Михаил шагает к Владу и толкает его. Вот и все. Выдержка Каверина кончилась. Удалось краем глаза заметить, как Влад влепил Михаилу по лицу. Так его раз эдак!

Началась драка, я ее только слышу, поскольку она переместилась за диван. Испуганные крики, треск ломаемой мебели. Но мне сейчас не до этого. После того, как я освободила желудок, появилась возможность немного двигаться и говорить. 

– Вам плохо? – ко мне подскочила официантка.

– Да. Воды, – тихо умоляю я. 

Минута, показавшаяся вечностью, и наконец в моих руках бутылка воды. Официант помогает мне напиться. Становится еще чуть легче. 

– Проводите меня до туалета, – прошу я. – И ещё бутылку воды. Большую.

Шума борьбы уже не слышно, но ко мне никто не возвращается, я не знаю, что там происходит. Официантка сделала то, что я просила, и помогла дойти до кабинки. 

Я просидела в обнимку с фаянсовым другом не меньше часа. Сама себе организовала промывания желудка, вызывая новые порывы тошноты и обпиваясь водой. Стало значительно легче, и появилась возможность самостоятельно передвигаться. 

Умылась. Отмыла в раковине частично испачканную одежду, взглянула в зеркало на свое бледное лицо, заглянула в грустные глаза с узкими зрачками. Да-а, с мужчинами мне все-таки не везет. Вот это переплет был. Теперь у меня серьезный должок перед Владом. Надеюсь, с ним самим все в порядке.

Голова кружится. Сейчас так плохо, что хочется только одного – домой, в кровать, под одеяло. А потом буду со всем разбираться, сейчас нет сил. Достала из сумочки телефон, вызвала такси и на дрожащих подкашивающихся ногах отправилась в сторону выхода. 

Добираться до выхода было тяжело, я еще выбирала путь как можно менее людный, чтобы меня не увидели в таком состоянии, и в нескольких укромных уголках стала свидетельницей разного рода и степени непотребств. Народ вовсю веселится. 

После того, как села в такси, единственное, на что меня ещё хватило, это позвонить Каверину и узнать, как он и что с ним. Номер оказался недоступен. Дальше вызнавать не стала, отключилась прямо в машине, и только в конце поездки меня разбудил водитель. Из последних сил добралась до квартиры и там, не раздеваясь, рухнула в постель. Там тоже отключилась в момент. 

Утром просыпаюсь с больной головой. Меня разбудил настойчивый звонок телефона. Кто-то звонит и звонит, не переставая. Смотрю на дисплей, номер незнакомый. 

– Алло, – хрипло выдыхаю я в трубку. 

– Варя, ты где? – слышу я знакомый взволнованный голос начальника. 

– Дома. У себя. 

– Я еду за тобой. Буду минут через сорок. 

– А-а… почему вы с незнакомого номера звоните? 

– Свой телефон вчера потерял, некогда было восстанавливать симку. Как твое самочувствие?

– Так себе. Михаил меня вчера чем-то напоил. Ну, я так думаю. 

Влад выругался, характеризуя Михаила не лучшим образом. Неожиданно очень приятно, что он поверил мне сразу и на слово. 

– Правильно, значит, что я ему челюсть сломал. Только-только удалось выехать. Пришлось ночевать в полицейском участке.

Взволновано приподнялась и переспросила:

– В участке? Какой ужас.

– Не самое приятное место, конечно, но Михаилу все равно хуже – он ночь в больницу поехал проводить. Ладно, Варя, скоро буду. 

Влад отключился. Я, совершенно забыв о головной боли, поспешила на кухню. На скорую руку приготовила завтрак для своего наверняка очень голодного спасителя, затем только пошла мыться, а как только вышла из ванной, раздался звонок в дверь. Открываю.

Каверин. С фингалом под глазом. Взлохмаченный, сонный. Шаг, второй, подскакиваю, и вот я уже вишу на Владе, крепко обнимая его за шею. Каверин тут же обнял меня за талию.

– Спасибо! – горячо и от души произнесла я.

– За что? 

Каверин вместе со мной на шее проходит в квартиру и закрывает дверь. Соскальзываю с начальника, чтобы не мешать ему закрывать, но, справившись с замком, он тут же прижимает меня к себе обратно. 

– Так за что?

– Как за что? Ты меня спас.

– О! Варя, впервые на ты. Но я хочу знать подробности. Что там с Михаилом у вас произошло? А чем это так вкусно пахнет? 

– Омлет. Для тебя. 

– Ух ты. А ещё что-нибудь есть для меня? 

Задумалась. 

– У меня сейчас в холодильнике особо ничего нет. Салат овощной. Бутерброды. Чай. Кашу еще могу сделать. 

Каверин фыркнул. 

– Нет. А поцелуй для спасителя?

Замерла. Тишина в квартире стала такой густой. Влад сверлит меня внимательным испытующим взглядом, а потом начинает медленно наклоняться, явно давая мне время передумать, но при этом прижимая к себе все теснее и крепче, так, что если и захочешь – не вырвешься.

Первое касание губ очень легкое, нежное, но быстро перерастает в настоящий пожар, и я даже не думаю это останавливать, позволяя своему телу предавать меня так, как ему вздумается, и ощущения от этого просто потрясающие. В какой-то момент я обнаружила себя крепко обвивающей шею начальника руками, а ногами торс, при этом сам шеф с силой вжимает меня в стену и лапает, где ему вздумается, а ведь на мне только банный халат и белье, надетые после ванной. Ой, что делается! 

Я не знаю, сколько проходит времени, оно для меня просто перестало существовать, но в какой-то момент Каверин остановился сам, тяжело дыша, быстро огляделся и радостно воскликнул:

– О, а вон там кровать, да? 

Весело фыркаю Владу на ухо, в то время как он уносит меня в спальню. Каверин не медлит, видимо, опасается упустить возможность, укладывает меня на кровать, а сам нависает сверху. По глазам начальника вижу, что он и сам до сих пор не верит в происходящее, тем не менее, вновь наклоняется и целует. В его объятиях очень хорошо, помогаю ему избавиться от пальто и пиджака. Слышу, как звякнула пряжка расстегиваемого мужского ремня, и стало немного страшно. Напряглась, уже не думая о поцелуях, отслеживаю то, что делает Каверин, а он замер, отстранился чуть. 

– Все нормально? – выдыхает мне в губы шеф. – Или я тороплю события?