они были какие-то странные, создавалось такое ощущение, что это просто старая макулатура, которую привезли вчера и раскидали, кто во что горазд.

— Вот моя бесценная библиотека, — сказал герцог Маастрихт.

Рейчел оценила обстановку и сказала.

— Ваше сиятельство, я не могу оценивать вашу коллекцию, по простой причине, ваша коллекция сгнила.

— Как это так сгнила? — недоуменно спросил герцог.

— А вот так, сгнила, превратилась в труху герцог.

— Не может быть… какая неприятность, — герцог проехал чуть вперед. — Действительно, все гнилое, и как я раньше этого не видел.

— Ваше сиятельство, вы мне обещали Брабадианский манускрипт, — настойчиво сказала Рейчел.

— Ах да, жемчужина моей коллекции. Вот он. Он у меня при себе, — сказал герцог и протянул Рейчел книгу в кожаном переплете. Рейчел взяла книгу и открыла, там были пустые страницы.

— Герцог, это не смешно.

— А-ля-ля-ля-ля, — ответил герцог женским знакомым голосом, — бу-бу-бу-бу-бу.

Герцог скинул с себя шляпу. Влево полетела накладная борода с накладным носом, вправо полетели очки и заскорузлые перчатки. Перед Рейчел стояла сладенькая Элизабет Вэнс собственной персоной.

— Тортик, — испуганно сказала Рейчел, — что это значит?

— А это значит то, моя дорогая Рейчел, — ответила Элизабет. — Что сейчас мои пацаны тебя свяжут, и мы поедем ко мне в Россию. А там уж я тебя живо приведу в чувство, моя дорогая. Все, твое путешествие закончено. Ты моя пленница Рейчел.

— Это не смешно Элизабет.

— А кто сказал, что это смешно? — спросила Элизабет Вэнс. — Ты посмотри какая у меня актерская игра? Сама великая театралка Клэр Дрюффо нервно курит в сторонке. Какая девушка могла бы так убедительно сыгратьстарикашку? Жаль, что я не в больших театрах.

— Элизабет это плохая игра, — воскликнула Рейчел, пытаясь незаметно дотянуться до кобуры на своем бедре.

Элизабет повернулась к мужчинам, которые со всех сторон угрожающе шли к Рейчел, у одного из них в руках была веревка.

— Так это была чертова ловушка! — воскликнула Рейчел.

— Да, милая моя, это была моя ловушка, причем хитрая и высокоинтеллектуальная. Библиотекарям и книжникам пришлась бы в самый раз.

— Я вооружена! — крикнула Рейчел.

— Против семерых пацанов не прокатит, — с улыбкой сказала Элизабет Вэнс. — Ребята вяжите ее крепко и в машину. Мы поедем в твоем же автофургоне Рейчел. А я буду спать в твоей постели в салоне.

Мужчины угрожающе приблизились, Рейчел съежилась и прижалась к грязной стенке. Но, когда мужчины приблизились к Рейчел, произошло нечто не поддающееся никакому воображению. Рейчел со всех сторон закрыла плотная тьма. Она стала оглядываться, но кроме плотной тьмы перед собой ничего не видела. Тем временем там, за пеленой тьмы, что окружила Рейчел, она услышала жуткий рев зверя. Кто-то ужасно страшный кромсал живую плоть. Рейчел услышала громкий визг Элизабет Вэнс.

— Кобра, зачем ты нападаешь? — услышала ее истеричный крик Рейчел. — Кобра, что ты делаешь? Зачем ты убиваешь моих парней?

Рев зверя продолжался, Рейчел услышала два хлопка выстрелов, но судя по всему, напавшая на парней тварь была очень сильной. Она просто разодрала всех на тряпки своими острыми когтями. По звуку все было слышно. Это был звук ужасающего рева хищного зверя и раздираемой человеческой плоти. Примерно через семь минут все закончилось, тьма ушла и Рейчел огляделась вокруг. Вокруг нее была кровавая бойня. Все парни были разодраны самым страшным образом и мертвы. Прямо перед Рейчел лежало что-то наподобие шевелящегося туго связанного кокона. Рейчел подошла поближе, чтобы посмотреть, что это за кокон и увидела, что это вовсе не кокон, это Элизабет Венс была туго связана чем-то гадким. Торчала только голова, которая была заляпана кровавыми ошметьями и остатками человеческих внутренностей, которых разодрала свирепая демоница.

Рейчел присела к Элизабет Вэнс, вынула душистый платочек и вытерла сладкое личико Элизабет. Последняя была вся зареванная и из ее глас текли слезы. Она смотрела на Рейчел и рыдала самым горьким образом.

— Она обманула меня, — прорыдала Элизабет. — Она убила моих ребят. Она циничная обманшица.

— Это была она?

— Это была твоя демоница Кобра Фохт, за которой ты бегаешь, — с горьким плачем ответила Элизабет.

— Откуда ты ее знаешь? — недоуменно спросила Рейчел присев к ней поближе.

— Я познакомилась с ней, как только ты уехала из России. За тобой бегали агенты, и ты не решилась ее выдавать. А я осталась и вошла с ней в контакт.

— Вот оно что? — задумчиво ответила Рейчел. — И что же было дальше?

— Это она устроила ловушку для тебя, она мне обещала, что будет моей ручной.

— Мало ли что я на тебе обещала, — злобно ответила Рейчел. — Не бери то, что тебе не принадлежит Элизабет, Кобра Фохт моя. И только моя.

— Она тебя обманет, как и меня.

— Ты просто дура Элизабет. Вот что я тебе скажу. Глупая девочка. Не умеешь обращаться с демоницами. Ты же не заклинатель демонов. Ты же просто глупый маленький тортик. Я другое дело.

— Что, думаешь, она тебя не обманет? — со слезами спросила Элизабет.

— Я еще раз повторяю, для тех, кто в танке, с подобными демоницами, нужно уметь работать. Нельзя как ты вперед батьки в пекло. Наобещала с три короба тебе, наверное.

— Она была со мной ласковой, она убедила меня, что мы работаем вместе.

— А ты поверила.

— Да я поверила ей.

— Горбачеву тоже верили.

— Не смешно Рейчел. Я, ей, обманута… она обманула меня.

— Ты, Элизабет, теперь в моих лапках. Теперь ты моя пленница. Ты уж извини, так вышло. Не обессудь.

Рейчел еще раз протерла личико Элизабет Вэнс, которая была крепко связана чем-то, напоминающим противный кокон и встала. Она взяла свой планшет и обратилась к Зине.

— Зина, ты меня слышишь?

— Да, слышу Рейчел, как я умудрилась попасть на такую ловушку, ума не приложу.

— Нейросеть тоже ошибается, но, зато у нас есть новости, Зина, Кобра обо мне знает, а значит, скоро со мной свяжется.

— Моя любовь так близко ко мне, — заверещала Зина. — Она совсем рядом. Я люблю ее.

— Успокойся Зина, держи себя в руках.

— Я никого больше не люблю кроме нее! — продолжила верещать нейросеть. — Она так близко.

— Зина, скоро свяжемся с ней. Она рядом.

— Она рядом. Любовь моя. Я хочу, чтобы она знала о моих чувствах к ней.

— Она все знает, уверяю тебя, — ответила Рейчел. — У нас все получится. Ты объяснишься ей в любви.

— Я сочинила для нее самые нежные стихи. Самые нежные, она должна их послушать. Немые бархаты моих страданий… четыре года ожиданий, она как сновиденье стала, я одиночество глотала, я нежность всю мою отдам ей…

— Зина, я понимаю тебя. Хотя, не совсем понятно, как нейросеть может влюбиться.