что ты тугодум и столь прилипчив. На деле моя душа широка до той степени, что долгое время я бился в сомнениях, стоит ли отказать себе в удовольствии раскрывать перед тобой карты. Все же смерть в неведении куда снисходительнее, нежели предшествующий клинку в сердце жестокий рассказ. Несмотря на неимоверное желание посмотреть на твое лицо в момент, когда ты все осознаешь, я так и не смог принять окончательное решение — это сделал Ралафар, придя сюда. И, надо сказать, Килан, ты меня разочаровал, не пустив скупую слезу. Впрочем дивиться тут нечему, ведь в твоей голове всегда была догадка, что Рафу не хватило бы духу лишить жизни Лины. А если не он, то остается лишь один вариант. Однако трусость так и не позволила развить эту мысль.

— Причина не в этом, — вдруг улыбнулся Кил. — Впервые за восемь лет я по-настоящему вижу. Вижу, кто мой друг, кто мой враг, и как сестра одобрительно машет мне рукой из-за горизонта. Пришло время покончить с этой историей. Ты хотел, чтобы правда умерла вместе со мной, так сразимся в честном поединке. Дуэль один на один. — Он подошел к нему почти вплотную.

— Ты так и не понял, насколько я могу быть ужасен. — Дэгат широко улыбнулся и не глядя всадил вытащенный за долю секунды из ножен клинок в печень непредусмотрительного аристократа.

Ралафар и Луман обнажили мечи одновременно, но Раф поспешил больше нужного и поэтому оказался немного впереди друга, совсем ничего этим не выгадав — мощный толчок в грудь отбросил его назад, выбив из легких весь кислород.

Кашляя и жадно втягивая воздух, поверженный и вновь извалявшийся в земле мужчина из-за темноты в глазах не сразу заметил протянутую ему руку.

— Надеюсь, я вовремя.

— В самый необходимый момент, сынок, — приняв помощь, с трудом поднялся с грунта пытающийся восстановить дыхание Ралафар.

Силы в набирающем обороты сражении были неравны: паре подчиняющихся Омилиумам солдатам вместе с двумя князьями и подоспевшим Линуром противостояли сразу восемь человек, четверо из которых были аристократами. Несмотря на удручающий расклад, никто из образовавшейся пятерки даже не подумал о трусливом побеге, стремясь отомстить за господина, друга или потому что пообещали оказаться рядом в этот момент.

Имеющий нескромное право называться ветераном боевых действий Луман быстро оценил расклад сил противника и принялся наседать на гвардейцов Прита, которые мало что могли противопоставить ему поодиночке. Товарищи Дэга пытались препятствовать искусному воину доминировать на поле боя, перехватив инициативу, но порхающий вокруг подобно бабочке Лу был неуловим и непредсказуем. Мешали им это реализовать и остальные, будто потерявшие страх враги, безразличные к полным шкалам маны союзников Дэгата.

Способности пошли в ход лишь после первых потерь. Взбешенный телодвижениями Лумана лидер отряда расщедрился сразу на несколько снарядов, которые разбились о доселе неиспользованный длинноволосым блондином магический щит, оставивший того без третьей, последней защиты; Лир подобрал удачный момент и, отведя вражеский клинок в сторону, ударил дворянина в плечо снабженным маной кулаком — бастард выбил его из равновесия и ранил брошенным вслед излюбленным со времен погони в Милкане кинжалом; Цветовласка, наконец, засверкала фиолетовым цветом, позволив Рафу провести сокрушающую атаку, результатом которой стало брызжущее кровью во все стороны располовиненное тело супостата.

Когда основная фаза боя, длившаяся не дольше минуты, утихла, расстановка сил изменилась в пользу товарищей Килана. Напротив Дэга и его друга стояли целехонький Линур, грязный и покачивающийся от головокружения Ралафар и серьезно раненый в ногу Луман.

— Все равно тебе не поверят! — крикнул испугавшийся Дэгат и развернулся, чтобы помчаться к привязанной неподалеку лошади и скрыться, однако не пробежал и нескольких метров, заработав сквозное ранение в районе икроножной мышцы.

Кил с трудом двигал конечностями и натурально позеленел, а его лицо было изуродовано выпирающими из-под кожи венами. Смазанный ядом клинок почти убил аристократа, но в последнем еще теплилась жизнь, и горел огонек мести — он смог обратить оружие недруга против него самого.

Дэг кричал от боли и отчаяния, пытаясь подняться или хотя бы доползти до шатра, где у него находилось противоядие, но токсин действовал слишком быстро, смешивая мысли и нарушая координацию. Его последний оставшийся в живых сторонник не отличался особой верностью и аналогично товарищу попытался ретироваться, однако не успел сделать и шага назад: Луман использовал одну из своих бесполезных способностей для привлечения внимания, пока Лир атаковал аристократа со спины. Мужчина отвлекся, но в последний момент успел среагировать на удар — мечи скрестились намертво. Юноша приложил всю доступную ему силу для того, чтобы наконечник Албуса достал до кожи противника, а когда это произошло, активировал свойство артефакта — голова союзника Дэгата посинела, глаза выпучились, а из ушей потекла кровь. Прошло всего несколько секунд, прежде чем череп не выдержал давления и лопнул, забрызгав Линура кусочками мозга дворянина.

В то же время Раф без угрызений совести вонзил клинок в лоб тихо стонущего Дэга, покончив с потомком семьи Прит и испытав от этого неимоверное удовольствие. Рядом с ним лежал уже бездыханный Килан.

— Бедный Кил. — Ралафар присел рядом с телом, закрыв его широко открытые глаза. — Сгубила тебя непомерная любовь к сестре.

Он залез ему за пазуху и вытащил оттуда недавно отданные серьги.

— Я всегда буду хранить их в память о тебе и Лине.

Глава 18

Луман сидел на земле и кряхтел, обрабатывая рану на ноге при помощи магии.

— Даин меня не дождется, — попытавшись встать и зашипев от боли, подвел итог лечения Лу.

— Насколько все худо?

— Поездку в седле осилю, но для пешего хода мне понадобится несколько часов на восстановление — кость, вроде, не сломана. Вам придется достать мне коня.

Ралафар в задумчивости посмотрел на юг, откуда до сих пор раздавались звуки ожесточенной битвы.

— Время на исходе. Тебя нужно спрятать на случай, если мы не успеем найти кобылу до того, как сюда доберутся мутанты.

— Не бросай меня, Раф, слышишь? — обеспокоился Луман. — Ты не можешь этого сделать.

— О чем ты говоришь? — изумился Либеро, подойдя к товарищу и посмотрев ему прямо в глаза. — После оказанной тобою неоценимой помощи, я не оставлю тебя здесь.

Неожиданный хлопок над ухом заставил Линура отвлечься от сдерживания рвотных позывов и чистки своего лица и одежды от извилин убитого им аристократа. Получив по затылку уже продемонстрированный ранее Ралафаром удар ладонью, Лу обмяк и упал в руки осторожно положившего его на землю друга.

— Что ты сделал?! — закричал перепугавшийся юноша.

— Закрой рот и слушай меня! — Наигранное спокойствие Рафа бесследно растворилось. — Харраф