Дарина, кидая невольный взгляд на часы — было около десяти вечера.

— Ничего, я тоже поздно вернулся, — улыбнулся Константин. — Рассказывай, что произошло.

Дарина проглотила вязкую слюну, невольно коснулась предплечья и села за стол. Перед ней стояла тарелка с аппетитным рагу, но девушка не хотела есть. Она не могла даже смотреть на еду. Редкое для ее организма чувство тошноты накатило в один момент.

Помолчав с минуту, Дарина наконец рассказала о нападении. Светлана ахнула и кинулась к дочери, сжимая ее руки.

— Нужно пойти в полицию, срочно, — причитала она. — А вдруг это повторится?..

Константин сел напротив жены и опустил голову.

— Свет, в этом нет смысла. Она все равно никого не видела, да и он ничего не взял, даже повреждений не нанес. Но я думаю, что Дарине нужно как минимум прекратить свое бессмысленное расследование. А как максимум — уехать из города.

Светлана вскочила с места и посмотрела на мужа ошалевшим взглядом.

— Да ты с ума сошел? Моя дочь только приехала.

— Сядь, — мягко, но властно произнес мужчина. — Я не говорю, чтобы она уехала насовсем. Пусть все уляжется. Ты сможешь к ней ездить, она сможет приезжать.

— Но…

Константин наклонил голову, и Светлана опустила взгляд. Дарина задумчиво посмотрела на них, но промолчала. Она понимала, что муж матери в какой-то степени прав.

— Я попрошу водителя отвезти тебя, — произнес Константин, что-то набирая на телефоне. — Завтра или послезавтра.

— Послезавтра, — ответила Дарина и задумалась: а хочет ли она этого?

Девушка почти ничего не съела. Вскоре она встала из-за стола и пошла в свою комнату. Влад долго не возвращался, она несколько раз ходила к нему в комнату, но там было пусто. Когда дверь на первом этаже хлопнула, она подошла к лестнице, чтобы встретить его, но вместо этого услышала разговор из кабинета Константина.

— Она моя дочь, — отчаянно произнесла Светлана. — Я уеду с ней или она останется тут. Мне все равно. Двадцать лет у нас отняли, и я не знаю кто. Нельзя бросать все так просто.

Дарина спустилась, чтобы слышать разговор получше. Через приоткрытую дверь она увидела, что Константин встал с места и подошел к жене, проводя рукой по ее лицу. Светлана смотрела прямо ему в глаза.

— Ты готова бросить все? — шепнул он так тихо, что Дарина еле расслышала. — Ты готова бросить меня и Влада ради девки, которую ты никогда не видела? Которая утверждает, что она твоя дочь. Которую воспитывали в другом городе.

— Она моя дочь, — также тихо ответила Светлана. По голосу женщины можно было понять, что она плачет.

— Знаю, — тихо произнес Константин. — Но у тебя уже есть семья. Я и Влад. Я так долго добивался тебя, так долго стремился… Так много отдал. Ты не бросишь меня.

Светлана замолчала, Дарина видела, как мама опустила голову, а Константин поглаживал ее руку.

— У тебя есть все. Уйдешь — не будет ничего, — ответил он. Видимо, Светлана произнесла что-то, чего Дарина не услышала. — У тебя, у твоих родителей. Все, что ты видишь вокруг — мое. Даже тряпки, надетые на тебя. Это все мое.

Светлана что-то ответила и кинулась прочь из кабинета мужа, Дарина мигом ринулась наверх, чтобы ее не заметили. До прихода Влада она просидела в своей комнате.

Парень вернулся поздно, было уже за полночь, все в доме спали. Кроме Дарины. Не то чтобы она ждала его, она просто не могла уснуть. В голову лезли ненужные мысли. Совесть не позволяла оставить все как есть. Нужно было узнать правду. Но какой ценой?

Влад заглянул в комнату девушки, убедился, что она не спит, и зашел. Она сначала даже не заметила его прихода, продолжая задумчиво смотреть в окно. Он осторожно тронул ее за плечо — она так сильно подскочила, что испугался и он сам.

— Что-то случилось? Ты нервная.

Дарина посмотрела в глаза парню, затем опустила взгляд — прямо как ее мать. Но в ее случае это была не покорность — это был страх. Она все рассказала и ему, но он знал больше, чем Константин и Светлана.

— Как думаешь, та девушка из архива могла что-то сказать? — спросил он, протягивая плед. Она пожала плечами.

— Думаю, было бы проще нам ничего не давать, а она нашла слишком много информации.

— И что, ты уедешь? — тоскливо спросил Влад. Он предпочитал не смотреть Дарине в глаза, сидя рядом с ней. Он сжал ладони в замок и посмотрел в пол.

— Придется, — пожала Дарина плечами. — Мне и отец пишет постоянно, и учеба скоро начнется, а я даже ничего не купила. Так еще и этот… Да и зацепки у меня кончились. Я звонила в больницу, но там уже никто не работает, кто был двадцать лет назад. А те, кто работал, сказали, что ничего не помнят. Если только попробовать найти Павленко, но не думаю, что он вообще что-то скажет.

Влад кивнул.

— Может, не стоит? Я знаю, как ты хочешь найти правду, но я боюсь за тебя. Дело попахивает чем-то нечистым.

— Я не понимаю чем. Что я могла сделать, будучи младенцем?

— Может, не ты? — наклонил голову Влад и прикусил губу. — Может, твоя мама?

Дарина вздохнула и пожала плечами.

— Я даже представить не могу, что и кому она могла сделать, чтобы с ней так поступили. Она же даже рожала не у себя в больнице.

— Точно. Отец говорил, что он тогда пристроил ее к себе в клинику, но родила она в другой — на окраине города. Случайно туда попала.

— К себе в клинику? — нахмурилась Дарина.

— Ну, отец — спонсор клиники «ЗдоровьеПлюс»… Подожди. А это не та клиника?

На лице Влада появилась растерянность. Он посмотрел на девушку, которая уже начала выстраивать логическую цепочку, но тут завибрировал телефон. Дарина удивилась такому позднему звонку, но взяла трубку.

— Это Дарина Михайлова? — раздался в трубку приглушенный голос. — Я вас не разбудила?

— Нет… Вы кто?

— Меня зовут Варвара Дмитриевна. Я была акушеркой вашей матери…

Дарина ахнула и прижала трубку к уху. Влад сел ближе, чтобы услышать.

— И я больше не могу это держать в секрете.

Глава 6. Правда всегда выходит наружу

На следующее утро Влад и Дарина отправились на встречу с акушеркой. Она жила в небольшом деревенском доме в двухстах километрах от Борисоглебска — там, где еще не было многоэтажек и больших магазинов.

Дарина смотрела в окно, примечая сельский магазин под названием «Нина», салон красоты «Подружка» и максимально странное кафе с покосившейся вывеской, на которой