останавливаются богатые туристы. Очень богатые туристы.

Про это место не знают мои друзья, моя родня, Кит не знает. Да и не надо. Юрка тут таких людей принимает иногда, что снайперы на каждом дереве висят, охраняют…

Чистое место, пустое. И в то же время - никто лишний не проберется. Это только кажется, что тут глухо, на самом-то деле - вообще не так.

Я не думал, что когда-нибудь придется здесь прятаться, а оно вон, как пригодилось…

Зацениваю деликатность брата, сходу подметившего, что между мной и Мартой сейчас все не особо легко, киваю, желая поблагодарить, но тут он продолжает:

— Надо лодку глянуть. Чтоб не как в прошлый раз.

Все, желание благодарить отпадает сходу.

Прошлый раз, кстати, единственный, когда я немного лажанул с заездом на берег, Юрка мне будет припоминать всю жизнь , похоже. Типичный гребанный Кирсанов.

— Обломился, она прикрылась, — с усмешкой протягиваю я.

— Не в моём вкусе, — умалчивает о шрамах.

Шрамы, шрамы… надо бы всё же узнать. Не особо имеет для меня значение, но, похоже, ей это нужно. Там, судя по обмолвочкам, не самая простая жизнь была у девочки.

— Да, я помню твои вкусы, — усмехаюсь над Юркой.

— И чтобы было за что подержаться! — он кидает колун себе на плечо и, насвистывая весёлую мелодию давно забытой похабной песенки, уходит от бани в сторону леса.

На свист прибегает Фазер, пес Юрки. Вместе с хозяином идёт к Берегу.

Юрик у нас - любитель дам в теле. Точнее, он никого не любитель теперь, там своя трагедия и свои махровые тараканы в голове. Но да, Марта не его формат.

Зато для меня идеально подходит.

Я даже соскучился.

Разворачиваюсь, иду обратно к моей игривой женщине, запираю дверь на все замки, чтобы уже никто не вошёл без моего разрешения.

Глава 24

Глава 24

У нее глаза кажутся темными совсем, такими… Отчаянными очень. И одновременно - возбужденными.

Тяжело соблюдать дистанцию с женщиной, находящейся в таком чувственном раздрае.

Конечно, можно проявить упорство, можно, как вчера вечером, не слушать и просто взять ее.

И тело мое хочет. Очень хочет.

Чертовка видит эту реакцию и не может сдержать судорожного подрагивания ресниц. Жадного такого. Немного не совпадает с выбранным ею образом, но говорить ей про это не буду.

Пусть считает, что все идет по плану.

В принципе, мне даже нравится, почему нет?

Очень она завлекательно смотрела на меня снизу, когда в чане сидела… Глазки такие… М-м-м…

Еще бы ротик раскрыла для члена, цены бы ей не было…

По хорошему, не надо бы её второй раз за день, и без того накончалась, устала. Мне-то - в легкую, а она слабенькая еще…

Но так захотелось, черт… Она такая была уверенная в своей игре, в том, что я ничерта не понимаю, что ведусь.

Не скрою, в лесу повелся. На полсекунды.

Но глаза-то закрыть можно и обморок изобразить - тоже. А как пульс обмануть? А реакции тела, которые я отмечаю машинально, на автомате анализируя не только желаемые проявления, но и нежелаемые?

Вывод напросился сразу - моя подопечная решила поиграть в няшку.

Ну пусть.

Женщина же.

Хочется ей играть, я поддержу. Поиграю. А заодно проверю порог допустимого…

Например, сейчас дико хочу ее выебать опять, как ночью. В рот и вкусную круглую попку.

Вот и посмотрим, насколько далеко она позволит мне играть…

Юрка свалил, пусть и ненадолго, моя Чертовка может всласть поорать. А я кайфану…

Ей белая простынь идет, подчеркивает черноту влажных волос и белизну кожи.

Вкусная, пирожное кремовое… Облизать, нагнуть прямо тут, на колени поставить… Ух!

Но тут она указывает мне на стол. Там стоят чайник, чашки и высыпаны мятные пряники в миску.

И тут что-то во мне дёргается, рвётся и с треском падает. Разбиваясь на куски. Она меня ждала, она накрыла на стол. А я, блядь, опять о сексе.

Животное.

Я – животное, мне всегда было это в кайф, но не теперь. Откуда-то совесть сигналит. Вспоминаю, как переоценил силу воли и стойкость Марты. Хотел испытать, кинул в чан. Вода в чане для меня всегда была теплой, а ей прохладная оказалась.

Губы синие!

И взгляд такой беззащитный…

Не играла ведь в тот момент! Точно не играла!

Идиота кусок, чуть не заморозил!

Животное.