В противоположном углу хижины, за старым полусгнившим столом, сидел садовник. Положив руки перед собой, он невидящим взглядом уставился в жестяную кружку, стоявшую рядом. В эту ночь он так и не сомкнул глаз, напряженно вспоминая вчерашний разговор. Однако, похоже, он и не собирался ложиться. Мулат был полностью одет, походные ботинки туго зашнурованы, а в глазах читалась какая-то бесноватая решимость.

Радужные перспективы, казалось бы, безбедной жизни вели тяжкий спор с эгоистической алчностью отчаявшегося авантюриста. В голове у мулата плясали сотни и тысячи всяких мыслей. Что же ему теперь делать? Покорно следовать намеченному плану, который вчера был практически полностью подчинен железной воле Ольги? Или же положиться на свою смекалку и выносливость, и совершить поступок, достойный репутации отъявленного сорвиголовы?

Путаница мыслей никак не могла обрести контуры, хоть сколько-нибудь напоминающие «решение».

«Я рискую для нее всем, готов пойти с ней хоть на край света, я слушаю сладкие обещания… превращаюсь в покорное существо, а в результате — что? Меня просто используют!»

Он тяжело вздохнул и обхватил горячую голову. Внезапно какой-то звук привлек его внимание. Жак вздрогнул, глядя в окно. На мгновение ему показалось, что чья-то рука стучит в замызганное, надтреснутое стекло. Но он тут же с облегчением покрутил головой. В невидимую преграду билась огромная ночная бабочка. Крылья трепетали, не в состоянии преодолеть препятствие.

«Как же быть?» — лихорадочно раздумывал Жак.

Минуты пробегали одна за другой. Наконец мулат решил.

«Все, хватит! — выдохнул он. — Не хочешь по-хорошему, ну так — прости-прощай!»

Бывший садовник встал и, бросив беглый взгляд на наслаждавшуюся последним предрассветным сном Ольгу, шагнул к двери. Еще днем он приметил, будучи от природы человеком наблюдательным, что входная дверь страшно скрипит. Не подозревая о предстоящем разговоре с Ольгой, который откроет ему много интересного, Жак позаботился о безопасности. Использовав жир из консервов, он аккуратно смазал дверные петли. Это было оправданно: неизвестно, как им придется уходить, поэтому нужно было быть во всеоружии. И вот теперь это понадобилось, правда, совсем для другого дела.

Тихо отодвинув засов, он открыл старую дверь, стараясь наделать как можно меньше шума.

«Усилия не пропали даром! — усмехнулся он. — Никогда не знаешь, чем все обернется в скором времени».

Не издать шума ему, по всей видимости, удалось. Ольга все так же лежала в своем гамаке, а винтовка все так же грустно стояла у задней стены хижины.

«Вот и все, — подумал мулат, — так оно и должно было произойти. Как бы там ни было, назад поворачивать уже поздно. Прости, милая, так было надо. Надеюсь, ты меня поймешь и простишь, если останешься жива».

Девушка спала глубоким сном, не подозревая о том, что происходит в этот момент в хижине. Еще несколько секунд Жак со странным выражением, словно навсегда запечатлевая в памяти ее образ, глядел на Ольгу. Видя ее спящей, он вспоминал тот момент, когда впервые увидел ее. Весь их роман пронесся перед глазами. Прекрасное, романтическое, опасное время и… такой финал.

Затем мулат все с той же непреходящей осторожностью опытного хищника бесшумно шагнул за порог. Первым делом он внимательно огляделся по сторонам — мало ли какие сюрпризы можно обнаружить ранним утром в глухой болотистой дельте Экваториальной Африки. Но все было спокойно. Атланты тихих африканских заводей беспечно сопели со всех сторон, а многоголосый хор утренних певцов каждую минуту пополнялся еще дюжиной пестрохвостых исполнителей.

Пологий спуск, который вел к берегу через топь, находился в тени деревьев. Так как хижина была повернута «лицом» к востоку, то путь для отступления был надежно прикрыт кисеей болотного пара и густой тенью исполинов африканской флоры. Жак осторожно крался по естественной косе, то и дело глядя по сторонам. Винтовку он с собой не взял — в ней не было нужды. Дикие звери на него сейчас вряд ли нападут, тем более что в этих местах они почти не водятся. А лишняя пальба может привлечь кое-кого поопаснее, чем змеи и гиппопотамы.

Медленно и аккуратно ступая, последовательно выбирая место для каждого шага, обманутый любовник начал отдаляться от хижины. Однако тень извилистых болотников сыграла с ним злую шутку. Не секрет, что некоторые болотные птицы любят переночевать на первой попавшейся кочке. А если к их услугам почти сплошная коса, представляющая собой безопасно возвышающуюся над широкой топью насыпь, то редкий экземпляр крикунов из джунглей откажется от такого выгодного ночлега. Именно этого Жак за всей своей осторожностью и не учел. И стоило ему ступить буквально пару шагов, как прямо из-под его ног с дьявольским визгом выпорхнула какая-то крылатая тварь.

— Черт! — негромко выругался садовник. — Дьявольское отродье!

Но это было только начало. Со всех кочек мгновенно встрепенулась целая стая огромных птиц, оглашая утреннее небо тревожными воплями. Мулат на мгновение застыл в ступоре, лихорадочно прикидывая, что же ему делать дальше. Однако рев проснувшихся от птичьих криков бегемотов не оставил ему никакого выбора. Потревоженные великаны показали, на что они способны.

Понимая, что от такого утреннего «концерта» Ольга мгновенно проснется, Жак принял единственно правильное в его ситуации решение. Ему оставалось только соскочить с косы, которая точным полукругом вела его к заветной суше, и, цепляясь за деревья, проламываться напрямик по болотным кочкам. Его единственной заботой было стадо бегемотов, взбудораженных и раздраженных столь бесцеремонным пробуждением. А если точнее, не сами бегемоты, а пути их перемещения: ведь попадись он на дороге хоть одной такой животине, у него не будет никаких шансов выжить. Будучи знаком не только с флорой, но и фауной, Жак прекрасно представлял себе всю опасность соседства с толстокожими.

А Ольга тем временем уже была на ногах. Девушка, разбуженная какофонией снаружи, вскочила почти мгновенно. Еще не совсем понимая, в чем дело, она прежде всего оценила пустоту хижины. В следующую секунду она, не раздумывая, бросилась к тому месту, где должна была лежать заветная банка с алмазом. Естественно, ни банки, ни алмаза там не оказалось. Теперь все сомнения были развеяны. Она поняла все: после вчерашних размолвок Жак решил, что лучше будет тихо смыться с алмазом, бросив беременную девушку с тяжелым характером на произвол Онигминде. А тем более, если эта девушка — Ольга Сытина. Онигминде, конечно же, вряд ли поверит в эту душещипательную историю и приложит все усилия, чтобы выведать правду. А пока его головорезы будут заниматься всяческими дознаваниями и лениво прочесывать близлежащие заросли, Жак будет уже ой как далеко отсюда. И, что самое важное, с алмазом за пазухой. Ее алмазом.

Ольга мгновенно прокляла себя за вчерашний разговор. Да, не стоило раньше времени раскрывать карты перед своим спутником. Но кто же думал, что у этого плебея окажется такое самомнение. Она что, должна стать женой какого-то садовника? Разделить с ним алмаз? Да вообще, какое отношение он имеет к этому камню? Скотина. Сволочь.