– Два снайпера справа. Выходят к передовой позиции.

– И офицер из окопа нас рассматривает в бинокль…

Молодой ополченец показал офицеру красивый кукиш. Хотя в бинокль рассмотреть и оценить такую затейливую фигуру проблематично.

Пришлось и Величко развернуться на девяносто градусов всем корпусом, чтобы поймать передвигающихся перебежками снайперов в прицел. Выделить их было настолько легко, что это казалось смешным. Оба снайпера ярко смотрелись на ночном снегу в своих летних костюмах «Леший»[50]. Или у них не было зимнего маскировочного снаряжения, или их командир был полным дебилом. Скорее, второе, потому что умный командир не выпустит снайпера в таком костюме, чтобы вместо маскировки сразу подставить его под выстрел противника. Лучше было бы уж совсем в простыню завернуться. Пользы было бы больше. А сами снайперы, похоже, не имели характера, чтобы возразить командиру. Величко слышал, что в украинской армии открыли несколько школ снайперов, где выпуск производится каждую неделю. Должно быть, выпускники такой школы только что прибыли к месту службы. И, скорее всего, убить они еще никого не успели. Значит, следовало остановить их, иначе обязательно кого-то убьют.

Два выстрела прозвучали один за другим. После этого Величко вытащил трубку и позвонил Лесничему:

– Командир, я отработал. Дело сделано. Можно нас забирать.

– Тебе на базу нужно?

– Боекомплект пополнить, чаю попить. Задачу получить… И вообще, не завтракали мы, в конце концов…

– Комбат звонил, он за тобой уже выехал. Сейчас заберет. Ему уже доложили о твоих действиях. Одобрил.

– Он почти все время с нами был. Только под конец уехал.

– Тем более. Знает, где вас искать. Ждите его…

Поскольку всю прошлую ночь Иващенко посвятил игре на «PlayStation Vita», но потом имел возможность выспаться, хотя и не полноценно, в палатке он спать не хотел. Дрова для печки были заготовлены, и Виктор Юрьевич начал обживаться с того, что растопил печь. На улице было не слишком и холодно, хотя там и прогуливался ветер. Утром, видимо, в палатке топили. Но тепло не бывает лишним. И потому Виктор Юрьевич решил печь протопить, чтобы его новые сожители, вернувшись с занятий, сразу попали в тепло. Приятно сделать людям приятное. Даже если никогда их раньше не встречал, даже если обязан ощущать их непримиримыми врагами, которых ты должен уничтожить. Но уничтожить – потом. А раньше следует стать хорошим соседом.

Соседи вернулись сразу после пяти часов. Почти одновременно с ними пришел и Анатолий Анатольев. Молча вручил Иващенко бинокль и больше не покушался на его пистолеты, хотя у соседей оружия с собой не было. Но перед этим в палатке чуть было не возник конфликт.

Тумбочка, стоящая рядом с кроватью, выделенной Иващенко, была занята чьими-то личными вещами, которых было, впрочем, не много. Гигиенические принадлежности – зубная щетка, паста, мыло, станок для бритья с запасными лезвиями. Несколько полученных писем, одно написанное и запечатанное, но не отправленное письмо. Простой перочинный ножик, фонарик-авторучка, компактная «Библия» в натуральном кожаном переплете, читать которую можно было только с биноклем, да и то лишь со знанием украинского языка, и все.

Как раз за осмотром содержимого тумбочки и застали Иващенко вернувшиеся с занятий соседи. Все они были в черной униформе, на которой после снятия бушлатов был заметен след от оторванной эмблемы «нацгвардии» или «Правого сектора», поскольку эмблема «Тени» нашивалась в другом месте. Новая эмблема присутствовала у всех, темная и маловыразительная, как тень, и имела при этом некоторое сходство с эмблемой спецназа ГРУ. Может быть, стилизованным изображением летучей мыши. Двоих своих соседей из троицы Виктор Юрьевич узнал без труда. Это были как раз те садисты из «Правого сектора», на которых советовал в свое время обратить внимание нижегородец Алексей Стенин с позывным Устин. Тех, которых он опознал по фотографии. Именно они пытали его и издевались над бессильным пленником. Третий их товарищ был совершенно не знаком Иващенко, запомнившему все лица на фотографии, что показывал ему полковник Селиверстов. Там, рядом с полковником Шилохвостовым, этого человека не было. Но на фотографии представлены, понятно, не все бойцы «Тени». Это вообще не официальный снимок. Просто около крыльца двухэтажного штабного здания стоит полковник и несколько бойцов из спецотряда. Может быть, фотограф просто поставил тех, кто оказался рядом, и никто не выбирал для снимка специально отпетых садистов и убийц.

Однако Иващенко вида, естественно, не подал, что узнал двоих. Они узнать его, естественно, не могли. Хотя сразу посмотрели на новичка в своей палатке непонимающе:

– Какого хрена тебе здесь надо? – с вызовом спросил первый садист, оглядывая Виктора Юрьевича от рифленой подошвы берцев до затылка.

Иващенко выпрямился и широко, почти приветливо, улыбнулся. Сразу вступать в конфликт с соседями он не хотел.

– Подселили меня к вам. Показали место.

– Кто? – последовал суровый вопрос от второго садиста, принявшего позу готового к атаке бультерьера, на которого садист в действительности и походил лицом.

– Анатольев привел. Толя Анатольев.

– А сам он где?

– Обещал к вашему возвращению с занятий подойти лично.

– Если обещал, значит, подойдет лично, – спокойно, тоном возвращая в палатку мир, сказал третий, если и садист, то искусно замаскированный с помощью добродушного носа-картошки. – Нас просто смутило, что ты в чужих вещах роешься.

– Я просто думал, куда это все девать…

– Это вещи Олега Хвоща…

– Я не знаю чьи…

– Надо Анатольева спросить, когда подойдет, – сказал первый садист. – Что с Хвощом?

– Если обещал, значит, подойдет, – с улицы подтвердил лично Анатольев, приподнимая брезентовый полог и шагая внутрь палатки. – И скажет, что Хвощ вернется, в лучшем случае, через энное количество лет. Он «засыпался»…

– Где? В Москве?

– Спроси полковника. Мне он не докладывает. А однополчанина Шилохвостова я к вам подселил потому, что здесь единственная в лагере кровать без задней спинки. У Виктора ноги, пожалуй, подлинее будут, чем у Хвоща. На каждой кровати не поместится. Кстати, Виктор… У нас тут принято, что мы знаем по фамилии только постоянных сотрудников базы – командование и администрацию, а все остальные у нас идут под именем и позывным. Твой статус пока еще не определен, и потому я предлагаю тебе самому придумать себе позывной. Хотя бы временный. Есть подходящие мыли?

– Волкодав! – недолго думая, сказал Иващенко.

Анатольев чуть смущенно кашлянул в кулак.

– Что-то не так? – спросил Волкодав.

– Нет-нет… Страшного ничего. Просто твой сосед Стас, – Анатолий показал на первого садиста, – имеет позывной Волк. Владимир, – последовал жест в сторону второго садиста, – имеет позывной Рысь. И один Никола, – рука указала на обладателя носа-картошки, – не относит себя к хищникам и захотел называться Синицей. Ладно, пусть будет Волкодав. Уживетесь с волком в одной палатке?