— Вот Екатерина Валерьевна, именно в её кабинет повесили премиум-доску. Это же вы у неё на уроке были, Константин Львович? — директриса тормозит меня, а я перехватываю самодовольный взгляд Макарского.

— Да, — кивает он с деловым видом. — И был впечатлён. Екатерина Валерьевна — прекрасный специалист.

— Вот! — кивает ему в тон Наталья Валентиновна. — А говорят, молодёжь не умеет работать. Катерина — пример, что всё не так плохо в образовании.

— Отличный пример, — подчёркивает Константин Львович, а мне хочется закатить глаза. — Очень яркий.

Наталья Валентиновна извиняется и на пару секунд отвлекается к подошедшей по срочному делу секретарше, а я строго смотрю на мужчину.

— Заеду в семь, — шепчет он мне на ухо, обдав кожу на шее дыханием и пустив по спине толпу мурашек.

Потом он коротко подмигивает и, продолжая беседу с директором, идёт дальше к выходу. А я застываю на месте, ощущая, как в груди гулко бахает сердце.

Заедет? Куда? Откуда он знает, где я живу? Не могла же ему Наталья Валентиновна рассказать.

Внутри набухает тревожное чувство. Я не чувствую себя в безопасности рядом с этим мужчиной, что же тогда говорить о том, чтобы идти с ним на ужин. И зачем я только ляпнула вчера про эти доски!

— Кать, — ко мне в пустом коридоре подходит Карина. — Это же тот мужик, с которым ты разговаривала на экскурсии, да?

— Да, — отвечаю мрачно.

— И что ему надо? Я видела, он тебе что-то шепнул, а ты вся побледнела.

— У тебя “окно”? — спрашиваю, повернувшись к подруге.

— Да, мальчишка из третьего класса, с которым я должна сейчас заниматься, заболел. Хочешь, чаю у меня выпьем?

Я киваю, и мы с Кариной поднимаемся к ней. Она набирает в коридоре воды в чайник и ставит его закипать. Я пересказываю ей, как познакомилась с Константином и про его подкат. Делюсь, что мне как-то совсем не по себе.

— Слушай, как коршун кружит над тобой, — хмурится Карина. — Ну а с другой стороны, Кать, в чём проблема? Не старый, красавчик, явно при бабле. Ты, вроде как, вполне себе свободна.

— Не знаю, Карин, он когда смотрит, у меня внутри стынет. Не то чтобы страх появляется, но какое-то напряжение, что ли.

— Сексуальное? — тянет улыбку подруга, на что в ответ получает от меня саркастично поднятые брови. — А как его зовут?

— Константин Макарский. И я о нём ничего не знаю, как я пойду с ним на ужин?

Карина поднимает палец вверх, сообщая, что ей пришла в голову мысль, а потом притаскивает со своего стола ноутбук. Заходит в поисковик и набивает в строке имя и фамилию мужчины.

Сразу выпадает целая галерея его фото и несколько ссылок.

— Та-а-ак… — тянет она, — смотрим. Макарский… учёный, доктор экономических наук… — кривится и поднимает на меня печальные глаза, а потом продолжает: — шестьдесят два года. Лев Антонович…

— Нет, это его отец, возможно, — перебиваю. — Он представлялся как Константин Львович.

— Да и на шестьдесят два точно не тянет, — кивает Карина и продолжает поиск. Вот, нашла, кажется! Константин Львович Макарский, девяностого года рождения… уже лучше! Тридцать один год — не шестьдесят два. Угу…

А дальше она выпучивает глаза и читает про себя, приоткрыв рот, чем пугает меня. Что там? Сидел за убийство? Торговал оружием? Тьфу ты, Катя, ну что за мысли!

— Ну? — заглядываю сама в экран, поворачивая немного ноутбук.

— Константин Макарский — хозяин “Орешка”, - выносит она приговор, поднимая на меня глаза.

— Думаешь, директор магазина такой щедрый, чтобы купить школе десять досок на миллион рублей? — сомневаюсь я. Хотя, кто его знает. Может, и правда программа какая-то спонсорская от магазина, а я повелась.

— Ты не поняла, Кать, — Карина смотрит на меня как на дурочку. — Он владелец всей сети. Всех магазинов по всей стране.

“Орешек” — сеть продуктовых супермаркетов, прилично потеснившая во многих регионах другие супермаркеты, а теперь захватывающая рынок и в нашем регионе. Многие частные магазинчики обанкротились и закрылись, потому что на каждом углу вырастают большие и маленькие “Орешки”.

— Катька, не доску надо было просить за свидание, — причмокивает языком подруга. — А, думаю, квартиру, как минимум. Ты хоть представляешь, насколько он богат?

Замираю, задумавшись. Если всё это действительно так, то тогда ситуация ещё более напрягающая. Ни к чему хорошему не приводят ужины простых девушек с такими мужчинами, как Макарский.

“Заеду в семь”

Что ж, за язык меня вчера никто не тянул. Я пойду из вежливости. Ненадолго. А через час, корректно извинившись, вызову такси и уеду.

Так я думала… Но — да, ни к чему хорошему ужины простых девушек и таких мужчин не приводят…

Весь день на уроках я зависаю. Прямо чувствую, что говорю, говорю, а потом будто проваливаюсь, теряю мысль. Или слушаю ученика и в какой-то момент ловлю себя на мысли, что не могу его оценить, просто потому что не вникаю в то, что он говорит. Как не стараюсь сосредоточиться, хватает ненадолго. А ведь и у детей так бывает: стряслось что-то или самочувствие не очень, и получается то ответ слабый, но контрольная неудачно написана. Потому что все мы люди, и об этом забывать не стоит.

Уроки заканчиваются в три часа, я собираюсь и иду домой. Двигаюсь, словно на автомате, в голове крутятся разные сценарии сегодняшнего вечера. Тысяча вопросов… Что владелец всей сети делал в рядовом магазине? Наверняка же у него есть для инспекции специальные люди. А в то, что он там просто отоваривался, я не поверю.

Что ему нужно от меня? Если он действительно так богат, то не стал бы так настойчиво ухлёстывать за провинциальной училкой. Уверена, у него куча вариантов более удачливых и ухоженных женщин. Нет, я за собой тоже ухаживаю, конечно, но речь о другом. Я обычная. Не уродина, стройная, но не выгляжу на миллион, как все эти киски из соцсетей, вкладывающие в день только лишь в уход за волосами всю мою месячную зарплату.

Я не золушка из сказки, надо быть реалисткой. Тем более, этот Константин не обрюзгший старый толстосум, а молодой красавчик.

Может, я слишком пессимистка, но мне сложно поверить в его интерес, поэтому отношусь к происходящему с осторожностью. И тем не менее, сегодня я иду с ним на ужин. А значит, пусть я и планирую быстро расставить точки над и да уехать, мне нужно решить, что надевать. Не знаю, к чему он там привык, но супер дорогих платьев у меня нет. Надену то розовое, которое покупала на корпоратив ко дню учителя в этом году.

Захожу по дороге в магазин, вовремя вспомнив, что у меня остались только чёрные колготы, а под розовое платье нужны бежевые. По пути звоню маме, обещаю приехать на следующих выходных. Дома обедаю, смотрю, что нужно подготовить по урокам на понедельник. Выписываю на листок и прикалываю к пробковой доске над рабочим столом.