времени в темных недрах Уиллоубрука, теперь она щурилась на солнце; световой ориентир мигал и сверкал высоко в небе за стремительно летящими по нему облаками. Ноги скользили в чересчур больших ботинках, наждаком натирая пятки и подушечки ступней. Не обращая внимания на боль, Сейдж продвигалась вперед мимо четырехэтажных зданий и колышущихся деревьев, по занесенным снегом дорожкам и дворам, заваленным сугробами. Когда нога пробила обледеневший занос, она чуть не упала ничком, но удержалась, ободрав руки об лед. Эдди обернулся, чтобы помочь ей.

— Не останавливайся! — крикнула она. — Перехвати репортеров, пока не уехали!

Он слегка замешкался, не зная, как поступить, затем повернулся и бросился бегом. Сейдж встала, пытаясь не отставать, но тщетно. Из-за недосыпа и недоедания, а также потрясения и скорби, охвативших ее после обнаружения тела Розмари, у нее совсем не осталось сил. От студеного воздуха было трудно дышать, в боку кололо. Завидев вдалеке шестой блок, она замедлила бег.

Эдди стоял на дороге рядом с припаркованным у здания автомобилем «крайслер-нью-йоркер» и смотрел на вход в кампус, потерянно держась рукой за голову. Фургона телевизионщиков возле здания не было, и он не катил по дороге к выходу. Никаких людей с камерами и микрофонами вокруг Эдди или шестого блока.

Репортеры уехали.

— Вот черт, — сказала Сейдж, останавливаясь и переводя дух. Ледяной ветер ножом терзал легкие. Что же теперь делать? Если Эдди расскажет доктору Болдуину о Розмари, а тот не поверит ему или попытается замять дело, Сейдж не удастся выбраться из Уиллоубрука и выяснить, кто убил сестру. Эдди оглянулся и с досадой развел руками. Утерев мокрые щеки негнущимися ладонями, Сейдж подошла к нему. Нужно все-таки попытать счастья с доктором Болдуином, зайти к нему в кабинет и рассказать об их находке. Ничего другого не оставалось.

И тут Сейдж остолбенела. Из главного входа шестого блока вышли Уэйн и Марла, за которыми следовал доктор Болдуин, раскрасневшийся и растрепанный. Сейдж притаилась в снегу. Если доктор Болдуин подумает, что она пытается убежать, он напустит на нее Уэйна и Марлу, и те уволокут ее в палату D и накачают дрянью, прежде чем она сумеет объяснить, что на самом деле произошло. Да, они с Эдди расскажут ему насчет Розмари, но сначала нужно договориться, как лучше изложить эту историю.

— Сделай вид, что идешь на работу, Эдди, и войди в здание, — пробормотала она. — Веди себя так, будто все в порядке. Потом ты снова выйдешь, заберешь меня, и мы вместе пойдем к доктору Болдуину.

Она до боли стиснула кулаки, ожидая, что предпримет Эдди. Оправдывая ее надежды, он свернул на тротуар, ведущий к двери в конце крыла здания. Но доктор Болдуин уже заметил его, поднял руку и окликнул. Эдди остановился, и доктор Болдуин направился к нему.

Сейдж затаила дыхание. Они уже знают, что ее нет в шестом блоке? Они пересчитывали пациентов, когда телевизионщики уехали?

Она была слишком далеко, чтобы расслышать разговор, но доктор Болдуин со сжатыми кулаками и перекошенным от гнева лицом начал кричать на Эдди, затем вытянул руку и указал ему на шестой блок, словно приказывая идти внутрь.

Эдди отступил, но доктор Болдуин крепко вцепился ему в запястье. Когда подскочили Уэйн и Марла и подхватили Эдди под руки, у Сейдж занялось дыхание. Почему они так с ним обращаются? Неужто думают, что это он провел внутрь репортеров?

Ей хотелось крикнуть, чтобы его оставили в покое, что Эдди не сделал ничего дурного, но она зажала себе рот ладонью. Доктор Болдуин не станет ее слушать, а если решит, что Эдди помогал ей сбежать, им обоим не поздоровится.

Глядя на далекий главный вход в Уиллоубрук, она прикинула, не рвануть ли ей туда. Закавыка, однако, была в том, что даже если она сумеет незаметно добежать до ворот, мимо охранника средь бела дня ей не проскочить. А если дождаться темноты? Она оглядела ближние здания и деревья. Если укрыться за одним из них, можно продержаться до вечера, а потом смыться. Даже если ворота к тому времени закроют, она как-нибудь проберется через лес. А очутившись на свободе, приведет сюда полицию и покажет тело Розмари. После этого доктору Болдуину придется ее отпустить. Ему будет некуда деваться.

Затем она оглянулась на шестой блок и застыла от ужаса: через сугробы, бороздя снежные наносы, к ней пробирались Уэйн и Марла. Стряхнув оцепенение, Сейдж вскочила и ринулась к деревьям, оскальзываясь и ерзая ногами в громадных ботинках, спотыкаясь и чуть не падая. Колючий морозный воздух разрывал грудь. Где-то на полпути к перелеску она рискнула оглянуться, уверенная, что оторвалась от преследователей, и вскрикнула: Уэйн был всего в нескольких футах от нее; выдыхая в холод клубы пара, он тянул к ней покрытые татуировками мускулистые руки. Она прибавила ходу, но увязла в снегу и упала ничком в высокий сугроб.

Уэйн вырос над ней, дыша как загнанный зверь, схватил за руку и рывком поднял.

— На этот раз вы с дружком заигрались, — рявкнул он. — Опустили меня — огребете по полной.

— Убери руки! — вскрикнула Сейдж. — Мы нашли Розмари!

— Да кто бы сомневался, — ответил Уэйн, вцепился ей в плечо и поволок обратно к шестому блоку. Сейдж колотила его по лицу, по плечам и груди, но вырваться не смогла.

Наконец до них добралась запыхавшаяся Марла, переводя дух и хромая сильнее прежнего. Она схватила Сейдж за другую руку.

— Чтоб тебя. Что ты на этот раз учудила?

— Мы нашли мою сестру! — воскликнула Сейдж. — Мертвую.

Марла закатила глаза.

— Господь милосердный. Опять эта шарманка про сестру.

Сейдж собралась было рассказывать дальше, но ей не хватало воздуха. Да и какая разница, поверят ей Уэйн и Марла или нет. Доктор Болдуин — вот кого ей нужно убедить, и на это уйдут все ее силы, до последней капли. Измотанная физически и эмоционально, она спотыкалась и оступалась, пошатываясь, как пьяная, и буквально валясь с ног через каждые несколько шагов. Наконец выведенный из себя Уэйн подхватил ее на руки и понес через двор. Она закрыла глаза и старалась не думать о том, как его руки держат горло Розмари, переносят ее окровавленное тело. На обледенелом тротуаре перед шестым блоком санитар опустил Сейдж на землю и пихнул в спину так, что она едва удержалась на ногах. Эдди поспешно подхватил ее.

— Зачем так грубо-то, — окрысился он на Уэйна.

— Поговори еще, ушлепок, — глумливо хмыкнул Уэйн. Оттолкнув Эдди, он потащил Сейдж к доктору Болдуину, все еще не оправившемуся от неожиданного визита газетчиков. Волосы у него сбились