Мнимое одиночество тоже имеет объяснение, еще более незамысловатое, чем рецепт «мохито»: если и здесь прибегать к сравнению, то оно столь же простое и откровенное, как русская водка: Эльвиру после нашей вчерашней изнурительной, но плодотворной литературной дискуссии я оставил отсыпаться в каюте. Да, ей Гийом Мюссо нравится гораздо больше, чем Курт Воннегут – он и современней, и моложе, и не такой безысходно мрачный, поэтому она много сил затратила на отстаивание своей позиции, хотя под давлением моих аргументов периодически ее меняла. Словом, она доказала то, что хотела, причем, извините за каламбур, не только словом, но и телом, и хотя я остался при своем мнении, пусть хорошенько отдохнет: ведь здоровый крепкий сон свойственен молодости. Я же ни по возрасту, ни по положению долго спать не могу, поэтому и сижу в относительном одиночестве на двенадцатой палубе, резко выделяясь среди полуобнажённой публики скрывающей торс майкой, наличие которой я только что убедительно объяснил, исключив этот предмет летней одежды из перечня поводов считать меня идиотом! Но если не майка и не одиночество, то что?!

Может быть, все дело в книге? Да, я держу в руке увесистый томик, на обложке которого написано: «Kurt Vonnegut. Preferiti»[6]. Дело не в том, что книга на итальянском, она могла быть на любом из многих языков, которыми я владею. Но книга из бумаги – не электронная, не «таблетированная», не даже «смартфонированная» – уже раритет, обращающий на себя отдельное внимание. Может, именно настоящая бумажная книга выделяет меня из скопища отдыхающих на палубе для загара ещё больше, чем все остальное? Но я ведь сейчас ее не читаю, хотя идиот вполне мог бы это делать! Нет, я любуюсь окружающими пейзажами – лазурное море, встречные и попутные круизные лайнеры – эти плавающие многоэтажные гостиницы, коих здесь не меньше, чем водных велосипедов в Туретчине! «Holland America Line» с черным корпусом и белой надстройкой, белоснежное семейство «Принцесс» с вознесенной высоко над кормой шестнадцатой палубой – приплюснутым цилиндром дискотеки, и «Карнивалей» с трубами, похожими на китовые хвосты, итальянские близнецы серии «MSC Cruises», отличительным знаком которых является крутая корма и закрывающий трубы черный обтекатель с белой розой ветров, желтотрубный, с буквой «С», клан «Costa», шестизвездная «Silversea», семизвездная чернокорпусная «Куин Элизабет 2», по палубе которой гуляли едва ли не все знаменитейшие люди мира, и ее близнец – самый большой лайнер планеты «Куин Мэри 2». Надо сказать, что кроме штучных «Королев Элизабет», почти все остальные встречались в нашем коротком путешествии, ибо в Средиземном море их плотность не уступает насыщенности рыбой прудов форелевого хозяйства в Кисловодске, где любой, самый ленивый заброс сачка выхватывает из воды десяток отчаянно бьющихся деликатесных рыбешек…

Так что, и бумажная книга ни при чем: несмотря на ее наличие, я веду себя адекватно обстановке: рассматриваю гигантские лайнеры и крохотные, в сравнении с ними, белоснежные яхты, словно гордые лебеди, покачивающиеся на неправдоподобно синей воде, слушаю гортанные крики чаек, любуюсь девушками в рискованно открытых купальниках… Какой же я после этого идиот?! Нет, я такой же, как все! По крайней мере внешне…

Вообще-то, мой отдых, как говорится, «на расслабоне», – это только видимость. В реальности же я, как и русалки из бассейна, сквозь зеркальные очки фильтрую окружающих, классифицирую по известным мне признакам, раскладываю по полочкам, прикидываю линии их связей между собой. Мой мозг не может отключаться даже при отсутствии в данный момент полезной информации для размышления. Я должен чем-то занимать, тренировать извилистые полушария, как культурист годами многократно прокачивает бицепсы и трицепсы – мало используемые детали быстро ржавеют и выходят из строя… Кстати, если бы несправедливо восхваленный, хотя и уступающий мне по всем позициям, Джеймс Бонд имел мозговую мощь, превосходящую мускульную, он бы не начинал каждое задание с провала, после чего ему приходилось включать физическую силу и навыки рукопашных схваток не для выполнения оперативной задачи, а только лишь для того, чтобы выпутаться из силков, в которые по неосмотрительности попал. А уже выпутавшись, приступать к выполнению собственно секретной миссии – хотя что может выполнить раскрытый агент?!

– Вы итальянец? – раздался надо мной мелодичный женский голос. Дама говорила на итальянском, хотя с заметным акцентом. Я скосил глаза, благо темные стекла позволяют сделать это незаметно. Узкие ступни, размером выдающие большой рост, аккуратный дорогой педикюр – разноцветные спирали и цветочки на бордовом фоне, длинные тонкие ноги, примерно сто десять – сто пятнадцать сантиметров: точно не скажешь, надо мерить… Приятно улыбнувшись, я повернул голову. Да, высокая, ухоженная, худощавая, в красном купальнике, который практически ничего не прикрывает и который купальником можно назвать только из правил приличия: несколько переплетённых полосок ткани, подчёркивающих наготу стройного загорелого и дорогого тела.

Я встал и раскланялся.

– Вы почти угадали, прекрасная синьорита, но не совсем, – блеснул я ответом на чистейшем языке Петрарки и приготовился продолжать беседу в том же духе, но итальянский словарный запас грациозной незнакомки был исчерпан, и она, как и ожидалось, перешла на русский.

– Почему вы так внимательно рассматриваете встречные корабли? – любопытствует прекрасная незнакомка.

– Сравниваю их с «Титаником». Он считался огромнейшим пароходом своего времени, хотя был вдвое меньше нашей «Принцессы». Помните «Титаник»?

– С Ди Каприо? Конечно.

– Нет, с Эдвардом Смитом.

Она оживляется.

– А что, сняли вторую серию? Я и актера такого не знаю…

– Это не актер, а английский морской офицер, капитан настоящего «Титаника». Про который и сняли фильм. А в нем уже сыграл Ди Каприо.

– Но это было очень давно, – она морщит носик.

– Да, – скорбно киваю я. – Сто лет назад.

– А почему он все-таки утонул, если все было так шикарно?

– Видите ли, о любознательнейшая из красавиц, «Титаник» известен двумя особенностями – высочайшей надежностью и наибольшими масштабами катастрофы. Это один из мифов мировой истории, но, в отличие от многих, миф наглядно развеянный…

– Приятно встретить такого образованного и воспитанного мужчину, – промурлыкала она. Блестящие волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам, темные очки закрывали половину лица, но не могли скрыть природную красоту, которую не портили даже излишне накачанные губы. Пожалуй, их объем был чуть больше объема груди. – Меня сбила с толку книга. Да и ваша галантность не характерна для моих земляков…

– Земляки бывают разными, – философски проговорил я, зная, что попадаю в точку. – Возможно, вам не всегда везло. Впрочем, что же мы стоим? Присаживайтесь! Можно узнать ваше имя?

Она села в соседний шезлонг и протянула узкую ладошку с маникюром, узором повторяющим педикюр.

– Лика.