В этот период власть рассматривала в качестве ведущей и реализовала как основную государственно-ведомственную форму хозяйственного возведения и управления жилым фондом, в соответствии с которой на администрацию предприятий и учреждений возлагалась задача формирования трудобытовых коллективов, посредством предоставления нанимаемым ею рабочим и служащим ведомственного жилья. И поэтому постановление «О жилищной политике» именно администрации предприятий и учреждений предоставляет максимальные права владения и распоряжения жилищем. Так, промышленным и транспортным предприятиям передавалось «право полного освобождения в административном порядке жилых помещений, находящихся на территории предприятий, от лиц, не работающих в данном предприятии»[398]; администрация этих предприятий получала возможность в ущерб правам жилищно-арендных кооперативных товариществ заселять в дома, принадлежавшие кооперации, своих рабочих даже в том случае, если эти рабочие и служащие не являлись членами данных кооперативов[399]. Администрация предприятий промышленности и транспорта получала дополнительные возможности контроля над стабильностью трудобытовых коллективов за счет исключительного права разрешения или запрета обмена (в пределах города, пригородных районов, между городами) ведомственными жилыми помещениями[400]. За администрацией предприятий закреплялась эксплуатация (как непосредственная, так и путем сдачи в аренду) той части жилищного фонда, которая находилась в ведении предприятий промышленности и транспорта[401], а также право заключать с отдельными съемщиками договоры по найму жилой площади с оговоренными обязанностями съемщиков по эксплуатации жилищ, указанием конкретных условий и сроков найма[402]. При сдаче закрепленных домов в аренду за администрацией сохранялось право «регулировать заселение этих домов»[403].

Власть согласно новой жилищной политике, введенной в 1921 г., ратовала за активное привлечение в жилищное строительство частного капитала, но привлекала его в соответствии со своей жилищной стратегией – исключительно к строительству крупных жилых домов[404]. Поэтому основным типом массового жилищного строительства объявлялось многоквартирное, многоэтажное жилище[405]. Везде, где осуществлялось возведение социалистических городов, власть была ориентирована именно на него и только на его возведение направляла силы крупной государственной строительной индустрии. При этом везде, где власть не вела интенсивного строительства новых промышленных предприятий, на всех тех территориях, где она не имела стратегических интересов, она давала людям возможность самостоятельно решать свои жилищные проблемы, разрешая «рабочее жилищное строительство»[406].

Не была забыта в постановлении и жилищная кооперация, на которую в данный период власть возлагала особые надежды как на отдельного, но полностью контролируемого государством субъекта хозяйствования, призванного и способного привлекать деньги и силы трудящихся на строительство жилищ: «…на почве роста реальной заработной платы… существенно увеличивается возможность охвата рабочего населения жилищно-строительной кооперацией и вовлечения таким путем в это дело собственных средств рабочих и служащих…»[407] Постановление также призывало повысить квартплату, называя это «введением реальной квартплаты», приближенной к фактическим затратам по эксплуатации жилищ[408].

Власть не противилась участию архитекторов в проектировании индивидуальных жилых домов и «городов-садов», но лишь до тех пор, пока работа архитекторов в «кустарных, домашних мастерских»[409] не начала противоречить задачам осуществления единой государственной жилищной политики и создаваемой для ее реализации государственной системы массового архитектурно-проектного дела[410], в целом ориентированной на многоквартирное, многоэтажное строительство. После того как частная проектная практика своей устремленностью на другие задачи, нежели те, которые ставило руководство страной, стала мешать формированию иерархической системы централизованного управления сферой архитектурного и градостроительного проектирования, она была целенаправленно ликвидирована. Однако, поскольку государство не способно было непосредственно воздействовать на частнопрактикующих архитекторов, так как они не входили в состав государственных проектных организаций, постольку, изживая частную проектную практику, оно действовало с той стороны, которая была ему подконтрольна – со стороны государственного заказчика в лице ведомственных строительных организаций и местных административных органов и т. п. Циркуляром ВСНХ СССР от 12 февраля 1929 г. всем промышленно-строительным трестам предписывалось работы по проектированию передавать государственным проектным организациям, категорически «отказавшись от услуг частных консультантов»[411].