Король почему-то считал, что сможет сделать это, не вступая в сражение, но Парма и все опытные испанские моряки знали, что, прежде чем транспорты смогут выйти из порта, английский флот придется полностью разбить. Такое сражение было неизбежным, и английская диспозиция гарантировала, что испанцам придется вступить в бой и испытать на себе все недостатки, неотъемлемо присущие плану с двумя операционными направлениями. Англичане установят уверенный контакт на таком расстоянии от направления переправы, которое позволит вести продолжительные атаки в незнакомых противнику водах, оставаясь в непосредственной близости от своих источников снабжения. Даже не потребуется борьбы не на жизнь, а на смерть, прежде чем испанцы будут загнаны в узкость, которая необходима для переправы армии, где обе части британского флота будут сконцентрированы для финального сражения. Испанцы прибудут туда, подавленные неудачными стычками с британцами, опасаясь неизвестных морей. И это не случайность, а закономерность, неотъемлемо присущая стратегическим и географическим условиям. Английская диспозиция использовала все мыслимые преимущества. В результате испанская армия так и не смогла сдвинуться с места. Но это еще не все. Преимущества англичан в заключительном сражении были так велики, что только удачное изменение направления ветра спасло армаду от полного разгрома у голландских берегов.

В этом случае имелось достаточно времени, чтобы разработать правильную диспозицию и расставить флот. Далее можно привести другой пример, в котором была достигнута практически полная внезапность, и решения по организации обороны пришлось принимать моментально.

Имеется в виду французская кампания 1744 года. В том году все благоприятствовало оккупантам. Англия была ослаблена мятежом якобитов, продолжались волнения в Шотландии, военно-морской флот пребывал в упадке, а правительство находилось в руках известной «пьяной администрации». Уже три года велись безуспешные боевые действия с Испанией, и оказывалась поддержка на континенте Марии-Терезии против Франции. В результате британская оборона оказалась слабее, чем когда бы то ни было. Флот насчитывал 183 парусных судна – примерно столько же было у Франции и Испании вместе взятых, но из-за трансатлантических и средиземноморских войн дома осталось только 43 судна, из них 18 линейных. Даже учитывая все крейсерские суда, которые можно было собрать, правительство могло рассчитывать в случае кризиса только на четверть наличного флота. С сухопутными силами дела обстояли не лучше. Больше половины армии находилось на континенте вместе с королем, который помогал императрице-королеве как ганноверский выборщик. Правда, между Англией и Францией войны не было. Летом король выиграл сражение при Деттингене, осенью последовал официальный союз с Марией-Терезией. Франция ответила тайным союзом с Испанией и, чтобы предотвратить дальнейшие действия британцев на континенте, решила нанести удар по Лондону совместно с якобитским восстанием. Он должен был стать громом среди ясного неба и планировался на разгар зимы, когда лучшие корабли домашнего флота Великобритании оставались в порту. Операция планировалась на двух направлениях: армии предстояло выйти из Дюнкерка, а флоту прикрытия – из Бреста.

Все строилось на внезапности. Порт Дюнкерк был уничтожен по условию Утрехтского мирного договора 1713 года, и, хотя французы уже некоторое время тайно вели восстановительные работы, он все еще не был приспособлен для приема флота транспортов. Несмотря на предостережения сэра Джона Норриса, бывшего в то время старшим адмиралом на действительной службе, сбор в окрестностях Дюнкерка войск из французской армии во Фландрии был воспринят как переход на зимние квартиры. Чтобы не вызывать подозрений, необходимые транспорты были тайно переведены в другие порты. В Дюнкерк они должны были прийти только в самый последний момент. Так же удачно была проведена тайная мобилизация. Благодаря ложной информации, подставленной британским шпионам, и открытой поставке продовольствия и других запасов, рассчитанных на длительное плавание, у британского правительства было сформировано мнение, что основные силы флота собираются присоединиться к испанцам на Средиземном море, а подразделение, предназначенное для эскорта транспортов, якобы готовилось к рейду в Вест-Индию.

