главного подкопа были готовы. В них заложили по четыре тонны пороху.

Чтобы не причинить беды своим, русские незаметно оттянули свои войска подальше от городских стен.

2 октября 1552 года, едва взошло солнце, грянул первый взрыв, разрушивший башню.

Кинулись татары прикрывать брешь.

Тут прогремел второй взрыв, сокрушивший ворота. Русские с двух сторон хлынули в город.

К полудню все было кончено. Казань была взята.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

*⠀ *⠀ *

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Подземные мины, или, иначе, минные галереи, стали грозою крепостей. Бывало, обложат крепость круговой осадой и сейчас же начинают рыть мину. Роют и посмеиваются: «Сидите, отсиживайтесь, голубчики, все равно до вас доберемся».

В крепости нервничают. Знают, что роют, видят, откуда идет подкоп, чувствуют, все ближе подползает к стенам подземная беда, а поделать ничего не могут.

Не остановить подземного врага ни пулей, ни картечью. Глубоко под землей идут враги в незримую и грозную атаку.

Не стерпел однажды комендант осажденной крепости, собрал своих офицеров и говорит:

— Мы здесь все пропадем, если будем сидеть сложа руки. Надо под землей перехватить врага и не допустить его к стенам. Надо рыть встречный ход!

Вырыли встречную галерею шагов в пятьдесят длиной.

Прополз комендант на четвереньках в самый конец и прислушался.

«Тук-тук-тук!» — едва слышно доносились глухие подземные удары. Это противник кирками и лопатами прокладывал путь к крепостным стенам.

Комендант приказал тащить мешки с порохом. Ими набили конец галереи.

«Тук-тук-тук!» — все явственней раздавались зловещие удары.

Прошел день.

«Тук-тук-тук!» — грохотало за земляной стеной; с шорохом сыпалась порода.

И тогда комендант ринулся прочь из коридора.

Грянул взрыв. Рухнули земляные своды, завалив неприятельских землекопов.

Рассвирепели враги. Кинулись восстанавливать галерею.

Но и в крепости не зевали: быстро продолжили встречный ход. Снова притащили порох. Снова взрыв!

И пришлось отступить врагам. Нашла коса на камень. Отбили подземную атаку.

С тех пор поняли, что встречные ходы, а иначе — контрминные галереи — это такая же важная часть крепости, как стены и башни.

Их стали строить заранее, вместе со стенами и башнями, И в московском Китай-городе были такие галереи. В старой Руси их называли «слухи».

Стоит крепость в поле, а под землей в глубину и по сторонам расходятся контрминные галереи, словно корни могучего пня. Заложены в них многопудовые заряды. Сидят в них испытанные слухачи. Хороший слухач шагов за пятьдесят услышит работу неосторожного врага.

Еще напряженнее стали подземные бои. Теперь осаждающий заранее знал, что наткнется на контрминную галерею. Первой задачей стало — неслышно, тайком подкопаться к контрминным галереям и сокрушительным взрывом засыпать подземную оборону.

Но и в крепости уже кипит работа. Проворно углубляют контрминные галереи, чтоб вновь неожиданно, на полдороге перехватить врага.

Роют друг другу навстречу и вслушиваются: кто кого опередит?

Глухо колотятся сердца.

Здесь тот осилит, чьи нервы крепче.

Рано взорвешь — плохо, заряд истратишь даром. А упустишь момент — тут тебе смерть.

Атакующий стремится побольше заряд заложить, чтобы прорвался взрыв наружу — получилась на поверхности земли воронка. Воронка — тот же окоп. Выгодно иметь свой окоп поближе к крепости.

А защитники — наоборот. Для тех воронка — неприятность. Не годится рыть окопы для противника. Вот и стремятся защитники так соразмерить заряды в контрминах, чтобы грянул взрыв под спудом, чтобы вспучилась земля под напором взрывных газов, а наружу взрыв не прорвался. Такой подспудный взрыв называется камуфлет.

На весь мир прославились своими контрминными галереями защитники Севастополя в знаменитую севастопольскую страду — 1854–1855 годов.

Руководил подземной обороной Севастополя инженер Мельников.

До начала войны контрминных галерей в Севастопольской крепости вообще не имелось. За семь месяцев минной войны саперы-севастопольцы прошли под землей в общей сложности семь километров. В это время противник не успел пройти и полутора.

Временами нельзя было понять, кто же, собственно, наступает. Русские контрмины не только задерживали продвижение врага, но отодвигали его постоянно назад, словно контрмины обороны — это и были наступательные мины атаки.

Такой энергичной, такой зубастой была эта оборона, что, казалось, саперы Мельникова гонятся под землей по пятам за отступающим в страхе противником.

Это беспримерный случай в истории подземной войны.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Подрыв фронта

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

К началу первой мировой войны появились пушки такой скорострельности и снаряды такой разрушительной силы, что казалось, не устоит перед ними ни одно оборонительное сооружение. Стали поговаривать, что подземная война устарела, что будет теперь молниеносная война и солдатам некогда будет в земле копаться. Особенно шумели немцы. Они еще тогда мечтали о молниеносной войне.

Но история рассудила иначе. Года еще не прошло, а уж встали друг против друга многомиллионные армии, окопались, опутались проволокой, залепились бетоном, ощетинились пушками и пулеметами — ни туда ни сюда. Нечем рвать фронт, да и только. Танков тогда не было, авиации настоящей — тоже. День и ночь артиллерия месит землю, день и ночь передвигаются войска вдоль фронта на тысячный манер, да что толку-то! Эдак можно их и десять лет передвигать.

И сидят генералы над картами, как шахматисты над шахматными досками, раздумывают:

— Что же это творится, господа? Вроде ничья!

Но война не шахматы. На войне ничьих не бывает.

Надоело англичанам стоять, упершись в немецкие укрепления. Просят инженеры командование:

— Разрешите немцев подкопом на воздух поднять.

Генералы удивились: