Так же, ничего не объясняя, мужчина поднялся наверх, ведя за собой гостью, и они оказались в ещё одном коридоре, уже освещённом тусклым светом масляных светильников. Финира увидела ряд дверей, услышала странные вздохи, вскрики, другие не очень понятные звуки, но спросить ничего не успела – перед ней распахнули ближайшую.

– Заходи, дорогая моя, здесь можешь отдохнуть, посидеть, – вкрадчиво произнёс мужчина, втолкнув её в комнату. – Я скоро вернусь, раздобуду на кухне тебе чего-нибудь выпить и перекусить, – он наконец отпустил Финиру, и исчез за дверью, в которой отчётливо повернулся два раза ключ.

Девушка нахмурилась: снова вдоль спины прокатилась волна холодной дрожи. Нира подошла и на всякий случай подёргала за ручку – дверь, конечно, не открылась. Её тут заперли. Она повернулась и огляделась: весь интерьер комнаты составляла широкая кровать, застеленная ярко-красным покрывалом. На полу лежал вытертый ковёр, на стенах висели несколько картин, изображавших мужчин и женщин в весьма откровенных позах, в углу Финира увидела умывальник. Окон в комнате не было вообще. Горели всего два светильника, и комнату окутывал полумрак, скрадывая убогость обстановки. Поколебавшись, девушка подошла к кровати и осторожно присела на край, но тут же поднялась и начала мерным шагом ходить по комнате, глядя прямо перед собой. Раньше она бы спокойно ждала своей участи, как много раз, когда жила с прежним Хозяином, но сейчас что-то внутри не давало просто сидеть и не шевелиться, толкало и побуждало раз за разом делать круг по небольшому свободному пространству перед кроватью.

Финира не знала, сколько прошло времени, но в какой-то момент за дверью послышались тяжёлые шаги, в замке снова проскрежетал ключ, и в комнату вошёл ещё один посетитель, в корне отличавшийся от проводника Ниры. Выше девушки почти на две головы, широкий, здоровый, с абсолютно лысой головой, маленькими, близко посаженными глазками и мясистыми губами, он показался Финире просто громадным. Мужчина заслонил собой единственный проход из комнаты, она отстранённо услышала поворот ключа – дверь снова заперли.

– Ох, кака-а-ая, – протянул между тем гость хриплым, низким голосом, и девушка невольно отступила на шаг, не сводя с него пристального взгляда.

Появилось отчётливое желание оказаться как можно дальше отсюда, от этого странного мужчины, буквально пожиравшего её взглядом. Финира слишком хорошо знала, что означает огонёк в глубине расширенных зрачков, она часто видела такой же в глазах Хозяина.

– Ну иди ко мне, крошка, я отвалил за тебя приличные деньги, – между тем, сказал детина и вытянул руку, шагнув к Финире.

А она застыла, побелев, как полотно, взгляд девушки стал отсутствующим – она словно смотрела внутрь себя. Совершенно неожиданно память взорвалась, заставив Ниру судорожно вздохнуть и на несколько мгновений позабыть, где она находится и с кем. Зато вспомнить кое-что другое, острым осколком вонзившееся в грудь, отчего тело окатила горячая волна очередных непонятных… эмоций?..

Предвкушение бодрило и щекотало изнутри, как игристое вино, и голова кружилась, словно от хмеля. Он стремительно шагал по коридорам, крепко удерживая её за руку и совершенно не заботясь, поспевает она за ним или нет. Девчонка заслужила наказание, и он дал ей достаточно времени отдохнуть, сдерживаясь и не показывая своих настоящих чувств. О, чувства, да… Вспомнив, как хорошо ему было в последний раз, мужчина чуть не облизнулся, немного жалея, что сегодня не пришло заданий из Собора – сейчас бы очень пригодилась открывшаяся возможность новой игрушки поглощать чувства. И – страх в её глазах. Слаще этого, пожалуй, нет ничего. Он с шумом выдохнул, не забывая смотреть по сторонам – лишние свидетели ему совершенно не нужны, – но в это время Дворец казался вымершим, на счастье мужчины. Он слышал позади быстрое дыхание, однако девчонка молчала, ничего не спрашивая – умная девочка, хорошая. Послушная.

