Маринка, а следом и Оля, уставились на меня во все глаза, Никита же выскочил в коридор, оставив после себя чувство глубокого омерзения ко всему вокруг.

— Стаська-а-а, — Оля первая бросилась ко мне, моментально оценив взвинченное состояние. — Что у вас тут случилось?

Я сцепила рукой разорванный шов и выразительно посмотрела на Маринку. Она сложила руки на груди в оборонительной позиции и спокойно выдала:

— Что ещё могло случиться? — фыркнула. — Всего лишь вышло недопонимание. Ник всё неправильно понял, да и Стаська тоже.

— Ты хочешь сказать, — я кивнула на свое платье, — что это «недопонимание»?

Марина покосилась на мои трясущие руки и едко заметила:

— Знаешь пословицу: сучка не захочет — кобель не вскочит? — и, развернувшись на высоченных каблуках, вышла следом за дружаликом.

Я охреневшим взглядом провела её изящную фигурку и посмотрела на такую же охреневшую Грабовскую.

— Ну и дела… — только и смогла выдавить она, потом открыла кран и умыла лицо.

— Что за муха её укусила? Что я ей сделала и главное — когда?

— Не знаю, но в последние дни она мне не нравиться. Может, её зависть давит, — замялась, подбирая правильные слова. Я так и продолжала стоять не шевелясь, теперь уже уставившись в голубые глаза Оли. — После того, как ты вышла замуж, она сама не своя. Завидует твоему удачному браку.

Я прикрыла рот рукой, чтобы справиться с нахлынувшем диким ржачем и не смогла противостоять его силе. Прыснула в ладонь, а потом сложилась пополам.

— Удачному… браку… завидует? Ой, не могу… Отчего тогда сама не выходит замуж, а рушит чужие семьи?

Смеялась долго. Второй раз за сегодняшний вечер. За смехом прятала глубокое разочарование. Влад был прав: не стоило сюда тащиться. Всё не настоящее. Лживое. Приветствия, задушевные разговоры, участливое внимание, тревога в глазах. У Марины всё было ложью. Оля присела рядом на корточки и принялась нас мирить:

— Стась, её ведь тоже можно понять. Ты посмотри на её жизнь? Одни бесконечные кредиты. За весь тот идеальный тюнинг приходиться платить. Думаешь, ей по приколу разводить мужиков? А ты… буквально на ровном месте, выскочила замуж да ещё за молодого красавца. Она сегодня как увидела твоего Влада — поменялась в лице. Кому не хочется так жить?

— То есть, вы считаете, что я купаюсь в роскоши, счастье и безграничной любви?

— А разве нет?

Горечь поднялась от печени и наполнила рот. Едва не вырвала. Да, правильно, пускай так и думают.

— Всё верно. У меня идеальный муж, отношения и секс. А тут я просто решила повертеть задом для остроты ощущений.

— Стася…

— Нет, всё хорошо. Правда. Зашибись. Иди к Маринке, я туда не вернусь. Поговорим в понедельник на работе.

— Я побуду с тобой. Ты важнее.

В уборную вошли трое девушек, покосившись в нашу сторону, скрылись в соседней комнате за дизайнерскими кабинками.

— Оля, я хочу побыть одна. Позвоню Владу, тут хотя бы есть возможность быть услышанной. Не обижайся. Если что, я буду на улице.

Подруга, как оказалась, единственная, с большой неохотой оставила меня в покое и, оглядываясь, прикрыла за собой дверь.

Нельзя плакать. Не из-за такой ерунды. А ерунды ли? По каким-то непонятным ориентирам Никита считал с меня готовность пошалить и как заблудившийся в тумане странник вышел на яркий маячок. По каким таким жестам он это понял, я так и не врубилась. Но вся ситуация повернулась так, будто я его спровоцировала. Когда? Как?

Стало реально плохо. Чувствовала себя как-то неправильно. Неестественно. Словно плыла на волнах. Тело хотело расслабиться, но что-то ему мешало. Сопротивлялось. Возможно, я должна была сейчас упасть в нирвану или эйфорию, однако организм противился. Боролся.

Рука потянулась к брошенной на пол сумке и трясущими руками извлекла телефон. Гудки разрывали мозг неприятной болью.

— Ты уже всё, отвела душу? — послышалось после соединения. Как же мне нравится его голос. — Алло, Настя?!

— Влад, мне плохо… Приезжай поскорее.

Ровно в одиннадцать часов ночи, из ресторанного комплекса «Фавн» расположенного в Сосняках в двух километрах от города вышли несколько представительных мужчин в окружении личной охраны. Смотрелись они весьма внушительно, а если взять во внимание количество оружия, спрятанного за их спинами, то даже устрашающе.

Ресторан был специально закрыт на этот вечер для их встречи. Очень много вопросов было решено за его стенами, и именно сегодня судьба Руставского была предрешена, к превеликой радости Шамрова.

Скибинский, Михайлов и ещё трое армейских друзей Варланова приняли решения устранить мразь, нарушившую порядок и установленные правила. В их мире подобные поступки наказывались весьма жестко.

Наконец… Наконец Шамров получил добро. В непривычно пустом зале, где ещё недавно велась бурная дискуссия теперь висела давящая тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в огромном камине на первом этаже. Задумался, уставившись на огонь. Не обратил внимания на заинтересованный взгляд, которым его одарил сидевший напротив Варланов. Сейчас голова раскалывалась от множества идей и вариантов поиска залегшей на дно с*ки. Настал его час.

Роман Викторович не мешал. Прекрасно знал, о чем думал мужчина, он и сам страдал подобным. На мгновение на его лице отразилось сожаление, которое тут же поспешно скрылось. Старик был расстроен тем фактом, что один из его самых верных людей, человек, которому доверял безгранично, женился. Планировал выдать за него свою дочь, видел в нем приемника и строил такие грандиозные планы, что теперь, с их высоты было больно падать.

Теперь не знал, кому передаст всё свое «добро» после смерти. Хреново, когда некому оставить наследство. Был сын… умер от передозировки восемь лет назад. Инга… не создана для подобной жизни, как не старался приучить. Руслан? Как самый последний вариант. Потому что не видел в нем терпеливости и умения вести дела с помощью дипломатии. Мог всё разрушить и глазом не успев моргнуть. А Варлан отлично знал, что мир принадлежит терпеливым. Таким как он. Таким как Шамров. Чего только стоило его ожидание казни Руставского? Да колоссальной выдержки, мать её трижды. Уж кто-кто, а Варлан это понимал как никто другой. От того и печалился, что потерял такого зятя. Теперь нужно присматриваться к кандидатам и самое главное — не прогадать.

Улыбнулся, заметив стальной блеск в чёрных глазах своего воспитанника, и по-отечески похлопал по напряженному плечу. Знал, что Шамров скорее выстрелит себе в голову, чем предаст или подстроит подляну. За это и уважал, доверял безгранично, брал с собой, куда только можно и возлагал большие надежды. В мужчине, пришедшего к нему два года назад он сразу разглядел огромный потенциал и отмел в сторону все подозрения. Бывший мент? Уже тогда в нем не осталось ничего от прошлой жизни. Человек был полностью разрушен системой, которой верой и правдой служил долгое время. Варлан знал, каково это. Сам прошел подобное. Можно сказать, что он стал его крестным отцом, принявшим в далеко не идеальный мир, но от этого не менее справедливый. В нем действовали свои законы и правила, которые никто не мог нарушить, если только этот "никто" не был камикадзе. В нем ценились родственные связи и неприкосновенность семьи. За верность и дружбу награждали, за предательство — лишали жизни. Это была одна большая община. Род. Клан.