повернулась и очень мягко произнесла. — Я люблю вас.

Громкий взрыв, содрогание земли, миг и двор заполнили страшные чудовища. Разглядеть кто и где сражается, стало невозможно. Крики, возгласы, взрывы, гром, молнии, шум заполнил все во круг.

Отчаянный, громкий и тяжёлый, как железо вой стал последним. Под глухим ударом голубая волна разошлась по всей местности и чудовища исчезли.

Ещё миг и стало тихо.

Стало видно всех и вся. Несколько существ лежали на снегу без движений. Мелия искала глазами маму, чья сила вырвалась наружу и разогнала всю нечисть.

Женщина стояла в двадцати метрах, тяжело дыша. Но что-то показалось было не так, её хрупкое на вид тело упало.

— Мама! — Крикнула сестра и побежала к женщине.

Отец опередил маленькую сестру, подбежав к ней, он приподнял её тело. Его обеспокоенные, испуганные глаза, он жадно глотал воздух. Мелия подбежала и рухнула на колени, но крепко держа в руках меня.

Мама дышала так же тяжело как и все, её волосы стали белыми, кожа стала бледной, словно из неё выпили жизнь… Только глаза остались горячими, полными любви и нежности. Она посмотрела на отца, что-то шепнула ему на ухо и перевела взгляд на сестру.

— Цветочек мой. Моя малышка. — Обратилась она к обеим сразу. — Вы целы, я так рада. — Мама протянула руку и Мелия тут же вложила ей свою ладонь. — Дорогая, это мой последний подарок тебе. — Между рук сестры и мамы на миг что-то вспыхнуло. — Он откроется в свое время. Подай мне Миру. — Попросила она сдавленным голосом.

— Угу. — Сестра протянула меня к маме, а та поцеловала меня в лоб.

— Это мой подарок тебе, моя сладкая девочка. — Со слезами на глазах, но очень нежно сказала женщина. — Расти умной и сильной, как твоя старшая сестра. Слушайся её и папу. И обязательно берегите отца, не дайте ему стать старым пнем. — Слабо посмеялась и снова прикоснулась к Мелии, утирая её слезы. — Ты сильная, очень сильная, я всегда буду рядом, помни. Я люблю тебя, моя девочка…

Она посмотрела на отца, он наклонился к её лицу и очень нежно коснулся губ.

Это был их последний поцелуй…

Мама растворилась прям в руках отца… Оболочка превратилась в воду, а вода в пар, который разнес ветер.

Чей-то отчаянный и горький крик, резкая боль и страх, и воспоминания кончались.

— Мама… — Произнесла в слух, но только вода колыхнулась.

На душе стало тоскливо, захотелось расплакаться…

«Пора возвращаться» — подумала, смотря на своих самых дорогих и близких.

Вернув себя в человеческое обличие, предварительно вернув часть воды в озеро и в себя, осталась по среди озера, размышляя, как быть с теми воспоминаниями, которые я увидела в слезах сестры.

Я и понятия не имела, какую боль они оба перенесли. Сестра видимо забыла, что мама чем-то одарила нас перед смертью. Но теперь я знаю, откуда столько ответственности в Мелии и что на самом деле означает её реакция, когда я называю её «Камелия».

Не смотря на всю боль воспоминаний, я благодарна, ведь теперь знаю, как выглядела женщина, чьей любви порой мне не хватало.

— Наверное стоит сделать вид, что я ничего не видела… — Проговорила смотря в ночное небо.

Двоя спустились вниз, когда поняли, что все кончилось.

Потоком меня принесло к берегу, водой озера меня поставило на землю.

Я решилась попробовать сделать то, о чем давно мечтала.

Выставила руку перед собой, не давая им приблизиться. Сосредоточилась, закрыла глаза, попробовала настроиться на потоки, как учили на лекциях. А потом вновь открыла веки..

— Обалдеть… — Только и смогла сказать.

Нет, мир не засветился новыми красками. Но красота ауры отца удивила. Она была очень насыщенного белого цвета, и расходилась метра на два от отца. Но у самой оболочки обвивая основной поток, струились раз, два, три, четыре…двенадцать других цветных нитей, и каждая светилась по-разному, две из них я узнала. Они выделялись на фоне всех остальных, они нерушимы, только в случае смерти одного из нас.

Одна из нитей — это поток воды, она двигалась очень резво и сияла, как алмаз при солнечном свете. И ещё одна — огненная, этот поток был больше, его движения были более нежными, чёткими и аккуратными.

Перевела взгляд на сестру. Её аура горела в прямом смысле слова, совсем не дымка, хотя меньше чем у отца, а цвет теплее, но не чёткий.

Отец что-то сказал Мелии и у той лицо обрело смиренное или даже сокрушенное выражение. А потом…

Её аура засияла ровно, как у отца… Чёткое пламя различных цветов красного, жёлтого, синего, голубого, бирюзового, белого и множества других оттенков. И огибая силуэт человеческой оболочки различные плетения других сущностей всех возможных цветов, которые я знаю. Это пламя не просто оранжевое, оно как палитра смешанных красок…

И тут же у меня возник вопрос.

«Значит можно скрывать свои способности?»

Глава 20.

Мелия.

Прошла пара суток с торжества. Некоторые гости все ещё прибывают в замке, желая отдохнуть и посетить несколько прекрасных мест в горах.

Мира продолжила изучение своих новых возможностей на гостях… Но пока никто жаловаться не приходил, либо наши умелые трудяги (слуги) занимаются урегулированием данного вопроса.

Меня подняли с первыми лучами солнца, причём не самым приятным способом.

Сплю себе, вижу приятный сон, где растворяюсь в долине пламени. И тут резко чувствую холод, мир содрогнулся и сознание вернулось в реальность. В глаза ударил яркий свет, одеяло кто-то безжалостно начал стягивать, и кстати вместе со мной, ибо я отпускать свою прелесть не имела ни какого желания. На все мои протесты, летело ответное ворчание знакомого женского голоса. Это заставило меня приоткрыть один глаз.

— Няня… — Это должно было получиться громко, с выражением и с большим удивлением, но вышло очень жалобно, с хрипцой, ворчливо и лениво. — Почему я вижу Вас, это тоже часть моего сна?

— Зачем задаёте вопрос, заранее зная ответ? — Ворчливо ответили мне и с новой силой потянули за одеяло, стягивая в итоге и меня. — Оправдывать свои действия я буду после. Сейчас Вам нужно быстро умыться и отправиться в зал совещаний. Там Вас ждут Дэ Моанна, Дэ Аарон в компании других существ.

— А завтрак? — Нахмурив брови и с осторожностью спросила свою любимую няню.

— Ждёт в кабинете.

Меня загребли в женские руки. Это чудо женщина укутала меня в домашний халат и затолкала в ванную комнату, заранее повесив новую одежду на крючки.

Уже через пятнадцать