потренировать и без них. Черт! Одно тянет за собой другое. Нужен свой собственный питомник обезьян для опытов. Предложить принцу Ольденбургскому основать?

— Дело вот в чем… — замялся Дитер. — У меня нет визиток. Я беден, отягощен большой семьей. Пятеро детей.

Ну да. Пять спиногрызов, а Ганс рассекает с собачками по столице. Так победим бедность и болезни! Мне прямо такие жалко мюнхенских пациентов Ганса. О чистоплотности он, похоже, не слышал.

— Вот вам деньги, — я достал из кармана пиджака чековую книжку. — Приведите себя в порядок, сходите к цирюльнику, постройте костюм хороший. Вам бы и купальни регулярные не помешали. На оставшиеся деньги, закажите визитки. Обратно поеду в Россию через месяц — найдите меня в этой гостинице четвертого или пятого ноября. Не позже.

Уже когда Дитер был в дверях, я его спросил:

— Вы к переезду в Москву готовы?

— С семьей?

Проситель что-то невнятное пробормотал, рассыпался в благодарностях и скрылся.

Ну да, расслабился я — орден, кайзер, автограф-сессия, Микулич. Письма с подобными заманухами у меня Должиков сразу в мусор отправлял, чтобы время понапрасну не тратить. Клей он патентовать будет, дайте денег на опохмел. Такого клея и в двадцать первом веке не будет. Ладно, буду считать, что потратился на благотворительность. Да и траты копеечные.

— Кузьма! — крикнул в потолок, потому что попрошайка задурил мне голову, и я не увидел, куда пошел слуга.

— Что, барин? — голосом умирающего короля Лира спросил он, пытаясь физически удержать в голове ее содержимое. Воздержание давалось ему с трудом.

— Давай к портье, пусть закажут мне билет до Франкфурта. Первый класс только! Проследи!

— А если на сегодня первого не будет?

— Значит, на завтра! — рявкнул я, и Кузьма убежал. Наверное, испугался, что от громких звуков мозг вылетит наружу.

— Что это с вашим слугой? Испуганный, весь в пятнах каких-то.

Сегодня явно утро приемов. Микулич пришел. Ведь мы договаривались, точно, а я забыл. Вот же… Надо немедленно изобретать таблетки для улучшения кровообращения головного мозга. Мне уже пора их начинать пить.

— Запил, негодяй. Пришлось срочно лечить.

Доктор заулыбался.

— Это как? Не поделитесь секретом? А то у меня тоже ситуации возникают…

Я рассказал про волшебную таблетку от кайзера за пять тысяч золотом. Иоханн долго смеялся, но пришел к выводу, что случай уникальный, не для массового применения.

— Евгений, у меня к вам предложение. Руководство клиники Шарите попросило провести… не знаю как и сказать… продемонстрировать технику?

— Мастер-класс.

— Вот! Хорошее название! У вас осталась сыворотка для определения групп крови?

— Да, сейчас я вам дам.

— Нет, я хотел пригласить вас с собой. Покажем этим надутым индюкам, что такое хирургия?

* * *

Напоминаем, что у авторов есть странички во Вконтакте, где публикуются самые последние новости серии, арты, проводятся опросы читателей.

Сергей Линник https://vk.com/club203195915

Алексей Вязовский https://vk.com/public202322511

Подписывайтесь!

Глава 19

— Сейчас отвечу, — сказал я. — Подождем буквально пару минут. Всё дело в том, что мне надо уехать. Слуга побежал заказывать билет на поезд. Вернется, узнаем.

Мы посидели, помолчали. Примерно спустя обещанные пару минут появился и Кузьма, полный экзистенциальной тоски.

— Через три часа отправление, — бросил он, и начал вытаскивать чемоданы.

— Увы, но не сегодня, — развел я руками.

Микулич с сожалением на меня посмотрел. Потом вытащил визитку, карандашом написал что-то:

— Но я в таком случае жду вас в Бреслау. Как только сможете. Отказа не приемлю. Здесь мой домашний адрес.

— Дорогой Иоханн, с огромным удовольствием. Тем более, что это почти по дороге.

— А у меня там есть предложение уникальной операции! Поверьте, такое еще не скоро подвернется. Про нас напишут в учебниках…

— Хоть намекните. Буду думать, пока не приеду.

— Нет, только на месте! — погрозил мне пальцем Микулич. — Вот там и узнаете.

Заинтриговал. Наверняка ведь не очередная модификация резекции желудка по Бильроту. Что-то такое, чего хочется, а сделать самому страшно. Вовсе не потому, что боится похоронить пациента — к этому сейчас очень спокойно относятся. Наоборот — есть желание, чтобы выжил. Естественно, я в будущий Вроцлав поеду. Даже если бы коллега приглашал просто на экскурсию, не отказался, а уж помочь тому, кто железобетонно оккупировал учебники хирургии…

Микулич повздыхал, да и поехал в Шарите. Немцев сейчас носом тыкать в несовершенство процесса можно пока не надоест. Сейчас всем плевать даже на основы антисептики. Кто руки не обрабатывает, у кого инструментарий под краном моют, а уж про тонкости типа масок и перчаток… Вот и ходи среди этого, и фыркай снисходительно. Я же видел, как воспринимали доклад про сердечно-легочную реанимацию. Одни строчили в блокноты, боясь слово пропустить, другие откровенно скучали, ожидая конца выступления. Прямо на лбах написано было горящими буквами «тоска». И плевать им, что я делюсь опытом десятилетий. Их и так хорошо кормят, можно сказать на руках носят. А начнешь делать реанимацию — еще неизвестно, выживет или нет. Но если умрет — испортишь себе послужной список. Да, есть такие врачи-рвачи…

До Лертского вокзала, с которого отправлялся мой поезд, ехать было от «Бристоля» — тьфу, и растереть. Даже пешком минут за двадцать добрался бы. Но мы покатили как белые люди, на извозчике.

Точно так же, как и такси через сто лет, здесь стояли прикормленные водители конского подвижного состава. Вышел портье, махнул рукой, и получайте угодливого, повторяющего как попугай свои данке шон и битте шон извозчика. Подвез прямо к вокзалу, носильщика позвал. Сервис на высшем уровне. А еще меня грело сознание передачи счета за номер в оргкомитет — вроде уже на пути к своему первому миллиону, а жаба душит. В гостинице, кстати, и бровью никто не повел. Даже уважения добавилось