Восьмилапый, пришлепнув кончиком брюшка по полу, бесстрашно кинулся вниз, выпуская за собой тонкую белую нить. Спустившись метров на двадцать, он, раскачиваясь, начал бегать из стороны в сторону. Добравшись до уровня Семени, он второй раз четко шлепнул кончиком брюшка, и пробежался по повисшей вдоль стены еле заметной простому глазу дорожке. — Ты хотел этого, Посланник?

— Да, почти, — кивнул Найл.

Он вспомнил сухие факты, вкачанные ему в память Белой Башней. Среди информации, известной предкам о пауках, имелся такой пример: «Прочность обычной паутины такова, что нить толщиной в один миллиметр способна остановить летящий „Боинг“».

Посланник Богини не знал, что такое «Боинг» — эти данные не носили общеобразовательного характера и в голову к нему не попали. Однако он подозревал, что Семя все-таки заметно легче. А нить, которую выпускают смертоносцы, имела в диаметре никак не меньше трех миллиметров. Значит, должна выдержать.

— Трасик, — Найл послал восьмилапому мысленную команду. — Давай!

Паук подпрыгнул к Семени, прилепил нить к его вытянутому кончику, выскочил наружу, и второй конец нашлепнул на стекло в двадцати метрах в стороне.

— Начинаем, — правитель мысленно призвал Великую Богиню себе в помощь и навалился плечом на Семя. Поначалу оно не поддалось, но тут к нему присоединилась Нефтис, Поруз, Юлук, Калла, и оно дрогнуло, шевельнулось, заскользило и, наконец, качнулась через край кабинета.

Братья, затаив дыхание, следили за начавшимся полетом. Коричневый овал заскользил по стене, постепенно набирая скорость и закручиваясь вокруг своей оси, проскочил под Трасиком, качнулся в другую сторону, потом назад, еще раз туда-обратно, пока, наконец, на замерло под сидящим на стекле смертоносцем.

Все с облегчением вздохнули.

— Любопытный, — мысленно послал вниз восьмилапого Найл.

Паук, пришлепнув у края брюшком, устремился по стене, пока не оказался на уровне Семени, закрепился, начал раскачиваться. С нескольких попыток он добрался до цели, закрепил новую нить и решительно перекусил старую.

Зародыш Богини вместе с сидящим на нем смертоносцем опять скользнул вниз, несколько раз качнулся и снова замер, уже на двадцать метров ниже. Настала очередь Трасика спускаться до уровня Семени и начинать раскачиваться.

— Получается, — поежился Найл. Поежился потому, что понимал: такую драгоценность нельзя ни на мгновение оставлять без охраны. А значит, его придется встречать внизу. — Лоруз, поставь меня на землю.

Посланник Богини замер на самом краю пропасти, а смертоносец, забежавший ему за спину, внезапно прыгнул вперед, сбивая правителя с ног, и тут же плотно обхватил лапами.

Найл еле сдержался, чтобы не закричать, когда мир вокруг качнулся, и раскинувшиеся далеко под ногами развалины внезапно рванулись к нему. Напор воздуха ударил по лицу, растрепал волосы, заставил тунику вздуться тугим пузырем. Земля стремительно приближалась — на ней все яснее пропечатывались отдельные камушки, комки грунта, беспорядочно рассыпанная галька. Вот до нее осталось десять метров, пять — правитель наконец-то ощутил плотно обхватывающие тело лапы, болезненно впившиеся в бока. Три метра, два — он уже почти не двигался. Один — лапы разжались и Посланник Богини ступил на твердую красноватую глину.

За то время, пока братья по плоти бродили по этажам, кто-то перетаскал немало грунта, часть которого рассыпал и втоптал в старое дорожное покрытие.

Вместо разбитого окна возвышалась новая насыпь, неподалеку лежал скелет какого-то крупного животного. Судя по белым костяным ребрам — не насекомого. Скорее всего, зверь утонул и был выброшен сюда течением.

— Если тут и так такие крупные твари бегают, то что станет, когда вырастет и наберется сил новая Богиня?

Сверху уже падали прямо на голову правителя Нефтис и Юлук. Подвешенное на невидимую с земли паутинку Семя слегка покачивалось, уже преодолев половину пути из разбитого окна к основанию дома. К тому времени, когда оно добралось до конца пути, все братья уже ожидали его, готовые принять в свои руки.

— Что теперь? — деловито поинтересовался шериф, не испытывающий перед Семенем особого трепета. — Закопаем его здесь?

— Нет, — покачал головой правитель. — Разве ты не видишь, что вокруг нет никакой травы? Здесь ничего не растет! Либо земля плохая, либо постоянные наводнения все побеги сносят. Мы не для того потратили столько сил, чтобы погубить будущую Богиню, посадив его в неудачном месте.

— Тогда где?

— Пожалуй, что на берегу, — решил Найл. — Там небольшое возвышение, растет хоть чахлый, но лесок, значит и Богиня не погибнет.

— Вода морская сквозь грунт просачиваться станет, — предупредил северянин. — Растительность этого не любит.

— Морская вода здесь не соленая, — покачал головой правитель. — Вон какая полноводная река впадает! Наверняка в радиусе нескольких километров вода почти пресная.

— Как пожелаете, мой господин, — не стал спорить шериф.

Облепив Семя со всех сторон, братья по плоти оторвали его от земли и понесли по улицам разрушенного города.

Для десятка человек груз казался совсем не тяжелым. Разве только идти плотной толпой двуногим было неудобно. Смертоносцы, разбившись на пары, бежали впереди и по сторонам, охраняя находку.

Правда, добраться до моря за остаток дня они не успели, и были вынуждены остановиться лагерем посередине широкого проспекта.

— Поставь усиленные караулы, — попросил правитель северянина.

Получив в руки Семя, которое они разыскивали несколько месяцев, Посланник Богини сильно нервничал, боясь, что именно в эти часы случится нечто, способное разрушить все из старания. — Любопытный, Больной, — подозвал он смертоносцев. — Положите вокруг лагеря на землю паутину. Так будет надежнее.

Восьмилапые без лишних вопросов и сомнений выполнили просьбу правителя, и уже в сумерки стоянку окружило бледное кольцо почти трехметровой ширины.

Всю ночь воображение рисовало Найлу, как голодные смертоносцы из подземных гаражей штурмуют его лагерь, стремясь захватить и сожрать двуногих, или из люков выбираются тролли с отравленными стрелами, или муравьи, спохватившись, выхлестывают из дверей небоскреба нескончаемыми темными потоками и рвутся к Семени, впервые осознав, как сильно от него зависели. Однако утром на обширной ловушке обнаружилось только два рыжих муравья-разведчика.

Найл покачал головой и негромко выругался.

— Что случилось, мой господин? — услышала его слова Нефтис.

— Муравейник высылает муравьев-фуражиров, — указал на них правитель. — Это значит, что растений вокруг нет потому, что каждый росток немедленно обнаруживается и срезается.

А еще это означало то, что грибница листорезов уничтожена далеко не полностью… Впрочем, при, мягко выражаясь, скудной уличной растительности для грибницы может не хватать питательной массы.