репертуаре две моих песни, но даже не это сблизило меня, совсем юную поэтессу, и 33-х летнюю всенародно любимую исполнительницу замечательных песен. Дело в том, что в возрасте 29 лет врачи обнаружили у неё опухоль лимфатических желез (лимфогранулематоз). Она прошла тяжёлый курс лечения, и с тех пор ей приходилось выходить на сцену с косынкой на шее, чтобы скрывать от зрителей следы ожога от лучевой терапии.

Однажды мы с Марком, как бы случайно, встретились с ней в одном из московских ресторанов. Я пригласила Майю к нам в гости и пообещала показать ей новую песню. Конечно же, она с удовольствием приняла моё предложение, и после того, как мы закончили ужин в ресторане, поехали к нам домой на такси.

Как я уже говорила, во время посещения столицы нашей Родины, мы с Марком останавливаемся в квартире моей подружки Фике. Для этого она выделила нам целую спальню, а с учётом того, что сама Софья со своим мужем Владимиром чаще обитают в Париже или в Анапе, то мы с Марком являемся практически полновластными хозяевами этой элитной «трёшки». Надо сказать, что в гостиной стоит старое, но прекрасно настроенное пианино, и оказалось, что моя подруга замечательно умеет играть на этом инструменте. На вопрос, где она обучалась такому мастерству, Фике лишь загадочно улыбнулась и ответила, что прожила долгую жизнь, и у неё было время освоить игру на клавишных инструментах.

Как бы там ни было, но нужный инструмент в квартире имелся, вот я и спела для нашей гостьи под свой же аккомпанемент песню «Звенит январская вьюга» на слова Леонида Дербенева и музыку Александра Зацепина. Наверняка, многие помнят слова из этой песни:

С любовью встретиться — проблема трудная,

Планета вертится, круглая, круглая,

Летит планета вдаль сквозь суматоху дней,

Нелегко, нелегко полюбить на ней.

Звенит январская вьюга,

И ливни хлещут упруго,

И звёзды мчатся по кругу,

И шумят города.

Как известно, в реальности моей старшей сестры в 1973 году на экраны кинотеатров Советского Союза вышла советская фантастическая комедия производства киностудии «Мосфильм», снятая режиссёром Леонидом Гайдаем по мотивам пьесы Михаила Булгакова «Иван Васильевич». Как и в любой советской комедии Леонида Гайдая, в фильме было много песен, и именно эта стала хитом. Под неё советский народ танцевал и на танцплощадках, и в ресторанах, и на домашних вечеринках. Само собой разумеется, в нашей реальности я выдала эту песню за свою. Так же, как перед этим присвоила многие другие песни. Да простят меня их авторы!

Конечно же, Майе Владимировне она очень понравилась, певица горячо благодарила меня за то, что именно она первой исполнит эту песню. Я передала ей текст и ноты, пожелала дальнейших творческих успехов. А потом предложила нашей гостье присесть в кресло, а мужа попросила оставить нас наедине. Марк с улыбкой откланялся и вышел из гостиной, Майя с недоумением смотрела на меня, не понимая, что происходит, но я серьёзным тоном объяснила молодой женщине, что сейчас в квартиру придёт пожилая знахарка, недавно приехавшая в столицу из далёкой сибирской деревни для того, чтобы исцелить от страшной болезни свою родственницу. Эта таинственная процедура уже позади, и завтра знахарка убывает в свою деревню, поскольку теперь её родственница абсолютно здорова.

— Майя Владимировка, случайно оказалось так, что друг моего мужа тоже приходится далёким родственником этой целительницы, — вещала я эстрадной певице (ну, или, если хотите, не вещала, а вешала ей лапшу на уши). — Вот мы с Марком, помня о том, что Вы любезно согласились исполнять мои песни, решили попросить эту бабулю помочь Вам, и после долгих уговоров, она согласилась.

В этот момент в прихожей раздался звонок, мы с Майей услышали разговоры — это Марк открыл дверь и пригласил в квартиру нашу целительницу.

— Вот, кстати, и она, — заявила я не успевшей опомниться артистке.

Открылась дверь в гостиную и на пороге появилась Софья Наумовна Маянц. Она выглядела так же, как в тот день, когда мы с Марком впервые познакомились с этой бабулей, хозяйкой квартиры, которую нам порекомендовал чёрный маклер. Ей было далеко за 80, но она выглядела довольно бодрой старушкой.

— Не дают старухе покоя! — вместо приветствия проворчала знахарка. — Так! Кто из вас, пигалицы, хворый? Ага, вижу, ты. Ну, и чего расселась? Иди, ложись на диван! А ты, молодуха, тоже не сиди! Лучше принеси бабушке подушку, чтобы я могла положить её себе под колени, а потом сама сгинь из комнаты!

Я быстро взяла с дивана одну из подушек, подала строгой бабуле и убежала из гостиной на кухню, а уже там мы с Марком еле сдерживали себя от того, чтобы не засмеяться слишком громко. Но наше веселье продолжалось не больше минуты, поскольку мне было очень интересно посмотреть, как проходит процесс исцеления известной певицы. Мы открыли односторонний портал из кухни в гостиную и увидели следующую картину. Майя лежит на диване, старушка Фике стоит перед ней на коленях на полу на той самой подушке, водит руками над телом хворой певицы и шепчет какие-то заклинания. Процесс исцеления продолжался минут 15, после чего знахарка со стоном и кряхтением поднялась с колен, чтобы тут же сесть в кресло.

— Всё, милая! Впредь можешь не закрывать платочком шею! — скрипучим голосом произнесла старая ведьма. — Ох, и устала я! Вот посижу несколько минут, чуть передохну и поеду домой. Как вы все тут живёте, в этих каменных джунглях? То ли дело в моей деревне!

В этот момент я постучалась в дверь, тихо подошла к старушке и предложила ей стакан воды. Она строго зыркнула на меня, но стакан взяла и водички испила. А в это время Майя встала с дивана, подошла к зеркалу, сняла с шеи платочек и ахнула. Конечно же, там не было видно ни малейшего следа от ожога, оставшегося после лучевой терапии! Молодая женщина подбежала к бабуле и со слезами на глазах начала благодарить её за избавление от этой отметины.

— Дурочка! Идиотка! — закричала на знаменитую артистку старая знахарка, потом повернулась в мою сторону и добавила. — И ты, наверняка, такая же бестолковая! Вам, мокрохвостки, лишь бы хвостами крутить перед кобелями! Я эту кретинку излечила от опасной болезни, а она, видите ли, каким-то шрамом обеспокоена!

— Бабушка, вы хотите сказать, что у моей подруги больше нет лимфогранулематоза? — спросила я.

— Смотри-ка, слов каких мудрёных набралась! Как шелудивый пёс блох! — устало проворчала бабушка, обращаясь сначала