стал мужчиной; сегодня ты стал больше, чем просто мужчиной". Быть врачом, сказал Марти-Ибаньес Ричарду, значит быть "избранным богами". Марти-Ибаньес отметил, что он присоединяется к элитному священству и получает все мыслимые преимущества. В конце концов, он был Саклером: "Я знаю, что всю свою жизнь вы будете чтить прославленное имя, которое носите".

 

Глава 12. НАСЛЕДНИК АПАРТМЕНТ

Однажды в августе 1972 года в возрасте девяноста шести лет умер миллионер из Коннектикута по имени У. Т. Грант. Грант начинал с нуля и сколотил огромное состояние, открывая магазины разнообразных товаров. После себя он оставил огромное частное поместье в богатом пригороде Гринвича. Это была огромная собственность: двенадцать акров земли на полуострове, вдающемся в Лонг-Айленд-Саунд, с громоздким главным домом, отдельным комплексом в тюдоровском стиле с жилыми помещениями для персонала, оранжереей, теннисным кортом и гаражом на семь машин. Главный дом был оснащен необычными для середины века удобствами, такими как шкаф с собственной системой климат-контроля, специально предназначенный для меховых шуб.

У Гранта не было наследников. Поэтому, построив для себя роскошное поместье, он решил оставить его после смерти больнице Гринвича. Больница хотела переоборудовать поместье под медицинское учреждение, но, как оказалось, местные ограничения по зонированию не позволили этого сделать. Так что Гринвичская больница, оставшись с подарком, который не могла использовать, решила его продать. Но когда они выставили дом на продажу, никто не захотел его покупать из-за непомерно высокой цены. Проблема, по мнению газеты The New York Times, заключалась в том, что на сайте "не так много покупателей, желающих приобрести дом на воде за 1 850 000 долларов". Даже в богатом Гринвиче поместье Грантов представляло собой роскошь такого масштаба, которую не могли себе позволить просто богатые люди. Не найдя покупателя, Гринвичская больница обнаружила, что то, что начиналось как щедрое пожертвование, превратилось в альбатрос: налоги, содержание и другие расходы превращались в тысячи долларов ежемесячно.

Наконец, летом 1973 года поместье Грантов было продано за 1,3 миллиона долларов - со значительной скидкой от запрашиваемой цены, но все равно это была самая высокая сумма, когда-либо заплаченная за дом на одну семью в Гринвиче. Покупатель не пожелал назвать свою личность, но когда предприимчивый репортер из "Таймс" позвонил адвокату, который вел сделку, он узнал , что покупатель намеревался использовать дом в качестве частной резиденции. Согласно договору, компания под названием Rock Point Ltd. внесла 325 000 долларов наличными за покупку, а другая компания, Mundi-Inter Ltd., предоставила ипотечный кредит в размере 1 миллиона долларов. Адрес Mundi-Inter находился в Норуолке, штат Коннектикут. Когда репортер "Таймс" позвонил по телефону, связанному с этим адресом, трубку взял оператор и сообщил, что он позвонил в офис компании "Пердью Фредерик". Дальше этого "Таймс" в своем репортаже не пошла и не опубликовала имя фактического покупателя поместья Грантов. Но им оказался Рэймонд Саклер.

Переезд Рэймонда с Лонг-Айленда в Коннектикут был вызван тем, что туда же переезжала и его компания. Основавшись в Гринвич-Виллидж, а затем переехав в Йонкерс, компания Purdue Frederick теперь объединялась в новом двенадцатиэтажном офисном здании в центре города Норуолк. Переезд предстоял двумстам сотрудникам. Одним из них, который только недавно присоединился к компании, был сын Рэймонда Ричард Саклер.

Переведясь в Нью-Йоркский университет, Ричард получил заветную степень доктора медицины. Но он никогда не собирался практиковать: единственной клинической работой, которую он когда-либо выполнял, была стажировка по внутренним болезням в Хартфордской больнице ( ). В 1971 году Ричард поступил на работу в Пердью Фредерик. Его должность была помощник президента. Президентом был его отец.

Компания, в которую пришел Ричард, на протяжении десятилетий приносила Саклерам огромную прибыль, достаточную для того, чтобы Рэймонд смог купить самый дорогой дом в Гринвиче. Но она по-прежнему специализировалась на хлебе насущном, безрецептурных продуктах, а не на сложных рецептурных препаратах. Сенокот оставался главным продуктом: от производственного цеха в Йонкерсе исходил аромат сенны, травы с особыми слабительными свойствами, которая была его главным ингредиентом. "Весь Йонкерс пропах сенной", - вспоминал один из бывших сотрудников. Среди сотрудников появилась шутка: "Если продажи станут еще больше, им придется строить еще большие канализации". Дезинфицирующее средство Betadine также пользовалось большим успехом, и компания предложила целый ряд других обычных средств, от Cerumenex (средство для удаления ушной серы) до Paremycin Elixir (для лечения диареи).

Когда Purdue находилась в Йонкерсе, Рэймонд продолжал руководить текущими операциями в основном из дома Саклеров на Манхэттене. Он работал там, окруженный кругом близких советников, и атмосфера, по словам одного из сотрудников, была "старого мира". Рэймонд отличался благородством. Он открывал перед женщинами двери и выдвигал стулья, чтобы они могли сесть. Дважды в день в офис заходила горничная и подавала кофе на элегантном фарфоре.

Когда компания Purdue Frederick переехала в Норуолк, Рэймонд попытался привить этот же дух в новой, более корпоративной обстановке. В 1970-х годах это была "консервативная" компания, по словам Даниэль Нельсон, которая проработала в Purdue тридцать четыре года. "Она казалась очень маленькой и уютной", - вспоминает Чарльз Олеч, который пришел в Purdue в качестве продавца примерно в это время. "Они не могли сравниться с "Мерксом" и другими крупными фармацевтическими компаниями, но у вас создавалось ощущение, что это дружная семейная организация". В отличие от Артура с его страстью к приобретениям и достижениям или Мортимера с его неугомонными путешествиями и бурной ночной жизнью, Рэймонд был более размеренным и предсказуемым, существом привычки. Они с Беверли были счастливы в браке. Они любили ходить в оперу в городе. По выходным они приглашали гостей в особняк в Гринвиче, чтобы поиграть в теннис (Рэймонд был конкурентоспособным, если не сказать талантливым), после чего обедали, накрытые домашним персоналом. А каждый будний день Рэймонд совершал короткую поездку в новый офис в Норуолке, прибывая туда в десять часов. Во время обеда он заседал в частной столовой, часто приглашая к себе руководителей высшего звена. В пять часов вечера он совершал обход, проходя по коридорам здания, заглядывая в кабинеты и спрашивая: "Как дела, малыш?".

"Неотъемлемой частью нашей философии является забота обо всех сотрудниках", - написали Рэймонд и Мортимер в брошюре компании, и сотрудники считали Рэймонда благожелательным человеком. Он был очень закрытым человеком, о чем свидетельствуют слои маскировки, скрывающие его покупку недвижимости. Часто говорили, что Артур Саклер делает фетиш из частной жизни, но по сравнению с Рэймондом Артур был эксгибиционистом, выступая с программными речами и ведя колонку в Medical Tribune. Незадолго до покупки недвижимости в Гринвиче Рэймонд вместе с братьями пожертвовал 3 миллиона долларов на создание