнять и заняться с ней любовью.

– Возможно, мне следует разузнать у них, каковы твои слабые места?

– Я думаю, ты сама с этим прекрасно справишься.

На лицо Розалин снова упала прядь волос. Джок, будто против воли, протянул руку и отвел волосы подальше от глаз девушки. Он всего лишь едва прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев, но его тело прореагировало мгновенно. Джока охватило сильнейшее желание. Ему показалось, будто он бухнулся головой в зажженный камин.

Розалин прерывисто вздохнула, и Джок понял: она не осталась равнодушной к его прикосновению. Теперь она удивленно смотрела на него.

Джок сильно взволновал Розалин. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Ее синие глаза потемнели и стали темно-фиолетовыми, почти черными. Роскошные, полные, соблазнительные губы Розалин подрагивали, словно она мечтала о поцелуе.

Джок пристально смотрел на нее.

И это всего лишь из-за одного прикосновения! Какое-то случайное, ненамеренное касание! Ничего не произошло бы, если бы не ее роскошные рыжие волосы и потрясающие глаза.

В то самое мгновение, когда Джок прикоснулся к бледной бархатной коже Розалин, он потерял покой. Окажись они в другом месте, он повалил бы Розалин на пол и немедленно овладел ею, не задумываясь о последствиях.

Кто же на самом деле эта женщина, пробудившая во мне древние, как мир, и совершенно незнакомые мне ранее инстинкты: скромная владелица ранчо или роскошная соблазнительница и умелая интриганка?

Джок всегда гордился своей выдержкой и самоконтролем, врожденной интеллигентностью и способностью предвидеть трудности. Он всегда добивался поставленной цели. Почему же он забыл обо всем на свете, едва прикоснувшись к Розалин? Ни разу в своей жизни Джок не встречал женщину, способную вызвать в нем такие чувства.

Он допил виски, потом сурово посмотрел на нее.

– Ты понимаешь, что мы зашли слишком далеко?

Розалин вздрогнула.

Проклятье! Джок прав. Мы зашли слишком далеко. Она быстро вскочила на ноги и несколько раз глубоко вдохнула, затем одним глотком допила свое виски и серьезно взглянула на Джока.

– Это больше не повторится.

– И как же ты собираешься мне противостоять? – удивленно спросил он.

– Для начала нам нужно держать дистанцию.

Откровенность Розалин заставила Джока улыбнуться. Он поднялся на ноги и, ставя бокал на столик, проговорил:

– Теперь, когда я отошел в сторону, тебе стало легче?

– Да. – Она провела рукой по волосам. – Нет.

– Я согласен с тобой.

Розалин внимательно наблюдала за ним.

– И что мы теперь будем делать?

В дверь постучали, потом раздался голос Клэр:

– Обед готов! А ну, поторапливайтесь!

Джок подошел к Розалин. Она с трудом сдерживала свои эмоции. Ей становилось все труднее себя обманывать. Розалин очень хотелось почувствовать прикосновение Джока. Это желание было невероятно сильным и ярким.

– Давай поедим, – сказал Джок в ответ на вопрос, который задала Розалин. Впрочем, она уже забыла, о чем спрашивала. – Все, что произойдет потом, зависит только от тебя.

– Не произойдет ничего, – ни минуты не колеблясь, ответила она. – После ужина ты усядешься в свой распрекрасный автомобиль и уедешь в Даллас.

– Тогда нам обоим не о чем беспокоиться. – Джок кивнул в сторону двери. – Пойдем?

Розалин медлила.

А ведь я уже не смогу относиться к нему как раньше. Но нельзя забывать, зачем я пригласила его на ужин.

– Ты обещал внимательно меня выслушать, говорил, можешь даже передумать покупать мое ранчо!

– Я дал слово и сдержу его.

Странно, но облегчения Розалин не почувствовала.

Они прошли в обеденный зал. По дороге Розалин, не переставая, прокручивала в голове свой план. Она надеялась убедить Джока отказаться от покупки ее ранчо. Розалин не собиралась идти ни на какие уступки.

Итак, мне следует объяснить ему, почему я отказываюсь продавать ранчо. Кроме того, я должна нащупать его уязвимые места, это потом можно будет использовать в своих целях. Необходимо спасти ранчо! Мне придется вести себя довольно жестко. Помимо всего прочего, нельзя позволить ему обольстить меня и затащить в постель.

– Мило! – произнес Джок, входя в обеденный зал.

Розалин попыталась посмотреть на свой дом глазами Джока.

Этот человек привык к более роскошной обстановке, он владеет несметными богатствами. Мое ранчо могло показаться ему слишком примитивным. Она невольно вздрогнула. Неприятные мысли!

Деревянный стол в обеденном зале был застелен лучшей льняной скатертью, доставшейся Розалин от бабушки. На столе стоял старинный фарфоровый сервиз с розами, тоже перешедший к ней по наследству. Розалин занервничала, подумав о том, что приготовленное мясо и выращенные собственными руками овощи не понравятся привыкшему питаться в роскошных ресторанах Джоку.

– Не вижу ничего милого, – произнесла она.

Джок явно заметил в ее голосе агрессивные нотки и повернулся к ней.

– Ты таким образом извиняешься передо мной за тот образ жизни, который ведешь? Если он тебе не нравится, я всегда готов помочь.

Розалин поняла, что совершила ошибку, и сжала кулаки. Ей не за что извиняться.

– Не нужно. Мне нравится то, как я живу.

Он улыбнулся, и она немного оттаяла.

– Я уж было подумал, сейчас ты согласишься продать ранчо.

– Не надейся.

Розалин уселась во главе стола, Джок – по правую руку от нее. Поедая салат, оба молчали. Розалин решила повременить с разговором о ранчо, однако, когда было покончено с мясным блюдом, Джок напомнил ей, ради чего они встретились.

– Итак, мы начнем переговоры или перенесем их на более позднее время? – спросил он.

– Раз уж мне предстоит переубедить тебя, я думаю, пора начать. – Она отодвинула тарелку. – Давай обсудим самое простое: зачем тебе понадобилось мое ранчо?

– Твое ранчо расположено в самом центре территории, которой я владею, – быстро ответил Джок.