— Ой, да ладно…

— Без стонов, — отрезал Питер и торопливо пошел на кухню. Оттуда он вернулся с керамической банкой от печенья в форме снеговика и ткнул ею в меня. — Тащи. Чье имя вытянешь, тому и покупаешь, и не пытайся отвертеться.

Я вынула из банки листочек бумаги и развернула его. Джорджина.

— Я не могу…

Питер поднял руку, чтобы я замолчала.

— Ты вытащила имя. Все решено, и не спорь.

Строгий взгляд Питера исключал всякие возражения.

— Ладно, по крайней мере, у меня есть несколько идей, — прагматично заметила я.

Спасибо Питеру, он отправил меня домой, снабдив соусом для шоколадного фондю и мисочкой «Tupperware» с фруктами и маршмэллоу. Хью и Коди обсуждали дальнейшие планы команды по боулингу — пытались составить расписание тренировок. Джером и Картер говорили мало, а вместо этого предавались обычному занятию — буравили друг друга испытующими и понимающими взглядами. На их лицах ничего нельзя было прочесть, только однажды по физиономии Джерома пробежало волной выражение превосходства.

Я покинула Капитолийский холм и направилась в район Сиэтлского университета, к жилищу Сета. Все окна были темны, и я невольно улыбнулась. Уже почти одиннадцать. Сет называл это время ранней ночью, на чем я сама иногда настаивала. При воспоминании об этом улыбка сошла с моего лица так же внезапно, как и появилась. Несколько месяцев назад у Андреа, невестки Сета, обнаружили рак яичников. Заболевание было уже в достаточно запущенной стадии, и, хотя ее почти сразу стали лечить, результаты не были многообещающими. К тому же она переносила терапию очень тяжело, и это стало для семьи суровым испытанием на прочность. Сет часто помогал родным, особенно когда его брат Терри был на работе. Андреа теперь было трудно заботиться о пяти дочерях. Сет жертвовал ради семьи сном и писательской карьерой.

Я знала: это необходимо. Родных Сета я любила и тоже оказывала им помощь. Но как же больно было видеть Сета настолько вымотанным и знать, что он откладывает работу до лучших времен и страдает от этого. Сет говорил: мол, писательство на данный момент не самая главная проблема, сроки еще не поджимают, ведь две его последние книги поставлены в очередь и будут изданы в следующем году. С этим я спорить не стала. Но вот вопрос со сном? Тут уж я на него насела и сегодняшним вечером убедилась: мои слова не пропали даром.

Я достала ключ, вошла и стала пробираться по квартире, стараясь не шуметь. В последнее время я почти постоянно жила здесь, и найти путь в спальню, не натыкаясь на мебель, особого труда не составило. В свете будильника мягко вырисовывались очертания фигуры Сета, завернувшегося в одеяло. Его едва можно было различить. Я тихонько разделась и накинула короткую распашную ночнушку на бретельках. Сексуально, но не слишком откровенно. Сегодня я хотела просто лечь спать рядом с Сетом.

Я скользнула под одеяло, прижалась к его спине и закинула на него руку. Сет пошевелился, я не удержалась и поцеловала его голое плечо. Он стал поворачиваться на спину, и меня обдало запахом корицы и мускуса. Хоть я строго сказала самой себе: «Сету необходимо поспать», — все равно тихонько пробежалась пальцами по его руке и украдкой еще разок прикоснулась к его телу губами.

— М-м-м, — простонал он, переворачиваясь ко мне. — Как приятно.

Меня как громом поразило, в голове сверкнуло сразу несколько мыслей. Во-первых, Сет не пользовался одеколоном или кремом после бритья, который пах бы корицей. Во-вторых, у Сета другой голос. В-третьих, возможно, это самое важное, со мной в кровати был не Сет!

Я не собиралась орать так громко, само собой вышло.

Пулей вылетев из постели, я кинулась к выключателю на стене, пока незваный гость выпутывался из одеяла и пытался встать. Дело кончилось тем, что он свалился с кровати с громким глухим стуком. Тут я как раз нащупала клавишу и стала быстро озираться в поисках оружия, но в спальне Сета выбор чего-нибудь подходящего был невелик. Самым тяжелым и грозным на вид оказался здоровенный словарь — обтянутый кожей монстр; только до него я могла дотянуться. Сет держал словарь под рукой, потому что «не доверял Интернету».

Я стояла на изготовку: как только вторженец встанет на ноги, его ждет тяжелый швырок. И вот незваный гость наконец справился со своими нижними конечностями и обрел равновесие, а я получила возможность рассмотреть его. Невероятно! Он выглядел… знакомым. Он был очень похож на Сета.

— Ты кто? — выпалила я.

— Это ты кто? — закричал в ответ незнакомец. Вид его больше всего выражал испуг. Едва ли он так уж сильно опасался невысокой женщины, вооруженной словарем.

Не успела я ответить, как почувствовала прикосновение к своей руке. Я взвизгнула и инстинктивно швырнула в незнакомца словарь. Парень увернулся, и том хлопнулся об стену, не причинив никому вреда. Я резко обернулась, чтобы посмотреть, кто это до меня дотронулся, и уперлась взглядом в глаза седовласой женщины, они сверкали яростью за стеклами очков — золотая оправа в форме кошачьих глаз. На женщине были штаны от пижамы в цветочек и розовая толстовка с кроссвордом на груди. В руках незнакомка вращала бейсбольную биту. Ничего себе! Бита поопаснее словаря будет, и вообще откуда в квартире Сета подобные вещи?

— Чего тебе тут надо? — завопила бейсболистка и глянула на голого по пояс обалдевшего парня. — С тобой все в порядке?

Каких-то полсекунды меня забавляла мысль, что я действительно попала в чужую квартиру. Ну, может, оказалась выше этажом. Сцена разыгралась донельзя нелепая; проще всего ситуацию могло объяснить предположение, будто кто-то что-то перепутал. Только мои ключи и Сетов медвежонок в футболке Чикагского университета, который наблюдал за спектаклем, оставались очевидными свидетельствами в пользу того, что я нахожусь там, где и должна быть.

Вдруг открылась и со стуком захлопнулась входная дверь. Звук разнесся по всей квартире.

— Привет, — послышался знакомый голос.

— Сет! — воскликнули мы в унисон.

Через мгновение в дверях появился Сет. Выглядел он, как обычно, восхитительно: рыжевато-каштановые волосы романтично растрепаны, торс обтянут футболкой с надписью «Грязные танцы», которую я раньше никогда не видела. Несмотря на охватившее меня смятение, я сохранила остатки рассудительности, и от меня не укрылись следы утомления на лице Сета: темные круги под глазами и морщинки, какие появляются от усталости. Ему было тридцать шесть, и обычно он выглядел моложе своего возраста, но не сегодня.

— Сет, — сказала обладательница биты. — Эта леди вломилась в твой дом.

Сет обвел нас взглядом и наконец остановился на женщине в пижаме.

— Мам, — тихо сказал он, — это моя девушка. — Пожалуйста, не наезжай на нее.

— С каких это пор ты обзавелся девушкой? — спросил парень.

— Откуда у тебя взялась бейсбольная бита? — спросила я, когда ко мне вернулось самообладание.

Сет искоса взглянул на меня и попытался мягко забрать биту из рук матери. Она не давалась.