Так, переходя от одного вида беседы к другому, человек непрестанно сохраняет свой ум в памятовании о Боге:

Часто, и не зная сытости, читай в книгах учителей о Промысле Божием… Читай Евангелие, завещанное Богом к познанию целой вселенной… Чтобы заменить одну беседу другой, занимайся чтением Писания, открывающим тебе пути тонкости созерцания, и житиями святых… И когда станешь на молитву и на правило свое, то вместо размышления о том, что видел и слышал в мире, найдешь в себе размышление о божественных Писаниях, которые прочел… Это и означает написанное, что душа приемлет помощь от чтения, когда встанет она на молитву, а от молитвы просвещается в чтении… Чтением душа просвещается, чтобы всегда молиться неленостно и без смущения[680].

Исаак называет чтение «источником чистой молитвы»[681]. В то же время он подчеркивает, что круг чтения монаха должен быть ограничен Священным Писанием и аскетической литературой. Если инок погружается в чтение книг, посвященных различным темам, не связанным напрямую с подвижнической жизнью, это может привести его к рассеянности и воспрепятствует достижению им состояния чистой молитвы:

После того, как Бог удостоил тебя дара безмолвия, так что ты живешь наедине, не твое дело блуждать по многим книгам. Не благодаря многой учености или различным книгам происходит просветление (sapyuta), но благодаря попечению о молитве. Какая польза в познании многих книг и в их истолковании для сосредоточения ума и чистоты в молитве? Поистине, всякий отшельник, который, оставив мирской образ жизни, читает какую — либо книгу, кроме книг об отшельническом образе жизни, будь то научную или светскую, прежде всего упускает цель отшельнического пути, а затем ум его отвлекается в сторону, дабы находить в таких книгах удовольствие. Даже если они ведут тебя на небо, не полезно тебе читать эти книги, за исключением тех, что говорят об образе жизни странников (aksenaye). Достаточно книг Нового Завета и тех, которые говорят об отшельническом образе жизни, то есть о совершенстве знания и просветлении ума. После же того, как ты достиг хотя бы малой степени просветления[682], читай — и не потерпишь вреда[683].

Исаак неоднократно предупреждает своих читателей — монахов, что «не всякое писание полезно»[684], а только то, которое способствует духовному преуспеянию и которое помогает молитве. Исаак, в частности, предостерегает иноков от чтения полемической литературы, посвященной опровержению тех или иных богословских установок и религиозных позиций: «Следует тебе сохранять себя от чтения книг, которые подчеркивают различия между религиозными мнениями (re'yana d — dehlata)[685] с целью, так сказать, их опровержения, ибо это то, что еще более вооружает против души дух богохульства»[686]. Речь здесь, возможно, идет о христианской анти¬иудейской литературе, которая была широко распространена в Сирии. Возможно также, Исаак предостерегает против чтения книг по «обличительному» (сравнительному) богословию, что в его время означало полемическую литературу на христологические темы. Как истинный аскет, Исаак понимал, что всякая обличительная литература может разрушить в отшельнике мирный и молитвенный дух и вызвать в нем не свойстенный монахам полемический задор (который он и называл «духом богохульства»).

По его мнению, не следует вообще читать книги, не входящие в предписанный монаху традиционный круг чтения, включающий в себя Священное Писание и сочинения Отцов: «Что же касается прочего, то всякое существующее чтение нанесет ему ущерб, помрачит разум и отвлечет его от стремления к Богу; помрачение и уныние принесет оно ему во время службы и молитвы»[687]. Ни учебные пособия по риторике и философии («то, что ведет тебя к приобретению словесной спорливости и научению мудрости мира сего»), ни книги по церковной истории («то, что рассказывает тебе о событиях и столкновениях, происходивших в Церкви»), ни светские исторические хроники («об установлениях и делах царей, об их победах и подвигах»), ни, опять же, полемическая литература («полемические слова в опровержение мнений той или иной стороны») — ничто из этого не приносит пользы отшельникам.

Такие чтения и подобные им оставим здоровым, — говорит Исаак с иронией, — сами же, будучи больными, воспользуемся лекарствами, то есть сочинениями, составленными для исцеления страстей наших, и житиями святых, что были прежде нас, ибо они проводили свою жизнь в одиночестве, которое превыше мира; и рассказами об откровениях, которых удостоились они, и об учении, которое получили они от Бога относительно чина этого[688] образа жизни, и о страданиях и борениях, которые происходили с ними для их собственного научения и ради тех, кто следует по стопам их; и о различных победах и поражениях, восстаниях и падениях, которые они претерпели. Короче, займемся только книгами, которые посвящены монашескому пути и говорят нам о его порядке и внешней форме[689].

Даже догматические произведения Отцов Церкви не всегда полезны для того, у кого ум не очищен: для некоторых пригодна только аскетическая литература. Вообще чтение должно соответствовать духовному уровню человека:

Есть, опять же, люди, которым даже чтение о делах домостроительства Божия не приносит никакой пользы и не помогает. По большей части они даже еще более помрачаются, потому что им гораздо необходимее чтение о том, как усмирять страсти. Каждый человек получает пользу от чтения, соответствующего его уровню, обретает помощь и преуспевает благодаря такому чтению[690].

В сочинениях Исаака содержатся конкретные указания на то, как монаху следует заниматься чтением в келлии. «Занимайся чтением в безмолвии, чтобы ум твой всегда возводим был к чудесам Божиим… Чтение твое да будет в невозмущаемой ничем тишине», — говорит Исаак[691]. Тишина — первое условие для того, чтобы читаемые слова были восприняты должным образом. Второе условие — сосредоточенность и отсутствие посторонних мыслей и забот: «Будь свободен от многопопечительности о теле и от житейского мятежа, чтобы вкусить тебе в душе твоей сладчайший вкус сладостного понимания» смысла Писания[692]. Третье условие — молитва перед началом чтения: «К словам таинств, заключенным в божественном Писании, не приступай без молитвы и испрашивания помощи у Бога, но говори: «Дай мне, Господи, принять ощущение заключающейся в них силы». Молитву считай ключом к истинному пониманию сказанного в божественных Писаниях»[693].

Понимание сокровенного смысла Писания является главной целью чтения. Речь не идет об аллегорическом толковании текста — последнее не было распространено в восточно — сирийской традиции, хотя и использовалось иногда Исааком. Речь идет о мистических прозрениях (sukkale) в духовный смысл отдельных слов и изречений Писания, появляющихся у подвижника при глубоко сосредоточенном и внимательном чтении. Эти прозрения подобны лучу солнца, неожиданно появляющемуся в уме читающего: