Пузырек с глицерином Саймон нашел в зеркальном шкафчике около умывальника, среди другой всячины. Шкафчик этот действовал ему на нервы, поскольку очертания имел извращенно-плавные и несимметричные, словно того и гляди стечет по стенке на пол, зато в нем хранилось много полезного.

Банка «Полярной свежести», антисептической ароматизированной жидкости, содержащей хлубецил, стояла в другом шкафчике, рядом с норой робота-уборщика. Саймон долго не мог открыть «Полярную свежесть» – такие крышки рассчитаны на захваты робота, а не на человеческие пальцы. Пока он возился, из полукруглой норы в облицованной дымчатым мрамором стене выполз механизм, похожий на краба, замер на месте и незряче уставился на человека, а потом протянул к банке манипулятор.

– Пошел! – прикрикнул на него Клисс. – Это мое!

Робот не понял, ухватился за банку и потянул к себе. То ли у него программа начала глючить, то ли желтоглазый подлец Эмми нарочно настроил его таким образом, чтобы он все делал Саймону назло. Обычно робот смирно сидел в своей норе, а наведением чистоты в туалете занимался в отсутствие людей; если же человек заходил во время уборки, он деликатно прятался. Чтобы он ни с того ни с сего вылез в неурочное время, да еще и напал…

Клиссу стало страшно, однако отступать было поздно. Он попытался оторвать механическую бестию от банки, и тогда робот чувствительно, хотя и не до крови, цапнул его захватом за палец – все равно что клешней. Саймон вскрикнул, вскочил на ноги и швырнул добычу на пол. По мраморным плиткам побежала паутина трещин, крышка от удара отскочила, голубоватая жидкость растеклась вязкой ароматной лужей.

Робот бросился устранять непорядок. Ему тоже досталось, один из его манипуляторов волочился по полу, под корпусом что-то тренькало. «Так тебя!» – злорадно подумал Саймон, а потом, спохватившись, набрал пригоршню «Полярной свежести» и размазал по краю раковины умывальника: для изготовления химического детонатора этого более чем хватит.

Когда браслет стал ощутимо горячим, Поль понял, что вытерпеть это до конца не сможет.

– Разрешаю, – произнес он хрипло. – Только имей в виду, я тебя ненавижу.

– Я излечу тебя от ненависти, – Лиргисо снова пересел из кресла на край ложа, склонился над ним. – И ты еще поблагодаришь меня за это… Твоя неуправляемая ненависть сжигает тебя изнутри. Как ты думаешь, почему у тебя так легко забирать энергию? – Он сделал паузу и вдруг рассмеялся. – И почему я сказал тебе об этом?.. Не иначе, общение с Тиной на меня пагубно повлияло – становлюсь альтруистом. Поль, лучше воздержись от героических попыток откусить мне язык, наказание будет очень жестоким.

– Перестань нагревать браслет, – прошептал Поль.

– Я перестал. – Лиргисо придвинулся ближе и уже в который раз схватил его за волосы. – Не забывай, что я делаю это с твоего согласия!

В прорезях маски торжествующе светились желтые глаза с серебристыми веками, Поль зажмурился, чтобы не видеть их. Полная иллюзия, что целуешься с женщиной, властной, опытной и разнузданно-чувственной; у Лиргисо и духи были женские – странный и вкрадчивый аромат. Этот сдвиг реальности показался Полю настолько жутким, что он снова открыл глаза: главное – не забывать, где находишься. И с кем.

– Все, я тебя сломал! – услышал он ликующий шепот Лиргисо. – Тебе понравилось!

«Я тебя убью, узнаешь тогда, как ты меня сломал. Убью, убью, убью…»

На сознание Поля обрушился удар. Для человека с обычным восприятием – ничего особенного, просто Лиргисо убрал свою экранировку, благодаря которой Поль не испытывал рядом с ним никакого запредельного дискомфорта. Вплоть до сего момента. Тварь, похожая на темный смерч с хищно извивающимися щупальцами, а если сменить личность и посмотреть глазами Полины Вердал, картинка будет еще отчетливей и еще хуже. Поль дернулся и попытался отстраниться, но оковы его не пускали.

– Спокойно… – прошептал Лиргисо, лаская пальцами его шею. – Каким ты меня видишь? Я похож на эти существа на гравюрах?

– Да.

– Они все разные. На кого именно?

– Третья гравюра слева и центральная на стене напротив меня.

Лиргисо посмотрел и удовлетворенно улыбнулся:

– М-м, интересно… И в то же время ты видишь меня, как обычно?

– Да. Одно восприятие накладывается на другое, это сложно объяснить.

Лиргисо опять припал к его губам. Рассудок Поля раскалывался на куски, как здание в районе землетрясения, которое пока еще не развалилось, но уже перестало быть монолитным. Потом Лиргисо начал целовать его шею и вдруг впился в нее зубами. Поль закричал.

Оторвавшись от него, Лиргисо упал в кресло и расхохотался. Выглядел он жутко, губы и подбородок в крови. Тина говорила об этой его склонности. Насколько Поль мог судить по своим ощущениям, сонная артерия не пострадала, но капилляры разорваны, и боль невыносимая… Продолжая смеяться, Лиргисо вытащил из кармана миниатюрный пистолет из тех, что стреляют анестезирующими капсулами, поднял и нажал на спуск. Боль угасла. Через секунду исчезло болезненное давление на сознание.

– Оцени мою деликатность! – ухмыльнулся Лиргисо. – Постоянно держать экранировку – это у меня вошло в привычку, хотя вначале я делал это для того, чтобы ты не смог меня найти. Впрочем, мало ли кто еще будет меня искать… Ты умеешь экранироваться?

– Нет.

– Поль, ты поразительно беззащитен… но со мной ты будешь в безопасности, я смогу защитить тебя от чего угодно. Ты испытывал удовольствие, когда я целовал тебя?

– Да.

– Что еще ты чувствовал?

– Я хотел тебя убить.

– Получил удовольствие и в то же время хотел убить… От такого коктейля можно сойти с ума, не правда ли? Но ты не сойдешь с ума. Если бы ты был к этому предрасположен, это случилось бы с тобой еще в детстве, когда у тебя открылось магическое зрение.

– Экстрасенсорное, – поправил Поль, одновременно сравнивая температурные ощущения: браслет на правом запястье все еще оставался ненормально теплым.

– Я лярниец, и я привык называть это магией, без человеческих словесных вывертов.

– Ты меня обманул. Ты ведь продолжаешь нагревать браслет!

– Давно уже перестал, – возразил Лиргисо.

– Он теплый и становится горячим!

– Поль, ты слишком мнительный. Он остывает. – Лиргисо взглянул куда-то поверх его головы, дотронулся до браслета. – Что такое?.. Да ты же сам его нагреваешь! Разве ты не чувствуешь, как это делаешь?

– Нет.

– Солгать под нермалом ты не можешь, так что придется тебе поверить. Ладно, пока ты сам себя не поджарил…

Четыре щелчка прозвучали почти синхронно, браслеты раскрылись. Поль неловким рывком сел, на мгновение перед глазами все поплыло, и он оперся рукой о ложе. По груди побежала струйка крови.

Он свободен. Теперь надо поскорее прийти в себя и убить Лиргисо. Действительно он сам нагревал браслет – или это Живущий-в-Прохладе решил его разыграть? Поль подумал, что правды он, наверное, никогда не узнает.