class="p1">— Я не могу поверить, что это была она. И он. Я должен был это предвидеть. С тех пор как умер отец, она стала просто холодной, бессердечной коровой. Это должно было быть очевидно.

— Нет, Нико. Это не твоя вина, — уверяю я его, ненавидя то, как он себя корит.

— Если бы я не потерял себя, как после той ночи, может быть, я бы увидел…

Наклонившись вперед, я упираюсь своим лбом в его.

— Нико, это ее вина. Не твоя. Она предала вас всех, а не наоборот.

— Она убила его, Сирена. Вся та ночь случилась только потому, что она сказала им, где мы и что делаем. Засада в «Поместье» была устроена из-за них. Кристос узнал, где вы были, и рассказал ей. — Его хватка на мне усиливается. — Он, блядь, сказал ей и послал их за вами. Что за женщина так поступает со своими детьми?

От вида слез, наполняющих его глаза, мое сердце разрывается на две части.

Почти всю свою жизнь я задавала себе подобные вопросы. Что я такого сделала, чтобы моя мать возненавидела меня настолько, что позволила мне едва выживать, как это делали мы?

Я понимаю его боль больше, чем могу выразить, и чувствую ее так же остро.

— Ты ничего не сделал, — говорю я, проводя большим пальцем под его глазом, когда слеза наконец падает.

Смотреть, как он ломается, чертовски больно, но я полна решимости быть всем, что ему нужно, поддерживать его в вертикальном положении, даже когда я борюсь со своим собственным дерьмом.

По отдельности мы оба можем упасть. Но вместе мы сильны. Так чертовски сильны.

— Мы сильнее женщин, которые нас родили, Нико. Мы не продукт их ошибок. Мы можем делать добро, очень много добра, и мы можем быть теми, кем хотим быть, несмотря на их влияние на нашу жизнь.

— Семья — это гораздо больше, чем кровь. Это преданность и смех. Это совместные страдания и боль, а также поддержка, когда кажется, что человек вот-вот упадет. Семья — это то, что вы создали, и ты, вероятно, согласишься, что у нас она чертовски эпическая. И к черту всех, кто им угрожает. Кто угрожает нам. Кто…

Тихий стук в дверь прерывает мои слова.

— Извините, что прерываю, но у нас есть работа, Ник, — говорит Тео с другой стороны двери.

Нико напрягается в моих объятиях.

— Дело не в том, что случилось в прошлом. Речь идет о будущем, к которому мы должны стремиться. Ради Калли и твоей племянницы, ради Тео как будущего босса, ради тебя как его правой руки. Это ради нас и ради того, каким может быть наше будущее.

— Это ради твоего отца, Нико.

— Блядь, детка, — прохрипел он, крепко обхватывая меня руками и прижимая к своей груди. — Я чертовски люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — шепчу я ему на ухо. — А теперь иди туда и закончи это. Пришло время отомстить. Посмотри этому ублюдку в глаза и вышиби ему мозги за ту боль, которую он причинил нашей семье.

— Ты действительно умеешь подбирать слова, Сирена, — говорит он, отстраняясь от тепла моей кожи с улыбкой, играющей на его губах.

— Мне бы не хотелось тебя разочаровывать, — поддразниваю я.

— Это невозможно.

— Нико, нам нужно уезжать, — огрызается Тео.

— Я, блядь, слышал тебя. Дай мне минутку.

— Ей понадобится больше времени, чтобы найти твой крошечный член. Оставь это на потом. Если повезет, она может даже облизать его в честь праздника.

— Пошел ты, кузен.

— Он не успел потрахаться до того, как пришел сюда, — уверенно говорю я. — Обычно он не такой энергичный.

— Убийство членов своей семьи может испортить настроение даже самому хладнокровному засранцу, — говорит он громко, чтобы Тео услышал.

— Две минуты, или ты уйдешь в одних боксерах, — предупреждает Тео.

— Требовательный мудак, — бормочет Нико, наконец поднимаясь с кровати.

Я сижу и наблюдаю, как он сбрасывает свои спортивные штаны в пользу костюма.

Перемены в его характере по мере того, как он одевается, просто поразительны. С каждым новым элементом черной одежды, клянусь, его присутствие становится все более доминирующим, контролирующим, свирепым и опасным.

И я бы солгала, если бы сказала, что не сижу здесь и не пускаю слюну на своего мужчину.

Заставляет меня задуматься, насколько испорчена моя ДНК, чтобы испытывать такое влечение к мужчине, который собирается выйти и…

— Сирена? — говорит он, отвлекая меня от мрачных мыслей.

Облизав пересохшие губы, я сглотнула и подняла на него глаза.

— Я произнес твое имя четыре раза. Какие-то проблемы? — Ухмылка на его лице говорит о том, что он точно знает, в чем моя проблема.

— Нет, просто… возвращайся скорее.

— Поверь мне, — говорит он, подходя к кровати и беря мой подбородок в руку. — Я не намерен оставаться вдали от тебя дольше, чем это необходимо.

Я смотрю на него с замиранием сердца.

— Я бы хотела пойти с тобой, — признаюсь я. Мне противна мысль о том, чтобы отправить его делать это одного. Ну, не одного. Просто… без меня.

— Я окажусь между твоих бедер раньше, чем ты это поймешь.

— Это обещание, мистер Чирилло?

— Чертовски верно.

Он поднимает меня на ноги и заставляет мои колени ослабеть от еще одного обжигающего поцелуя, после чего прижимает меня к себе и направляется к двери, чтобы присоединиться к остальным.

22

НИКО

Крепко сжав ее руку в своей, я высоко поднимаю голову и иду к тому месту, где, как я знаю, меня ждут остальные.

— Как раз вовремя, братан, — поддразнивает Алекс, и он не сразу замечает, что он тут один такой.

Остальные все понимают. Они не хотели снова оставлять своих девочек, чтобы пойти и завалить этих мудаков. Но у них нет выбора.

Я просто, черт возьми, молюсь, чтобы это было в последний раз.

У нас всегда будут враги. Люди, которые думают, что смогут одержать над нами верх, которые пробуют свои силы. Но обычно так не бывает. Обычно мы решаем свои проблемы и живем дальше. По крайней мере, так было до сих пор. Возможно, я ошибаюсь. Мы участвуем во всем этом всего пару лет. Может быть, именно этого нам и следует ожидать в будущем, когда мы все начнем играть более значимую роль в этой Семье.

— Ты в порядке? — спросил Тоби, разглядев под маской, которую я натянул, прежде чем выйти из спальни с моей девушкой под руку.

— Мне будет лучше, когда все закончится и я вернусь сюда.

Притянув Брианну к себе, я поцеловал ее в макушку.

— Никогда не