Дерьмо, как сказали бы американцы.

Он вытащил из мини-бара небольшую бутылку джина и наполнил стакан. Светлая жидкость лилась ему прямо в горло, не доставляя ни малейшего удовольствия. Хорошо бы выйти, прогуляться по Бродвею до Таймс-сквер и купить сочный стейк, но на это у него совершенно не было сил.

Не зная, чем заняться, он нажал на кнопку меню телевизора. На экране высветились названия тематических каналов, один притягательнее другого. Первый предлагал дешевую бижутерию, второй показывал двух манекенщиков-культуристов, потевших на аппарате для развития мышц живота, третий расхваливал тренажер для электрической стимуляции мускулов, который позволял обойтись без приспособлений, рекламируемых на конкурирующем канале. В душе Марка надеялся, что ему попадется канал евангелистов, его излюбленная передача во время пребывания в Нью-Йорке. Подлинный момент счастья для такого атеиста, как он. Он сразу же понял, что нашел желаемое, когда на экране появилась картинка с изображением сверкающего позолотой интерьера и четырех человек, сидящих вокруг камина, на котором стоял портрет Иисуса, выполненный в шутовском стиле. Иисуса с плечами пловца, у которого под белой туникой с красным сердцем на груди отчетливо выступали рельефные бицепсы.

Пятидесятилетняя блондинка с кислой физиономией и губами, распухшими от ботокса, гладила белого пуделя.

Она слушала мужчину с рыжими волосами, зачесанными на пробор, в светло-сером костюме и ярко-желтом галстуке, которые были усыпаны перхотью. Рядом с ними негр и латиноамериканец с проникновенным видом качали головами в знак согласия. Марка включил звук. Рыжий проповедник предвещал скорый приход Христа. Однако, чтобы принять его, следовало построить храмы, достойные его имени. Телезрителей призывали отдавать деньги, чтобы приготовиться к явлению Мессии, а также чтобы побороть антихриста, который терпеливо ждал своего часа, укрывшись в людских сердцах. Внизу экрана бежала строка с номером телефона. Блондинка прервала проповедника, спросив, принимаются ли кредитные карты. Негр с трагическим выражением лица взял слово, дабы сказать: если Бог вдохнул в человека гений изобретения, в том числе кредитных карт, значит, вполне естественно использовать их в величайшую славу Господа.

Марка всегда поражала смешная несуразность подобных передач. Они были абсурдными, но тем не менее эффективными. Он с сочувствием подумал о несметной толпе простодушных верующих, которые отдавали свои деньги этим мошенникам, игравшим на религиозных чувствах. Несколько минут он наслаждался спектаклем, а потом переключил на другой канал, транслировавший танцевальную вечеринку на пляже Майями, где десятки юных созданий в миниатюрных бикини со счастливым видом танцевали, демонстрируя безукоризненную пластику. Это был неудобоваримый телевизуальный коктейль, бесстыдно вобравший в себя секс и религию. Он внезапно заснул, даже сам не заметив того.

Из крана текла горячая вода. Пар распространился по всей ванной комнате. Человек не мог видеть своего изображения в запотевшем зеркале. Он погрузился в обжигающую воду, вздохнув от удовольствия. Хриплый голос Дины Вашингтон лился из громкоговорителя, висевшего на стене рядом с аптечкой. «Вальдорф Астория» заботилась о своих клиентах, не забывая даже о мелочах.

Слежка за Марка оказалась детской забавой. Он выяснил все о полицейском и теперь предвидел все его передвижения. В том числе и завтрашнюю встречу. Горячая вода хорошо на него действовала.

В дверь постучали. Прибыла девушка по вызову, точно в срок. Как и все настоящие профессионалки. Он встал, накинул халат, затем пересек просторную комнату с толстым ковром, приглушавшим звук шагов, и открыл дверь.

Высокая блондинка лет тридцати приветствовала его ослепительной улыбкой и направилась в центр комнаты. Он закрыл дверь, взял бумажник, лежавший на комоде возле кровати, вытащил пять стодолларовых банкнот и протянул их девице, которая изящным жестом спрятала их в сумочку. Затем она одним небрежным движением сбросила платье и осталась в черном нижнем белье.

Мужчина снял халат. Он не отрывал взгляда от девицы, которая расхаживала по комнате, поигрывая рельефными мышцами. Он смаковал момент, который вот-вот наступит. Один час истинного наслаждения. Едва он приблизился к ней, девица вновь лучезарно улыбнулась и неожиданно обвила рукой его шею. Она мгновенно оказалась под ним и, прежде чем он успел отреагировать, зажала его голову между своими бедрами. Мужчина понял, что сделал правильный выбор, заказав ее двумя днями раньше на сайте частного клуба эротической борьбы Нью-Йорка. Роскошные девицы, обычно модели фитнеса, делали деньги, занимаясь этим специфическим, сугубо американским ремеслом, от которого он был без ума с тех пор, как впервые побывал в Нью-Йорке.

Ему удалось освободиться, но он тут же почувствовал, как руки блондинки крепко схватили его за запястья и отвели их за спину. Она оказалась гораздо сильнее своих предшественниц. Чем больше она подчиняла его себе, тем острее он чувствовал возбуждение. Его член стал твердым, в то время как он безнадежно пытался одержать верх. Одновременно его руки ласкали соски молодой женщины. Через полчаса ожесточенной спортивной борьбы он решил, что пришло время для более тесных отношений.

В тот момент, когда он собирался войти во влажное лоно блондинки, в его памяти вспыли лица трех убитых мужчин. И он испытал оргазм.

Париж, улица Святого Иакова, 21 марта 1355 года

На улицу Святого Иакова вышли первые торговцы, чтобы открыть ставни и разложить прилавки. Из-за убийства палача ночь оказалась короткой. У многих торговцев были красные глаза и недовольные лица. Обитателям этой проходной улицы, по которой постоянно слонялись покупатели и зеваки, не нравилось, что все ходы и выходы охраняют вооруженные люди. Наиболее отважные горожане делали несколько шагов в сторону дома палача, но лучники неукоснительно выполняли приказ: никто не должен был приближаться к месту преступления. Что касается входов на улицу, они были взяты под усиленное наблюдение, причем такое, что по кварталу поползли слухи. Судачили о политическом убийстве, начале гражданской войны, мятежей… Однако все тщательно избегали даже намеков на присутствие войска хранителя. Никто не хотел иметь отношения к убийству, привлекшему к себе внимание людей Бернара де Ренака. Никто, кроме мэтра Майара.

Как ни странно, меховщик никак не мог убедить себя, что по его родной улице бродит опасность. Напротив, он чувствовал себя даже обиженным, что до сих пор никто не обратился к нему, известному торговцу и добропорядочному горожанину Парижа. Но еще больше Майара бесило то обстоятельство, что его сосед, обыкновенный маратель пергамента, оказался в центре событий с первых же минут. А он, мэтр Майар, был вынужден ходить вокруг да около, в то время как его осеняли блистательные идеи, которые могли бы помочь раскрыть это ужасное убийство.

В конце концов своим хождением взад-вперед от лавки до дома палача он навлек на себя подозрения стражников, которые начали поглядывать на него. Мэтр Майар заметил это и решил встать возле своей двери. Разумеется, он стремился помочь правосудию, сообщить ему о своих умозаключениях, но он вовсе не хотел, чтобы его допрашивали, особенно братья-доминиканцы. Погрузившись в свои противоречивые мысли, меховщик едва услышал, как открылась дверь в доме напротив. И только подняв глаза, он увидел, что дама Пернель робко шагнула на мостовую.