– Я не хотел его сбивать. Взял машину, чтобы отвезти на дачу диван. Вдруг вижу: машина Шевердова, а в ней сидит Зинаида.

– Да ну?

– Я и сам не знаю, зачем поехал за ними. Только в Красноярске рассмотрел, что в машине другая женщина. Между прочим, ваша жена. – Белаш искоса взглянул на Сергея, ожидая его реакции.

Сергей не дрогнул лицом, однако удивился:

– Мою жену, гнида, не трогай!

– Я не хотел… – В глазах Белаша загорелись безумные огоньки. Он заговорил отрывисто, делая паузы: – Я же не дурак… Понимаю, что машину найдут. И меня могут найти… Но Шевердов переходил дорогу так близко… Он был так уязвим, и нужно было только нажать на педаль! Я нажал. – Белаш опустил голову. – Все из-за нее. Из-за Зинки! Эта гадина сгубила всю мою жизнь! Скажите, что мне теперь делать? – Белаш с надеждой взглянул на Сергея.

– В идеале – пойти в полицию и признаться.

Белаш нервно затрясся, потом заплакал.

– Но с этим пока повременим, – продолжил Сергей. – Сделаем так: будешь ходить на работу, делать что нужно. О нашем разговоре молчи! И если ты хоть слово кому-то скажешь…

Почуяв надежду на спасение, Белаш завопил:

– Я сделаю все!

– Завтра соберешь совещание, – приказал Дуло.

– Соберу.

– Вызовешь Шевердова.

– Он же на больничном…

– Делай что хочешь, но чтобы Шевердов завтра был!

– Сделаю.

– И что бы я ни сказал – все одобряй.

– Слушаюсь.

Сергей показал на стену за спиной Белаша, где висел предвыборный плакат мэра Шутяка.

– Зачем он здесь?

– Во время избирательной кампании я был доверенным лицом Сергея Петровича. Решил оставить на память.

Сергей подошел ближе и прочитал мелкий шрифт:

– Родился в семьдесят шестом году в селе Высотино Сухобузимского района. Окончил Красноярский юридический институт. Женат, двое детей.

Он прошел к двери, но прежде, чем уйти, пригрозил:

– Не вздумай рыпнуться, Белаш! Зашибу!

Из машины Сергей позвонил Тамаре Филипповой:

– Как Иван?

– Уже лучше.

– Что-нибудь говорил?

– Ему пока трудно. Просит пить. Когда очень больно, просит укол.

– Передай ему, что я очень стараюсь.

– Передам.

– Кто-нибудь к нему приходил?

– Зимин с Красноперовым заходили, но я сразу же их выставила из палаты. Иван еще слишком слаб.

– Больше никого к нему не пускай.

– Хорошо.

– Если будет кто-то звонить из следственного отдела или, например, Шевердов, всем говори одно: Иван идет на поправку и уже говорит.

– Зачем? – обеспокоенно спросила Тамара.

– Верь мне, так нужно. И повторяю: никого к нему не пускай. По крайней мере, в ближайшее время.

– Я очень беспокоюсь за Ваню.

– Иван – могучий мужик. Справится.

– Спасибо тебе, Сережа.

– Значит, договорились?

– Договорились.

Утром следующего дня Белаш, как и обещал, собрал расширенное совещание, на котором присутствовал Шевердов. Не было только Зинаиды Парфеновны, она уехала на вызов в составе следственной группы.

В руках Антона Шевердова была тросточка, но он уверенно ходил.

– Да вы молодцом, – сказал Дуло.

– Вчера был у врача, гипс заменили на лангету. Трещина в кости зарастает, как на собаке. На следующей неделе выхожу на работу.

– Это хорошо. – Сергей огляделся. – А где Красноперов?

Белаш опустил глаза и осторожно сказал:

– Игорь Иванович уехал в Красноярск еще вчера вечером.

– Зачем?

– На железнодорожном вокзале задержали наших таджиков.

– Всех троих?

– Кажется, да.

– Он еще не звонил? – спросил Дуло.

За Белаша ответил Зимин:

– Я сам ему позвонил, телефон отключен. Думаю, что он был в следственном изоляторе на допросе.

– Когда Красноперов вернется, он сам все расскажет. – Белаш с опаской посмотрел на Сергея.

– Теперь скажу я. – Сергей Дуло встал. – Хочу вас порадовать: Иван Макарович идет на поправку. Вчера вечером я говорил с ним по телефону. Завтра утром иду к нему и готов передать привет от коллег.

Все заговорили:

– Конечно, конечно…

– Пусть выздоравливает!

И только Антон Шевердов спросил:

– Визит имеет конкретную цель?

– Иван хочет поговорить, – ответил Сергей.

– О чем?

– А почему вы об этом спрашиваете?

– Ивану нужно окрепнуть. Излишнее общение ему навредит.

– Я позабочусь об этом, – сказал Сергей.

На столе зазвонил телефон внутренней связи, Белаш поднял трубку:

– Да… Да… Ты очень кстати. Все в сборе, идет совещание. Ждем. – Закончив разговор, Белаш сообщил: – Игорь Иванович вернулся из Красноярска.

Одновременно с этим открылась дверь и вошел Красноперов. Двухдневная щетина и осунувшееся лицо выдавали его усталость. Пожав поочередно руки мужчинам, он сел за стол.

– Что скажешь, Игорь Иванович? – спросил Белаш.

– Попали мы, товарищи, в очень крутой замес, – начал Красноперов. – Вчера вечером стало известно, кто нанял таджиков…

– Так сразу? – удивился Зимин.

– Растащили их по разным комнатам, и все трое разом заговорили. После того как сличили их показания, на поверхность всплыла одна личность. Двое из троих назвали его Геннадием, и только один, старший, сказал фамилию – Рыбин.

– Геннадий Рыбин, – повторила Егорова и тут же спросила: – Выяснили, кто он такой?

– Выяснили. Как только я это узнал, сразу позвонил Добродееву. – Красноперов перевел взгляд на Сергея.

Тот спросил:

– Зачем?

– Геннадий Рыбин – правая рука Олега Зварыкина.

– Возвращаясь к таджикам… Что еще они рассказали про Рыбина?

– Он приказал похитить Сташковского и увезти его на дачу, куда они нанялись работать. Рыбин приезжал туда каждый день и в течение недели сам избивал Сташковского.

– Чего он хотел? – спросил Дуло.

– По словам таджиков – какие-то карты. Они решили, что речь идет про игральные.