– Зачем? Она просто IT-специалист в Форт-Диксе.

– Я отправилась в пентхаус вместе с Линдси, – продолжала Этли. – Она сумела пройти туда благодаря знакомству с Тони. Во всяком случае, тогда я думала именно так. Там она указала мне на Шейлу. Мы договорились встретиться позже. Линдси и я садились в такси – я так думала, в «Убер», который заказала она. А пришла я в себя рядом с мертвой Шейлой, а Линдси исчезла.

– Может быть, они добрались и до нее, – предположил Сэндс.

– Нет. Позднее я подъехала к ее дому. Никто не ответил на мой стук, и тогда я вызвала полицию, чтобы те проверили, все ли с ней в порядке. Когда они подошли к дому, Линдси ответила им через камеру, установленную у входа, и сочинила историю о том, что ее мать заболела и ей пришлось уехать из города. Явная ложь. И ничего не сказала о том, что произошло накануне вечером. Она завязла по уши. И она не просто специалист по информационным технологиям. Линдси обманула меня, и теперь я вижу, что ей удалось обмануть и тебя.

Пуллер поставил чашку с кофе на стол и подался вперед.

– Так что же происходит на самом деле, Джефф? – спросил он.

Сэндс бросил на него нервный взгляд.

– Послушайте, я не знаю, чего вы от меня хотите.

– Правда нас вполне устроит.

– Как вам удалось обо мне узнать?

– Я поговорил с твоей крестной матерью. Она очень о тебе беспокоится и попросила меня проверить, все ли с тобой в порядке. Что я и делаю. – Пуллер сделал небольшую паузу. – Она искренне о тебе беспокоится, Джефф.

– Да, я знаю, тетя Глория хорошо ко мне относится. После смерти моей матери я интересен только ей, – с горечью добавил Джефф.

– Многие люди ведут дерьмовую жизнь, – вмешалась Пайн. – Но ты молод, у тебя есть деньги, если только та одежда, которую ты носишь, не подделка. И ты учишься в одном из лучших американских университетов.

– Я попал туда только благодаря деду – других причин нет. Я даже не хотел там учиться, но он настоял. Сказал, что я должен стать достойным человеком.

– Может быть, он говорил искренне, – предположила Этли.

Сэндс рассмеялся.

– Я сказала что-то смешное?

– Искренне его интересует только одно: чтобы никто не замарал его доброе имя, – мрачно проговорил молодой человек.

– Я слышал, что он не собирается баллотироваться на новый срок после окончания нынешнего, – заметил Пуллер.

– Он также планирует перейти в крупную лоббистскую фирму, где намерен провести свои золотые годы. И если что-то ему помешает, он будет безутешен.

– Насколько мне известно, члены конгресса должны подождать, прежде чем начинать лоббировать, – сказала Пайн.

– Мне объяснили так: он не будет никого непосредственно поддерживать, но сможет подмигнуть здесь, сделать телефонный звонок там, шепнуть нужное словечко еще где-то… Совсем нетрудно. Вот почему закон писан так, чтобы со стороны все выглядело, будто делается что-то позитивное, а на самом деле в нем огромные дыры, в которые пролезет целый грузовик.

– Складывается впечатление, что ты хорошо разбираешься в политике, – заметил Пуллер.

– Я люблю понимать, с чем имею дело.

– И что это значит?

– Ровно то, что я сказал.

– Очевидно, продажа наркотиков станет настоящим позором для семьи, не так ли? – спросила Пайн.

– И кто утверждает, что я продаю наркотики?

– А ты отрицаешь это?

– Нет, я сижу здесь и делаю признание двум федералам… Вы хотите получить его в устной форме или письменной?

Пуллер подался еще ближе.

– Я намерен кое-что тебе сказать, и мне интересно твое мнение, понимаешь?

Сэндс удивленно кивнул.

– Ладно.

