5 апреля 1921 г. особоуполномоченный ВЧК Яков Агранов[1]доложил Феликсу Дзержинскому о завершении расследования «по делу мятежа в городе Кронштадте»{1}. Что произошло в 1921 г. на острове Котлин, где располагалась морская крепость Кронштадт, усиленная двумя группами фортов, запирающими проливы между островами и материком? На рейде Кронштадтского порта находились два линейных корабля — «Севастополь» и «Петропавловск», имевших мощное вооружение. Почему в Кронштадте состоялось антибольшевистское выступление матросов и красноармейцев, поддержанное рабочими Кронштадта, основным требованием которых было: «Власть Советам, а не партиям!»? Произошло ли оно стихийно, или заранее готовилось «белогвардейскими центрами» из-за рубежа? Почему информация о грядущем восстании, если оно готовилось заранее, тем более если его руководящие центры находились за рубежом и инспирировались французской контрразведкой, как писала об этом газета «Петроградская правда»{2}, не привлекла внимание ни органов ВЧК, ни военного командования, ни политических органов? Ответить на эти и другие вопросы, реконструировать основные события в городе и крепости Кронштадт, а также действия советского государственного аппарата по подавлению восстания с последовавшими репрессиями, помогут документальные источники из российских архивов.

События, происходившие в феврале — марте 1921 г. в Кронштадте, уже описаны в десятках монографий, во многих научных и публицистических статьях. За прошедшие девяносто лет эта тема неизменно освещалась в российских (советских) и иностранных справочных изданиях, учебниках по истории КПСС и истории России.

Работа по изучению истории Кронштадтского восстания «в нужном направлении» и под контролем Политбюро ЦК РКП(б) началась практически сразу же после завершения операции по его подавлению. 22 марта 1921 г. с такой инициативой выступили председатель Главполитпросвета Наркомпроса РСФСР Н. Крупская и заведующий агитационным отделом Л. Шапиро[2]. Они направили письмо в ЦК РКП(б) Е. Ярославскому, предложив и дать «совершено популярную, массовую, пригодную для “народных” чтений (типа “устной газеты”) Красную книгу о Кронштадте, содержательно выясняющую по документам и фактическим материалам картину событий, внутренние группировки, иностранные нити, внутреннее развитие событий, наметившийся крах изнутри и т.п.»{3}.

В советской историографии события, которые происходили в 1921 г. в Кронштадте, именовались «Кронштадтский мятеж», «кронштадтская авантюра», «бунт моряков Балтфлота», а его участники неизменно назывались «мятежниками» и «врагами революции». В работах русских эмигрантов и иностранных исследователей рассказывалось о «героической борьбе восставших против диктатуры коммунистической партии», а партийно-государственный аппарат и военнослужащие Красной Армии, принимавшие участие в подавлении восстания, назывались «палачами»{4}.

Во второй половине 1930-х гг. интерес к теме Кронштадтского восстания снизился, лишь в 1939 г. вышла в свет брошюра О. Леонидова{5}. Дело в том, что в тот период были репрессированы многие руководили подавления восстания. В 1970–1980 гг. появились научные работы С. Семенова{6}, в которых основной акцент сделан на изучении хода ликвидации Кронштадтского мятежа, а также Ю. Щетинова{7}, Ю. Мухачева{8}, дополнивших историографию Кронштадтского восстания.

В 1990–1994 гг., после того как стали открываться российские архивы и расширилась источниковая база, появились новые работы. В качестве постановочного выдвигался вопрос: «мятеж или восстание?»{9} В отдельных работах продолжалось исследование связи Кронштадтского восстания с зарубежными центрами. Постепенно менялось отношение к событиям в Кронштадте и в научной среде, и на официальном уровне. В современной российской историографии появились работы, в которых с учетом новых данных проанализированы причины событий 1921 г. в Кронштадте{10}. Сами события стали чаще называться «Кронштадтское восстание» или «кронштадтская трагедия», хотя в отдельных работах сохраняется упоминание о «Кронштадтском мятеже»{11}, а также исследуется роль антибольшевистских партий{12}. Это связано с сильным идеологизированным влиянием на авторов советского прошлого и работ того периода.

Отношение к событиям 1921 г. в Кронштадте изменилось и на государственном уровне. В январе 1994 г. принят указ Президента Российской Федерации{13}, в котором репрессии в отношении матросов, солдат и рабочих Кронштадта, основанные на обвинении в вооруженном мятеже, признаны незаконными и противоречащими основным гражданским правам.

В исследовательских работах российских{14} и иностранных{15} историков, научных статьях или главах в монографиях, которые опубликованы в 1995–2010 гг. по теме Кронштадтского восстания, стали шире использоваться ранее неизвестные источники.

Документальные материалы о событиях в Кронштадте хранятся в Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном архиве Военно-морского флота, Российском государственном военном архиве, Российском государственном архиве социально-политической истории, Архиве внешней политики Министерства иностранных дел Российской Федерации и других архивах.

Документы ЦА ФСБ России включают в себя: нормативные правовые акты Совета труда и обороны (СТО), СНК РСФСР, приказы и директивы ВЧК по ликвидации Кронштадтского мятежа (фонд 66, опись 1), делопроизводственные документы ВЧК (ф. 1, оп. 4–5, д. 10–12, 35, 44, 76, 224, 470, 40–542, 552); материалы периодической печати; личные документы (письма дневники, воспоминания), которые отложились в делопроизводственных документах ВЧК и в архивных следственных делах.

Наиболее объемным и информативным из названных групп документов является архивное следственное дело «Кронштадтский мятеж» (271 т.)[3].