зря не трепать ботинки, она наняла извозчика и наказала отвезти ее на ближайший вокзал.

Пока кэб пробирался по мощеным улицам, Вильгельмину вновь поразило разнообразие уличной жизни. Довикторианский Лондон наводняли люди со всего мира, а уж всяческих карет и повозок было не счесть. В Праге она привыкла к намного более спокойному ритму жизни, и это ей нравилось. Тем не менее, множество разнообразных звуков и запахов, среди которых преобладал аромат конского навоза, разнообразили поездку.

Во дворе конюшни гостиницы «Джордж Стрит Инн» она отыскала служащего в короткой зеленой куртке и длинном коричневом фартуке. Он посоветовал ей ехать в Оксфорд, а оттуда добраться омнибусом до Банбери. Там местные жители подскажут ей, как действовать дальше.

— До Оксфорда идет дневной омнибус, — говорил клерк. — Отходит на рассвете. Можете подождать здесь, но если у вас есть немного денег, вон в той гостинице найдется удобная комната.

Мина купила билет и сняла комнату в гостинице. Пришлось выдержать довольно шумный ужин в общем зале и провести бессонную ночь в постели в компании многочисленных блох. Утром она умылась и позавтракала, а потом кучер стал созывать пассажиров. Их было пятеро, все мужчины. В дороге Вильгельмина немного поспала и поговорила с попутчиками. Карета прибыла в Хай-Уикомб ближе к вечеру, так что понадобилась еще одна ночь в гостинице. Наутро их ждал последний отрезок пути до Оксфорда.

После третьей ночи на постоялом дворе (этот был куда лучше предыдущих, и располагался в центре города), она наняла карету до Банбери, а там уже, в пабе «Фокс и гуси», ее снабдили массой интересных деталей по части дальнейшего пути. Хозяин паба настоятельно советовал ей не соваться в такое «дурное» место после захода.

— Это, знаете ли, не безопасно для порядочных людей, мисс.

— А что там такое? — озабоченно спросила Вильгельмина.

— Да всякое… Там наверху иногда случаются странные события, — он нахмурился, потер нос и добавил: — Больше я, пожалуй, ничего не скажу.

Мина поблагодарила за совет, заказала легкий ужин и легла спать пораньше. Утром нанять карету ей так и не удалось. После долгих безуспешных переговоров пришлось отправляться пешком. Трактирщик выдал ей на дорогу удобно упакованный ланч. Мина еще раз изучила свою схему и без труда нашла нужную дорогу.

Но когда она впервые увидела холм, его странный угрожающий вид заставил ее остановиться. Отсюда, с проселочной дороги, Черная Хмарь выглядела злобным привидением. Что-то в неестественно ровных гранях холма с идеально плоской вершиной, увенчанной тремя старыми корявыми дубами, наводило на мысли о зловещих обрядах и всяких темных магических ритуалах. Вроде бы вокруг стояло ясное солнечное утро, но сам холм казался погруженным в вечную тень, мрачным и зловещим.

Мина достала свою лей-лампу и подняла ее, как будто собиралась осветить тьму Черной Хмари. Прибор не подавал признаков жизни, так что пришлось его убрать. Она поискала и нашла сухое местечко под деревом, чтобы присесть и дать ногам отдохнуть. Неизвестно, что там будет на вершине, лучше отдохнуть, пока есть возможность. Она взяла сверток, данный трактирщиком, критически осмотрела и принялась за черный хлеб с толстым ломтем светлого сыра. Затем настала очередь вареного яйца и кусочка пирога со свининой. Про запас остались бутылка пива и яблоко. Она не торопилась, а день постепенно угасал. Доев, она продолжила восхождение на холм.

Почти сразу ей попалась узкая тропинка, уходящая по спирали к вершине. Подъем был тяжелым, зато с плато на вершине открывался замечательный вид на местность вокруг. Вильгельмина обошла всю макушку холма и никого не встретила. «Тем лучше», — подумала она. Для экспериментов с силовыми линиями публика совсем не нужна.

Прибор оставался темен; в ожидании Мина внимательно осмотрела все вокруг. Впрочем, кроме трех старых дубов, и смотреть-то было не на что. Вот разве что камень почти в центре вершины. Но и в нем не было ничего примечательного, кроме сходства с плиткой из чьего-нибудь сада. До сумерек оставалось время; она села и решила понаблюдать. Вдруг что-то произойдет?

Пожалуй, долгая прогулка ее утомила, ничего удивительного, что Мина задремала. Ей даже что-то снилось, какие-то фрагменты снов, бессвязные и тревожные. Она проснулась от хриплого грая. Солнце зашло, а в небе над головой кружилась целая туча грачей, они ее и разбудили. Мина встала и тут же ощутила тепло лей-лампы. Взглянув на прибор, они увидела маленькие голубые огоньки.

Довольно странно, подумала Мина, ведь при первом осмотре она не обнаружила никаких признаков лей-линии. Да и негде ей было тут быть. Но синие огни светились все ярче. Держа лампу перед собой, она прошлась вперед, потом назад, внимательно наблюдая за огнями. Возле центра холма, отмеченного камнем, свечение становилось заметно ярче. По мере удаления оно тускнело. Ярче всего огоньки светились, когда она стояла на плоском камне.

— Ладно, это мы выяснили, — пробормотала она. — А дальше-то что? Как можно воспользоваться лей-линией, если она не линия, а точка?

Размышляя об этом, она краем глаза уловила какое-то движение и, приглядевшись, различила две темные фигуры. К ней кто-то бежал, но из-за деревьев она не могла понять, кто это. Зато было совершенно понятно, что они явились по ее душу.

Убрав лей-лампу, она развернулась навстречу неожиданным визитерам.

— Эй! — крикнул ближайший. — Стой, где стоишь, не двигайся!

Вильгельмина почувствовала, как вокруг взбурлила энергия. Волосы на руках и на затылке встали дыбом. Кожу покалывало, а вокруг потрескивал воздух, в нем скопилось слишком много электричества.

Мужчины бежали к ней. Оба в длинных темных плащах, оба в широкополых шляпах, они быстро приближались. Один достал пистолет.

— А ну, руки вверх, девчонка, — приказал он.

Его спутник схватил его за руку.

— Сдурел? Нельзя! Она же уйдет!

Поздно. При виде пистолета Вильгельмина инстинктивно подняла руки. Ее пальцы покалывало от силы, плещущей вокруг нее. Она подняла руки выше, воздух затуманился, и она увидела растерянность на лицах преследователей. Один из них что-то крикнул, но его слова заглушил внезапно поднявшийся ветер.

Мир стал туманным, Мину окутал мерцающий, светящийся ореол — этакое северное сияние на земле. Стремительно нарастало давление, казалось, последний воздух выходит из легких. Двое головорезов Берли бросились к ней. Она узнала их только теперь. Мина легко подпрыгнула, и мир погас с шипящим хлопком, похожим на звук взлетающей петарды.

Когда она снова открыла глаза, с неба палило солнце, в обе стороны тянулась вымощенная камнем дорога, по обеим сторонам которой стояли