– Да, – ответила она без всякого выражения.

– В таком случае я позволяю тебе удалиться. Джиллиан тотчас поднялась с места. Однако не успела она сделать и шага, как его голос остановил ее:

– Возможно, ты захочешь меня подождать. – Последовала намеренная пауза. – Я не задержусь здесь долго.

Их глаза встретились, и Джиллиан испытала легкий приступ паники, ибо вид у него был совершенно неумолимый. Глаза его светились непреклонной решимостью, и Джиллиан поняла…

То было предупреждением.

Она опустила глаза и поспешно удалилась, однако Гарет успел заметить уязвленное выражение ее лица. Он поравнялся с ней почти у самого входа и резким движением повернул к себе, так что она оказалась с ним лицом к лицу.

– Почему ты смотришь на меня так? – потребовал он ответа.

– Сам знаешь почему. – Она отвернулась.

Гарет сразу помрачнел. Она стояла, прижав руки к груди и отведя взор в сторону, узкие плечи поникли. То была поза, выражавшая беззащитность перед мукой, поза, заставившая его чувствовать себя так, словно он раздавил ее, как жука, каблуком своего сапога. Раскаяние дрожью пробежало по всему его телу, однако он отказывался ему поддаваться.

Она нанесла чувствительный удар по его гордости, который он не скоро забудет – или простит, если уж на то пошло! Он провел адскую ночь, подпирая стену замка: никто не должен был знать о том, что собственная жена выставила его из спальни в первую брачную ночь! Тогда, в хижине на берегу, он почувствовал ее присутствие прежде, чем узнал ее. Ему очень не хватало ее близости, когда она, сонная, дремала в его объятиях. Ему не хватало запаха ее теплого сонного тела, теплой струйки ее дыхания, касавшейся его щеки. Он чувствовал себя… потерянным без ее мягкой плоти у самого его бока. У него не было никакого желания подавлять ее дух, однако теперь она принадлежала ему и должна была с этим смириться. Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза:

– Ты хочешь выставить меня чудовищем. Но я отнюдь не из тех, кто не знает ни жалости, ни сострадания. Я делал только то, что должен был сделать ради спасения жизни моего сына – и твоей жизни тоже.

Джиллиан подняла на него взгляд, одновременно укоризненный и умоляющий.

– Пожалуйста, – пробормотала она, облизнув кончиком языка губы, – если бы только ты мог дать мне немного времени…

Гарет с шумом вобрал в себя воздух, впившись в нее взглядом точно так же, как ему хотелось впиться в ее тело.

– У нас нет времени, – отрезал он. – А теперь готовься ко сну. Я скоро приду.

С этими словами он покинул ее, а Джиллиан направилась в его спальню.

Как и прежде, спальня была озарена сиянием свечей, а на столике рядом с камином стояли графин с вином и два кубка. Именно туда Джиллиан и направилась в первую очередь. Она налила себе щедрую порцию вина и опустилась на коврик возле камина, поставив кубок рядом с собой.

Поднеся руки поближе к огню, она уставилась на потрескивающее пламя, после чего потянулась за вином. Вино и впрямь оказалось превосходным, и она отпила еще глоток. Пожалуй, оно куда приятнее на вкус, чем любое из тех, которые ей приходилось пробовать до сих пор, решила Джиллиан, как только чеканное серебро кубка снова коснулось ее губ. По всему ее телу разлилось приятное тепло. После второго кубка у нее затуманились глаза, очертания предметов сделались расплывчатыми, но зато это придало ей смелости, и то, что предстояло ей этой ночью, перестало казаться таким пугающим. Она была далеко не первой женщиной, которая делила ложе с мужчиной, так что с ее стороны просто глупо было так трусить.

Наконец Джиллиан положила обе руки на высокую решетку камина и опустила на них голову. Ею внезапно овладела страшная усталость. Она чувствовала себя такой обессиленной, что даже не могла двинуться с места, и потому решила отдохнуть хотя бы чуть-чуть…

Гарету не сразу удалось извиниться перед собеседниками и выйти из-за стола. У него имелась по крайней мере дюжина неотложных дел, которые необходимо было решить, однако они ждали уже достаточно долго и, уж конечно, могли подождать до завтра. Сейчас же все его мысли были сосредоточены на другом. День выдался долгим и утомительным, к тому же прошлой ночью он почти совсем не спал.

С притворной неохотой Гарет поднялся из-за стола, не желая выглядеть слишком нетерпеливым. Но, само собой разумеется, когда он объявил о том, что хочет отправиться в постель, мысли его были заняты вовсе не ночным отдыхом, а леди, которая ждала его там.

Его рыцари улыбались и понимающе переглядывались, а некоторые откровенно завидовали. Они отлично знали, почему их лорду так не терпелось поскорее пожелать им спокойной ночи и удалиться к себе.

Да, но кого он встретит там? Разгневанную маленькую бунтарку? Быть может, для нее это было всего лишь удобным случаем вновь отвергнуть его? Такой оборот приняли его мысли, когда он поднимался по лестнице, ведущей в спальню. В глубине души Гарет опасался, что ответ вряд ли придется ему по вкусу. В порыве мрачной иронии он даже подумал, что ему следует быть готовым увернуться от удара, когда он откроет дверь, – она наверняка пустит в ход первый же тяжелый предмет, который попадется ей под руку, лишь бы не допустить его в комнату!

Он осторожно приоткрыл дверь, затем переступил через порог. Спальня была тускло освещена, однако несколько свечей все еще догорали в подсвечниках, рассеивая мрак.

Едва Гарет прикрыл за собой дверь, как сердце в его груди замерло. Постель оказалась пуста! О Господи! Гарет уже готов был взорваться. И куда только делась эта девчонка? Зря он и в самом деле не держал ее под замком!

В камин уже давно никто не подбрасывал дров, и догоравшие угольки в камине распространяли вокруг себя скудное тепло. Тут Гарет заметил ее. Она сидела перед самым камином, положив голову на руки и поджав под себя ноги, окруженные пышными складками юбок. Ее распущенные волосы напоминали сплошной черный поток, окутывая ее со всех сторон и падая густыми волнистыми прядями на пол. Рядом с ее рукой он заметил полупустой кубок. Ему хватило нескольких шагов, чтобы оказаться рядом со столиком. Едва он приподнял графин, как его брови тут же высоко взметнулись вверх. Он перевел взгляд с графина на Джиллиан и затем снова на графин. Гм… Она успела выпить достаточно вина… похоже, даже больше чем достаточно.

Мысли Гарета заходили по кругу, и он зло выругался себе под нос. Вот дьявол! Неужели ей пришлось подкреплять себя вином, чтобы провести с ним ночь? Эта мысль ему претила.

«А чего ты ожидал? – тут же раздался в его мозгу предостерегающий голос. – Ты едва ли мог сойти за нежного любовника. Неужели ты надеялся добиться ее расположения, когда между вами нет ничего, кроме взаимных обид и страха? Это не самое лучшее начало для семейной жизни».

Подумать только, он чуть не… Теперь ему оставалось только проклинать себя последними словами. Увы, как ни горько ему было в том признаваться, не было ничего удивительного в том, что она испытывала сейчас потребность в вине. Накануне он повел себя довольно запальчиво…