В общем, маскировку намерений французов можно было назвать совершенной. И все же она содержала в себе фатальный компонент. Армия должна была нанести удар на Темзе в районе Тилбери. Но, как бы ни была велика секретность, маршал Сакс, командовавший армией, не мог осуществить переход без эскорта. На реке всегда было много каперов и вооруженных торговых судов, а также крейсеров, охраняющих торговлю. Поэтому дивизион, который, как считали англичане, готовился отплыть в Вест-Индию, должен был отделиться от брестского флота после его входа в Канал и присоединиться к транспортам в Дюнкерке. Маркизу де Рокфою с основными силами флота предстояло удерживать британские корабли в Портсмуте или сражением, или блокадой.

Ничто не могло выглядеть проще и более уверенно обещать успех. Британское правительство оставалось слепым и глухим. Удар был назначен на первую неделю января, а только в середине декабря началось регулярное наблюдение крейсеров за Брестом. На основании поступавших с крейсеров докладов были приняты меры для подготовки к новому году идентичной эскадры для выхода в море. К этому времени были готовы около 20 линейных кораблей в Норе, Портсмуте и Плимуте, и на них начали собирать команды. По разным причинам французы отложили начало экспедиции. Только 6 февраля 19 боевых кораблей Рокфоя были замечены на выходе из Бреста. Новость достигла Лондона 12 февраля, и уже на следующий день Норрису было приказано поднять свой флаг в Спитхеде. Ему предстояло «принять самые эффективные меры, чтобы предотвратить высадку десанта на территории королевства». Но к принятию таких предосторожностей подтолкнула информация о том, что молодой претендент выехал из Рима во Францию. Правительство оставалось в полном неведении о приготовлениях в Дюнкерке. И только 20 февраля от дуврского контрабандиста были получены сведения, открывшие глаза британскому правительству.

Через несколько дней в море были замечены французские транспорты, направляющиеся в сторону Дюнкерка. Они были ошибочно приняты за брестский флот. Норрис получил приказ следовать за ними. Его категорические протесты оказались тщетными. Адмирал знал, что французы все еще находятся к западу от него, но правительство не уступало, и он был вынужден выполнить приказ. Он проследовал по Каналу и 28 декабря добрался до Даунса, где соединился с дивизионом из Нора. История обычно называет это неверное передвижение счастливым шансом, спасшим Англию от вторжения. Но это было не так. Сакс не желал входить в Темзу без эскорта. На реке было достаточно кораблей, чтобы его уничтожить, если он пойдет на такой риск. В действительности передислокация флота Норриса, на которой настояло правительство, затруднило кампанию и не позволило уничтожить брестский флот и остановить вторжение.

Рокфой получил приказ. Ему предписывалось любыми средствами навязать бой британскому флоту или, по крайней мере, предотвратить дальнейшую концентрацию. Одновременно он должен был отправить группу из 4 боевых кораблей под командованием адмирала Баррайля в Дюнкерк, чтобы эскортировать транспорты. Приказ о разделении флота, учитывая наше внимание к армии, был неизбежен. Офицеры были недовольны и решили держаться вместе, пока не доберутся до Айл-оф-Уайт, где и оставаться, пока не смогут соединиться с Саксом и взять лоцманов, которые проведут их через Дуврский пролив. Моряки пребывали во власти нервозности – неизменной спутницы подобных операций. Рокфой объяснил своему правительству, что невозможно сказать, какие корабли противника ушли в Даунс, и что Баррайль по прибытии в Дюнкерк вполне может оказаться в меньшинстве. В заключение он, как обычно, потребовал, чтобы флот в полном составе следовал к операционному направлению армии. Однако по прибытии к Портсмуту разведка, проведенная в условиях густого тумана, доложила Рокфою, что весь флот Норриса находится в порту, поэтому он и отправил в Дюнкерк корабли Баррайля, которые туда благополучно прибыли.