Через некоторое время мужчина уже стоял перед знакомой дверью, а спустя миг она закрылась за ним и игрушкой, отрезая от всех, оставляя наедине, и пьянящее, горячее чувство свободы и власти над ней захлестнуло его с головой. Резко швырнув её вперёд, отчего она не удержалась и упала, хозяин комнаты медленно улыбнулся, засунув большие пальцы за ремень, покачался с носков на пятки и негромко произнёс обманчиво мягким голосом:

– Ты вела себя очень плохо, дорогая моя. А ведь мы договаривались, кажется, не так ли? Встань на колени и посмотри на меня, – жёстким тоном закончил он, не отрывая взгляда от склонённой головы – лицо игрушки закрывали тёмные локоны, и он не видел выражения лица.

А когда она молча выполнила его приказ, он увидел то, что и хотел – страх.

Правда, он мелькнул и сразу пропал за непроницаемым стеклом её взгляда, но мужчина был уверен – это ненадолго.

– Ты всегда должна слушаться меня, – интонации снова сменились на бархатные, хозяин комнаты неторопливо подошёл к девушке, молча стоявшей на коленях и не сводившей с него глаз. – В любой ситуации. Неважно, кто и что говорит. Ясно тебе? – требовательно спросил он.

– Да, господин, – тихо ответила она, однако что-то проскользнуло в её голосе…

Мужчина внутренне насторожился, ухватил её за подбородок, внимательно рассматривая гладкое лицо с правильными чертами. Медленно погладил губы, ощущая, как тяжело бухает сердце, как хочется схватить эти роскошные тёмные волосы, намотать на кулак, жёстко дёрнуть назад, открывая беззащитную шею…

– Я буду наказывать тебя до-о-олго, – мурлыкнул он, взгляд мужчины не отрывался от чуть приоткрытых губ, и фантазия сорвалась с цепи, рисуя картины, от которых в паху стало горячо и тяжело.

– А если я не буду послушной? – вдруг так же тихо, ровно спросила девушка, не отводя глаз. – Что вы мне сделаете?

Он растянул губы в улыбке, а в груди разлилось вязкое, горчившее на языке желание наотмашь ударить её.

– Разговорчивая стала? – вкрадчиво спросил мужчина и, ухватив шелковистые пряди, крепко их сжал, начав медленно наматывать и наклоняться к игрушке. – Я оставлю тебя здесь, привязанной к кровати, и буду держать, сколько мне захочется, – начал говорить он проникновенным голосом, гипнотизируя её глазами. – Никто о тебе не вспомнит и не побеспокоится, только я… – он опустил ресницы, с шумом втянул тонкий аромат, исходивший от игрушки, и мазнул губами по её ротику. – Я буду наслаждаться твоей болью, твоими криками, куколка, буду впитывать их каждой клеточкой, выпивать тебя, как изысканный коктейль, – шептал он, чуть оттянув её голову за волосы, его большой палец скользнул ей в рот. Зрачки девушки расширились, но что за выражение мелькнуло в их глубине, мужчина уловить не успел, слишком поглощённый уже своими проснувшимися эмоциями. – А потом буду приходить и заставлять тебя злиться… ненавидеть меня… – он медленно двигал пальцем во влажном, горячем ротике, и член уже стоял, как каменный, изнывая от желания оказаться на месте пальца. – Любить, – мужчина растянул губы в улыбке, в его глазах загорелся огонёк предвкушения. – Все твои чувства будут принадлежать мне, куколка… Снимай платье, – в следующее мгновение его голос изменился, из него ушла мягкость, и появились стальные нотки.