Наконец трактор опустился на дно. Включив прожектор, Дмитрий увидел вихри поднятого со дна ила. Море сегодня немного штормило, и вода, разумеется, была непрозрачная. Дмитрий включил динамик, быстро сообщил Тэду, что спуск закончен. Тот отозвался, уверяя, что все показатели в норме. И Дмитрий, не дослушав, буркнул:

– Я отключаюсь.

Если предположения Тэда были верны, ему нельзя было терять ни минуты. Он запустил трактор, и агрегат тяжело пополз вперед, поднимая гусеницами тучи ила. Дмитрий чувствовал, как тяжело, словно неповоротливое животное, переваливается трактор по дну. А тогда, с Машей, казалось, что он движется легко и быстро, словно юркое глубоководное существо.

Белый треугольник света от прожектора выхватывал из темноты то подводные скалы, то валуны, поросшие глубоководными растениями. Мелькали рыбы, всполошившиеся от необычно яркого света. Дмитрий старался придерживаться намеченного курса, а не метаться по дну туда-сюда, понимая, что таким образом он ничего не найдет, только зря потратит силы и нервы. Нужно было взять себя в руки, точно вспомнить, какие точки для погружений были еще намечены на карте, которую показывала ему Мария, и методично исследовать все области, до которых он сможет добраться. И надеяться, надеяться, что где-то там он увидит поблескивающий под лучом прожектора металлический бок батискафа.

– Что-нибудь видно? – связался с ним Тэд через некоторое время.

Дмитрий думал, что прошло только минут десять, как он опустился на дно, но, взглянув на часы, он понял, что находится здесь уже около часа. Черт, черт! Время уходит…

– Нет, – бросил он. – Пока нет. Я сообщу.

Он развернул трактор и снова решительно повел его в темноту. В кабине становилось уже прохладно, и Дмитрий подумал вдруг, каково должно быть сейчас Маше, если она и правда вот уже несколько часов находится на дне моря в капсуле батискафа. Даже если он их найдет, кто поручится, что он успеет вовремя? Что у них не закончится кислород? Что они не замерзнут насмерть? А что, если все это вообще всего лишь их с Тэдом предположение? Если Стивен решил избавиться от ученых другим способом? А он, Дмитрий, сейчас просто теряет драгоценное время, рыская здесь под водой, пока она погибает без его помощи где-то совсем не здесь?

Он понимал, что тревожные мысли ни к чему не приведут, и всеми силами пытался выбросить их из головы. Но тогда оставалось единственное – отчаянная мольба, непонятно к кому обращенная: «Пожалуйста, пусть с ней ничего не случится! Пожалуйста, пусть с ней ничего не случится!»

Из мрака выплыла подводная скала, он вытянул до упора рычаг и обогнул ее. И здесь ничего. Никаких следов пропавшего батискафа.

– Дмитрий, запас воздуха на исходе, – раздался из динамика голос Тэда. – Нужно возвращаться наверх.

– Знаю, – рявкнул он. – Еще десять минут.

Дмитрий пытался не поддаться накатывающему на него отчаянию. Не верить в то, что все погибло. Он снова не смог, не справился, не спас.

Вдруг откуда-то слева раздался металлический скрежет. Он резко развернулся в сторону и увидел, как трактор, совершая очередной маневр, задевает левым бортом какой-то крупный округлый предмет, явно созданный человеком, а не природой. Неужели?..

Сердце так отчаянно заколотилось о грудную клетку, что Дмитрию трудно стало дышать. Он резко затормозил, развернул трактор и направил прожектор туда, где на дне темнела громоздкая конструкция. Батискаф! Это он, теперь Дмитрий узнал его. Господи, только бы они еще были живы.

Пошарив прожектором по корпусу батискафа, Дмитрий понял, что балласт все еще оставался на бортах и днище аппарата. Почему же они не сбросили его? В голове у него вдруг всплыл вчерашний день – внезапная болезнь Михала – механика, отвечавшего за исправность батискафа. Ну, конечно, как же он сразу не понял! Стивен нарочно вывел его из строя, чтобы тот не осмотрел батискаф перед спуском. Потому что… потому что заранее все продумал и решил испортить систему. Разумеется, Павел и Маша пытались сбросить балласт, и ничего у них не вышло. Но что, если он сейчас попытается отцепить балласт снаружи?

– Тэд, – хрипло прокричал он в динамик. – Я их нашел. Батискаф лежит на дне. Я сейчас попробую отцепить балласт. А ты подводи катер. Если они всплывут, поможешь им выбраться, а потом уже вытащишь меня.

Он не стал упоминать о том, что, если прошло слишком много времени, из батискафа может никто и не выбраться. Тэд и без него это понимает.

– Дмитрий, поторопись, – отозвался Тэд. – Кислород…

– Я отключаюсь, – оборвал он напарника.

Он и сам чувствовал, как все труднее становилось дышать, холодели губы и кончики пальцев, а голова словно окутывалась туманом. Но все сейчас было не важно.

Дмитрий привел в действие манипулятор, и гигантская железная рука потянулась к батискафу. Металлические пальцы проскрежетали по борту, прошлись мимо удерживающего балласт крюка. Еще раз, еще… Нужно сосредоточиться! Он попробовал в третий раз – и на этот раз «пальцы» подцепили крюк, приподняли петлю балласта и дернули ее в сторону. Груз тяжело обрушился на дно, а весь корпус батискафа дрогнул, словно пытаясь рвануться вверх, и снова замер, удерживаемый оставшейся тяжестью.

После этого Дмитрий стал действовать уже наверняка. Отцепил следующую часть груза, затем еще одну. Батискаф уже накренился куда-то в сторону, завис боком – оставалась последняя порция балласта. Дмитрий утер рукавом свитера струившийся по виску пот, снова заработал манипулятором и, наконец, отцепил оставшийся груз. И тут же трактор буквально отшвырнуло в сторону, со дна взметнулось облако ила. Дмитрий почувствовал, как прямо рядом с ним что-то тяжелое стремительно рванулось вверх и, когда облако рассеялось, увидел, что батискафа нет на месте.

Пока Тэд поднимал трактор на поверхность, Дмитрий сидел, сжав кулаки и полуприкрыв глаза. Мыслей в голове больше не осталось. Он боялся думать о том, что ждет его снаружи. Руки его словно вновь ощутили тяжесть застывшего женского тела. Он знал, что во второй раз не вынесет смерти любимой женщины. Если окажется, что он не успел, что Машу уже не спасти… Нет, он не станет об этом думать. Еще несколько минут, и все будет ясно. А сейчас… сейчас ему остается только ждать и надеяться.

Минута, еще одна… Вот уже показалась перед стеклом кромка воды, стали слышны доносившиеся с поверхности звуки: низкий рокот двигателя катера, плеск волн, крики чаек. Заскрежетала лебедка, затаскивая трактор на борт катера. Дмитрий едва дождался, когда погрузка будет окончена, и сразу же рванул дверцу, выбираясь наружу. Первое, что он увидел, щурясь от непривычно яркого дневного света, – это плававшую на поверхности воды рядом с катером крышу батискафа. Люк был открыт, но никого не было видно.

– Они… живы? – прерывисто спросил он у подоспевшего Тэда.

Тот лишь пожал плечами.

– Не знаю, я успел только откинуть крышку люка и сразу же вернулся, чтобы вытащить тебя. Кислород кончался, медлить было нельзя. Пока никто не показывался.