– Во-первых, мы совершенно точно знаем, что Тони Винченцо производит таблетки, – начал Джон. – Две его шестерки сидят в камерах в Форт-Диксе, и мы нашли тонны улик в старом доме его отца. Во-вторых, мы столкнулись с невероятным сопротивлением властей штата и федералов, которые мешают нашему расследованию. Вопрос для тебя: как заурядный торговец наркотиками смог заставить такое количество серьезных игроков с двух сторон предпринимать попытки похоронить правду?

Прежде чем ответить, Сэндс глотнул кофе.

– Я не знаю. Возможно, речь идет не о заурядной схеме, – проговорил он наконец.

– То есть пентхаус в Ряду миллиардеров является огромным складом наркотиков? – спросил Пуллер.

– Нет, это детская площадка, бонус для верных людей.

Этли отметила, что отчаяние Сэндса исчезло, а уверенность в себе вернулась, когда разговор зашел о пентхаусе. Однако было видно, что он опасается сболтнуть лишнего.

– Значит, ты – один из верных людей. А теперь расскажи нам, куда направлена твоя вера, – вмешалась Пайн.

Сэндс подался вперед.

– Я не хочу иметь к этому никакого отношения, ладно?

– А к тюрьме хочешь? – поинтересовался Пуллер.

– У вас нет никаких доказательств, – заявил Джефф.

– У меня есть свидетель, готовый заложить тебя со всеми потрохами, Сэндс, – спокойно сказал Джон.

– Кто?

– Неужели ты думаешь, я отвечу на такой вопрос? – Пуллер усмехнулся.

– Вы блефуете. У вас ничего нет, – заявил Сэндс.

– Тогда можешь уйти отсюда прямо сейчас, – предложила Пайн. – Вот дверь. Но не забывай, у них есть свой человек в федеральной тюрьме. Помни, как они добрались до твоей подруги Шейлы. И про Линдси, которая в этом замешана, – а как по мне, она похожа на тех, кто готов на все, лишь бы выжить. Так что теперь, когда тебя видели с нами, как ты думаешь, сколько еще тебе осталось?

– Вы пытаетесь меня напугать…

– Я лишь выложила перед тобой факты. Если они тебя пугают, тут уж ничего не поделаешь.

Молодой человек посмотрел на дверь.

– Вы готовы отпустить меня прямо сейчас? – спросил он.

– Конечно, – ответил Пуллер. – Но прежде ты расскажешь нам, где сейчас Тони Винченцо.

– Нет. Я не видел его уже целую неделю.

– А как ты с ним познакомился? Ты нам не рассказал.

– Мы встретились довольно давно. Тусили вместе. Он крутой…

– Почему тебя пускают в пентхаус, если ты не вносишь свой вклад в общее дело? – спросила Пайн. – В такое место на халяву не попадешь. Какова цена входного билета?

Сэндс пожал плечами и принялся изучать чашку с кофе.

– Ты ведь должен понимать наши сомнения – мы не верим, что ты чист, Джефф, – сказал Пуллер. – Знаешь, кто владеет пентхаусом?

– Нет.

– А кто тебе о нем рассказал? Кто разрешил тебе туда приходить?

– Какие-то парни. Я забыл их имена.

– Сомневаюсь, что они забыли твое… Ну, думаю, мы закончили, Джефф. Хорошей тебе жизни, и неважно, что она окажется очень короткой.

– Вы намерены оставить меня здесь одного? – спросил Сэндс.

Джон посмотрел на Пайн.

– Ты утверждаешь, что чист, а у нас нет никаких улик, чтобы тебя задержать, – сказал он. – Что еще нам остается делать? Кажется, ты говорил, что у тебя есть дела; вот и иди…

И агенты направились к двери.

– Эй, послушайте! – окликнул их Сэндс.

Они повернулись.

Побледневший Джефф, разом ставший серьезным, встал и подошел к ним.

– Я не хочу умирать, понимаете? – сказал он.

– И чего же ты хочешь? – спросила Этли. – Мы можем помочь тебе только в том случае, если ты поможешь нам. Ты ведь учишься