В тот самый момент, когда Романов вдумчиво прослушивал полученную им, как не сомневался он сам, бесценную запись, Александр Борисович Турецкий, как ни странно, тоже был занят личностью Виктора Степановича Иванова, постигая некоторые особенности профессиональной методики адвоката с помощью своего давнего друга Юрия Петровича Гордеева.

Происходило это в служебном кабинете Турецкого, как повелось уже давным-давно, при запертых дверях, в обществе бутылочки хорошего коньячка. Компанию им составлял помощник Александра Борисовича Олег Левин, собственно говоря, и ведущий дело Стулова на всех его конкретных этапах.

– Словом, Саша, – Юрий Петрович едва пригубил свою порцию, – если до сих пор ни в какой «мокрухе» иначе, как в качестве защитника своих отморозков, Иванов замешан не был, это вовсе не значит, что ни на что подобное он не способен. Правда, на мой взгляд, для таких «подвигов» он трусоват, шкурой своей дорожит более, чем… Но вы с Олегом утверждаете, что тут замешана его баба, она же клиентка?

– Никаких доказательств у нас нет, – вмешался Олег, – это просто подозрения. К сожалению, контора Иванова, куда она ездит куда чаще, а главное, систематичнее, чем требует общение с адвокатом, действительно охраняется по высшему классу. Хотя с Денисом мы об известной вам возможности пока не говорили…

– Допустим, – кивнул Гордеев, – так оно и есть. И что это вам даст? По-моему, ничего: ходят упорные слухи, что практически все его клиентки помимо положенного гонорара расплачиваются еще и натурой. Для такой сволочи, судя по всему, женщины значат крайне мало.

– Кто знает, – задумчиво произнес Турецкий, – может быть, на сей раз действительно что-то серьезное? Говорят, хотя бы раз в жизни это случается даже с такими, как наш адвокат. Лариса Вячеславовна женщина весьма привлекательная, Артамонова можно понять, лично у меня, пожалуй, тоже рука бы не поднялась засадить эдакую красотку в предвариловку. Возможно, тоже обошелся бы подпиской о невыезде, тем более что она и сбегать-то никуда явно не собирается.

– Признайся, Дениса с ребятами к ней пристроил? – усмехнулся Юрий Петрович.

– А ты вроде бы сомневался? Ладно, ребятушки, напиток стынет. Прозит!

После естественной паузы, вызванной смакованием коньячка, первым заговорил Юрий Петрович:

– В общем, Саня, я могу повторить только то, что уже говорил в прошлый раз: за этим козлом нужна «наружка», глаз с него спускать нельзя, поверь на слово.

– Да верю я тебе, Юра, – нахмурился Турецкий. – Только, возможно, подскажешь заодно, где брать в таком количестве людей? К Денису мне обращаться за дополнительными силами уже просто стыдно: если не забыл, ребята периодически пашут на нас бесплатно, и нынешний случай как раз тот самый. А ведь им тоже жить надо! К тому же у них параллельно с нашим сейчас идет весьма серьезное расследование. По-хорошему, Денису надо бы все силы бросить туда, а не на благотворительность Генпрокуратуре!

– Но ведь у вашего Меркулова, если я правильно помню, есть какой-то спецфонд?

Турецкий и Левин переглянулись и тяжко вздохнули дружным дуэтом, не сговариваясь. Гордеев рассмеялся и покачал головой:

– Считайте, на мой глупый вопрос вы уже ответили. Ладно, ребята, мне, пожалуй, пора. Или у вас еще имеются вопросы? Тогда давайте по-быстрому.

– Да нет, Юра, вопросы если и имеются, то не к тебе, а к нам самим. Спасибо за консультацию.

Юрий Петрович кивнул и поднялся с насиженного места. Но уже возле дверей неожиданно притормозил и повернулся к Турецкому:

– Слушай, Саня, я кое-что, по-моему, упустил, точнее, не сразу вспомнил…

– Что именно? – Александр Борисович поглядел на друга с надеждой.

– Ты-то ведь должен помнить дело Ярого? По-моему, его вел кто-то из твоих следаков…

– Не вел – курировал… Валера Померанцев… Стоп! – Александр Борисович хлопнул себя по лбу. – Точно! Теперь припоминаю: скандальный процесс, а защитником Ярого, то бишь Максима Игнатьева, был как раз Иванов. Верно?

– Верно!

– И что это нам дает? – удивился Олег Левин.

– Юра, спасибо, я понял! – Турецкий повернулся к своему помощнику: – Ты, Олег, тогда, по-моему, еще в другом комитете работал, поэтому и не в курсе. Короче, Ярый, он же Максим Игнатьев, – удивительно везучий бандюк, отморозок полный, но на зону прогулялся всего один раз, в далекой юности. Кличку получил за склонность, особенно в подпитии, к психопатическим вспышкам, во время которых, якобы не помня что делает, способен убить человека.

– Кто такой Ярый, я знаю, – вставил Левин.

– Очень хорошо. То есть ничего хорошего в этом, разумеется, нет. Хорошо, что знаешь. Ну а дело, о котором идет речь, как раз и связано было с убийством! Юра?..

– Жертвой, – продолжил Гордеев, – стала женщина, проститутка не первой свежести, мягко говоря: у этого бандюка еще и извращенные вкусы в данной области. Она была убита тем же способом, что и Марина Стулова. Саня, теперь ты понимаешь, что «наружка» за адвокатом все-таки необходима?

Александр Борисович с досадой стукнул кулаком по столу.

– При чем тут «понимаешь – не понимаешь»? Вот ты, Юра, точно не понимаешь, что я не волшебник, что мои полномочия на упершегося, как каменная стена, Меркулова – если он упирается всерьез – не распространяются. Ладно, извини, спасибо тебе огромное!..

После ухода Гордеева Турецкий и Левин некоторое время молчали, ничуть не тяготясь паузой: каждый думал о своем.

Наконец, Александр Борисович потянулся к внутреннему телефону и набрал на нем три нужные ему цифры.

– Клавочка? Здравствуй, красавица моя… Ничуть я не лицемерю, с чего ты взяла? Не стыдно подозревать в лицемерии своего давнего поклонника? Ирина Генриховна в порядке, в полной боевой готовности к новому учебному году. Конечно!.. Ах да, чуть не забыл, зачем звоню: Костя на месте?

По мере того как он выслушивал верную и бессменную секретаршу Меркулова, улыбка, появившаяся в процессе разговора с ней, гасла на лице Турецкого, преобразуясь в нечто прямо противоположное. Положив трубку, он посмотрел на Левина уже вполне мрачно:

– Наш Константин Дмитриевич сегодня рано утром отбыл в славный город Берлин в не менее славном обществе нашего Президента… На сколько, как ты понимаешь, не знает даже Клавдия, но явно не на один день.

Олег кивнул и тоже помрачнел. Турецкий с минуту задумчиво смотрел в окно и наконец принял, видимо, решение, потому что извлек из внутреннего кармана пиджака мобильник и начал набирать на нем какой-то номер. Судя по всему, связь на том конце включили сразу.

– Приветствую тебя, Денис Андреевич! – произнес Турецкий, а Левин уставился на своего шефа с немалым интересом: неужели все-таки будет просить Грязнова-младшего еще об одной услуге? Но ничего подобного не произошло.