а лишь быстро и четко выполнять приказы. Как заклинание повторяли военные профессора слова Клаузенца: «Тот, кто должен управлять войной, обязан изучить только то, что касается войны. Последний вывод неизбежен, всякий же иной не заслуживает доверия». Неудивительно, что взоры «академиков» были обращены главным образом в далекое прошлое и только в военном отношении – на настоящее, но ни в коем случае – на будущее. Армии, окружавшие Германию, в том числе и армии Тройственного союза, были лишь второстепенным предметом преподавания. Франция была врагом. К враждебности России Германия еще не привыкла. Англия и Америка считались морскими державами, не способными угрожать Германии на европейском театре военных действий. В лекциях убеленных сединой генералов проскальзывала иногда мысль о сущности войны на два фронта, но о мировой войне – никогда разговора не было.

Изучая военную науку, Николаи старался выкроить свободное от учебы время для изучения современной экономики и политики, всего того, что, по его мнению, было связано с избранной им профессией разведчика, которой в академии не уделялось практически никакого внимания. И чем больше углублялся он в историю военной разведки, тем отчетливее понимал, что методы агентурной и аналитической работы германских спецслужб давно устарели. Современная насыщенная техникой и новейшим оружием война требовала иного подхода к разведке и контрразведке. Анализируя провалы немецких агентов не только в Англии и Франции, но и в России, Николаи пришел к выводу, что необходима качественно новая разведывательная организация, которая могла бы оперативно и более действенно управлять не только агентурой, но и информационными потоками и тем самым влиять не только на вооруженные силы Германии, но и на ее политику и экономику. По окончании Военной академии Николаи подготовил доклад о современных методах ведения разведки, который с большим интересом изучали в Главном штабе. Поняв, что новые веяния в разведке грозят реформами, генштабисты, составив отрицательный отзыв, направили бумагу кайзеру. Но, ознакомившись с докладом Николаи, кайзер, несмотря на противодействие своих генералов, распорядился присвоить перспективному офицеру звание капитана и назначить в Большой Генеральный штаб, в 1‐й русский отдел.

Вильгельм обожал свои спецслужбы. В отличие от многих других тогдашних европейских монархов он не избегал и сам принимать активное участие на ниве профессионального шпионажа, потому искренне благоволил к людям этой необходимой для безопасности государства профессии, ничуть не заботясь об их родовитости. Он почитал за необходимость ежедневно и ежечасно при решении государственных проблем прибегать к результатам разведывательной работы. Кайзер нередко инструктировал, давал задания и отправлял за границу агентов, а случись, что агент проваливался, не жалел сил и средств на его выручку. В то же время «милый Вили» очень любил указывать своим братьям-монархам на их зарвавшихся агентов, собственноручно сочиняя ехидные письма «родственникам» с укорами в неблагородных манерах. Доставалось от него и «милому русскому другу Ники».

Мало того, кайзер в приказном порядке заставлял редакторов германских газет и журналов печатать на своих страницах написанные по его идеям статьи, которые зачастую дезинформировали другие правительства в Европе, будоража не только военных и политиков, но и биржи. Когда его уличали в неискренности, он приводил в свое оправдание утверждение Шопенгауэра о том, что немцы отличаются абсолютным отсутствием того чувства, которое римляне называли стыдливостью. И это во многом объясняло многие, самые неблаговидные факты из деятельности Германской секретной службы.

Вильгельм, не стесняя себя никакими нормами морали, занимался и торговлей самыми разнообразными фальшивками, начиная со сфабрикованных чертежей своих новейших дредноутов и сверхмощных артиллерийских систем и заканчивая «секретными» документами своего Генерального штаба. Однажды его агентам даже удалось продать англичанам за хорошие деньги фальшивую карту укреплений мощнейшей австрийской крепости Перемышль…

Но, насаждая свою агентуру по старинке в Англии и Франции, подкупая иностранных банкиров и политиков, кайзер понимал, что в век бурно развивающегося прогресса нужны новые способы разведки, менее затратные, ибо механизированная армия, оснащенная современным оружием, будет забирать все имеющиеся в Германии ресурсы без остатка. Таких средств, которые затрачивал на разведку Бисмарк, у кайзера просто не было. Поэтому любые свежие и особенно малозатратные идеи в области разведки и контрразведки он воспринимал, как глоток свежего воздуха в затхлой атмосфере движущегося по инерции, заданной еще Бисмарком, Генштаба.

Именно поэтому кайзеру импонировали свежие, неординарные взгляды Николаи на перспективы развития разведки в современных условиях. Направив перспективного офицера в Большой Генеральный штаб, он решил понаблюдать за его работой с тем, чтобы в перспективе, возможно, заменить давно закостеневших от долгого сидения в генштабе продолжателей дела главного шпиона прошлого Вальтера Штибера. Верные его идеям руководители разведывательных отделов и подотделов довольно косо посматривали на выскочку в лице Николаи, поручая ему второстепенные задачи, а то и вовсе отправляя в ненужные, зачастую бесперспективные командировки по принципу: «Поди туда, не знаю куда, принеси, то, не знаю что».

В преддверии Русско-японской войны германский Генеральный штаб решил командировать офицеров в Японию, чтобы там изучить военный опыт японской армии. Капитан Николаи попал в число офицеров, назначенных для изучения японского языка. После полуторагодичной работы на восточном семинарии и частных занятий с японцами, которых в Германии находилось большое количество, он со свойственным ему усердием и дотошностью изучил японский язык в достаточной для работы на Дальневосточном театре военных действий мере. Но лишь трое офицеров поступили на службу в японскую армию. Положение их потом оказалась незавидным. Они не встретили в японском офицерском корпусе особенно сердечного приема, и их, в противоположность тому, как принимали до того в Германии японских офицеров, к действительному ознакомлению с материалами разведки и близко не допустили.

Будучи единственным женатым офицером среди обучавшихся японскому языку, Николаи получил уведомление о том, что должен прекратить изучение языка, потому что его командировка в Японию не состоится. Бесцельная полуторагодичная напряженная работа была тяжелым ударом даже для самоотверженного и исполнительного Вальтера.

Глава XII

Германия, Кёнигсберг. 1906 г

1

Не теряя надежды еще раз напомнить о себе, капитан Николаи на основании имеющейся в отделе информации от заграничной агентуры и патриотически настроенных немецких предпринимателей подготовил аналитический доклад, в котором содержались сведения о перемещении русских войск на границе, о перевооружении царской армии и о стратегических планах франко-русского союза против Германии, в котором сделал неожиданный вывод о том, что Россия, потерпев поражение в войне против Японии, непременно направит свое оружие против Германии. Чтобы обезопасить восточные границы Германии от внезапного нападения, он предлагал создать на этом направлении сильную секретную службу. Николаи решил сначала ознакомить со своим трудом начальника русского отдела III-b полковника Лауенштайна, который, внимательно прочитав доклад подчиненного, высоко оценил проделанную им работу и даже заявил о том, что и сам намеревался создать разведцентр в Кёнигсберге. И