когда изменял ей в браке.

Сердце беспрестанно колет при мыслях о ней.

Единственная девушка, ради которой я старался казаться быть лучше, не хотел обидеть…

Единственная, ради которой я поставил на кон все и похерил.

Потерял любимую и не дал себе шанса попытаться снова.

— Никак. Без баб живу.

— Паршиво. Как ты без бабы-то?

— Мне как бы не до женщин. Сначала не до того было. Я через катетер, блин, мочился. Какие бабы, Мир? Теперь уже пофиг как-то.

— Импотентом стал, что ли?

— Нет, — лениво отмахиваюсь.

— Точно?!

— Или что? Достать и показать?

— Блять, если у тебя при мне встанет, я тебя сам отмудохаю! — возмущается Мирослав. — Болвана кусок. Я все надеялся, что ты скажешь, мол, без той самой мне ни одна баба не нужна, а ты…

— Ну извини, я намеки понимаю плохо.

— Да я уже понял. И? С Инессой не общаешься?

— Нет. И давай не будем об этом.

— А что так? Неприятно? Между вами — все? Финиш?

— Давно уже пересекли финишную черту.

— Это ясно-понятно, а у тебя?

— Что у меня?! Я же сказал, между нами — все. Чего пристал?

— Между вами — все. А по отдельности? У тебя как? У самого? Не обессудь, но ты как пластмассовый стал. Без эмоций совсем.

— Все кончено. Мы развелись. Я запретил Инессе ко мне приезжать. Все.

— А она тебе запретила? — задает каверзный вопрос Мирослав.

— Что?

— То. Она тебе запретила к ней приезжать? До тебя реально намеки плохо доходят. Кота заведи.

— Что ты несешь, Мирослав? Какой еще кот? У тебя мысли скачут. Может тебя, снова накрыло? Вирусом новым?

— Кот. Обычный грязный и блохастый кот. Наглый настолько же, насколько обаятельный. Я завел кота, мне помогло наладить контакт с Леной.

— Инесса не любит кошек. Да и потом… Я ее послал, ясно? Не был уверен, что выкарабкаюсь. Решил, что со мной она возможности теряет. Послал. Она обиделась и попросила удалить ее номер.

— И ты послушался?

— Ни хрена я не удалял. Но это ничего не изменит. Слишком много дров наломано.

— Значит, можно растопить хорошую баньку. Из дров, — подмигивает Мирослав. — Да еб твою мать, Виталик. Бабу твою уведут! Если еще не увели, то уведут обязательно, спермой по самые уши накачают.

— Заткнись, пожалуйста.

— Заделают ей кучу ребятишек…

— Перестань!

— Кошку подарят…

— Завались! Не любит она кошек, ясно же сказал! — кричу.

— Тогда рыбок подари. Попугайчика! Да хотя бы хомячка. Хотя бы попытайся. Сделай уже что-нибудь со своей кислой миной. Страдаешь по бабе, так продуктивно страдай. По важной причине, что она тебя на хрен послала.

— Она и пошлет.

— И пошлет! И правильно сделает. А ты что думал, легко извиняться? Нет! Мне до сих пор иногда прилетает за выкрутасы многолетней давности… Но я не жалуюсь.

— Жалуешься. Только что пожаловался.

— Я поворчал. Любя. Любя, можно и поворчать немного. А если все безразлично, то и говорить не о чем. Так, мне пора… — достает телефон из кармана. — Надо еще подарок на день рождения младшей дочери Митяя выбрать. Митяя же знаешь? Я тебе рассказывал…

— Да, слышал.

— У них вообще ситуация аховая была и ничего, справились. Митяй до последнего за семью сражался, а ты… Хотя о чем я говорю. У них — семья, — подчеркивает. — А у тебя ее нет. И, кажется, никогда не будет. Поженишься под сраку лет на какой-нибудь левой бабе и остаток жизни проведешь с чужой и пришлой женщиной, потому что свою, родную, отпустил. Сам…

— Зашибись, у тебя прогнозы веселые.

— Я думаю, все не так плохо, — продолжает Мирослав. — Инесса придет к тебе на могилку и положит цветы. Почтит твою память. Пожалуй, это все, чего ты добьешься, живя, как сейчас.

Теперь мне ясно: он просто издевается. Юмор у него такой, специфический…

Мирослав отстает от меня, я продолжаю свой привычный маршрут, занимаю день до отказа, но в каждой свободной минуте скользит вопрос, заданный Мирославом: «Она тебе запретила к ней приезжать?»

Глава 49

Инесса

Спустя время, февраль

Напряжение перед выставкой достигает апогея. Тео нещадно третирует всех, от знаковых фигур до простых уборщиц. Мероприятие обрастает все большими участники и планируется, воистину, грандиозным. Будут выступать звезды шоу-бизнеса под живую музыку. Под высоким сводчатым потолком будут выступать воздушные гимнасты, развлекая публику между паузами.

Все согласовано задолго до начала, модели прогнали программу от и до, но Тео все кажется недостаточно идеальным. Совершенство не терпит неточностей и расхождений с планом в голове создателя. Меня утомляют его бесконечные придирки, но я не подаю виду. В конце концов, мне за это щедро платят, и Тео открыл передо мной многие двери.

Не очень неприятный момент случается за день до выставки: одна из моделей вывихнула лодыжку и не сможет принимать участие. Ее заменяют на другую, и ей становится Аня, бывшая девушка Фила Тарасова.

В прошлый раз она вела себя крайне высокомерно по отношению ко мне, но сейчас спеси в ней поубавилось, потому что взяли ее в самый последний момент и не забывают тыкать, что она — всего лишь замена.

Плюс я знаю, какое мощное оружие на кончиках мои кистей. Могу накрасить так, что будет казаться, словно модель набрала пару лишних килограмм, что однозначно считается смертью для моделей из мира высокой моды.

Аня узнает меня, первой начинает беседу. Я подключаюсь из вежливости, но дозирую информацию о себе, когда Аня начинает расспрашивать о моем разводе.

О себе рассказывать мне совсем не хочется, сплетничать с Аней, тем более, а она уже было решила, что я развею ее сомнения насчет активных сплетен, обсуждавшихся в прошлом. Тогда было много разговоров о том, что Головин расстался со мной из-за того, что у меня был роман с Филом Тарасовым.

— Но у вас был роман, я видела, как Фил из кожи вон лез! — уверенно заявляет Аня.

— Можно лезть вон из кожи и не добиться ничего.

— То есть он тебя добивался и остался ни с чем. Бедняжка, — вздыхает притворно. — Он вылетел с финального этапа гонок, в курсе? В прямом смысле, вылетел. Шел неплохо, но при небольшом столкновении его закрутило и вынесло с трассы.

— Он пострадал? — спрашиваю равнодушно.

Я всегда следила за гонками, когда Вит участвовал. Все эти турнирные таблицы, победы и поражения… По состоянию здоровья Виталя пропускает этот год, и у меня угас интерес к состязаниям.

— Нет, не пострадал. Но, в целом, по выступлению провалился и остался без менеджера, суетится теперь… Он же со своим расторг договор досрочно,