Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ватсон упал на тело Холмса, прорычав от боли в раненой руке, и тут же перекатился через него, чтобы снова вскочить на ноги. Увидел, как Моран зачем-то подпрыгнул – но Буцефал уже несся на него. Полковник ухватился одной рукой за косяк (вторая бессильно висела: видимо, умница Буцефал успел по ней попасть) и подтянулся, подняв свое жилистое тело вверх. Конь на всей скорости вылетел на улицу, промахнувшись мимо противника.
В следующую секунду Моран приземлился на обе ноги. В руке у него был карабин, который раньше, очевидно, висел над дверью. Теперь уже Ватсон бросился к находящемуся напротив двери окну и нырнул в него, услышав сзади выстрел. Следующим звуком стало пронзительное ржание, и Джон понял, что Себастиан стрелял в коня, посчитав его, а не Ватсона, более опасным противником.
Джон быстро глянул в окно одним глазом и увидел, что действительно бедный смелый Буцефал лежит на траве…
– Моран! Ты же не уйдешь живым! – крикнул он. – Подумай, не делай этого!
Как будто в подтверждение его слов вся поляна внезапно начала наполняться: на ней буквально материализовались рыцари, призраки, статуи собак, львов, даже горгулий и еще каких-то непонятных химер, настоящие волки, медведи, которые окружали дом. Услышав выстрелы и увидев смерть Буцефала, миссис Хадсон поняла, что что-то случилось, и приняла меры!
Но в сторожке она была бессильна!
– Ага! – услышал он голос Морана, который явно наслаждался моментом. – Но знал бы ты, что мне пообещали после смерти!
– Какой смерти?! – крикнул Джон, все больше раздражаясь. – Я врач! У тебя нахрен нет никакого порока сердца! Ты б щас уже мертвый лежал после таких упражнений.
– Да знаю! – крикнул в ответ Себастиан. – У меня другая болезнь!
– Какая нахрен другая?! Сифилис, что ли?!.
– Ты щас дошутишь! У меня карабин приставлен к голове твоего друга!
Ватсон почувствовал шевеление под ногами. Опустил голову. Белка! Ты-то куда?!.
И внезапно, поняв, что на самом деле происходит, он испытал неимоверное облегчение. Такое, что даже сел на землю, прислонившись к стене сторожки. Все, что ему надо, это только тянуть время! Да, миссис Хадсон в сторожке бессильна, но…
– Послушай, ну я правда врач, давай я тебя осмотрю! – крикнул он. – И может, помогу тебе!
– Ты сейчас смеешься, что ли?!. Мне не нравится твой тон, кстати. Он стал другим.
– Потому что я к своей работе приступил. Так что с тобой?!
– Индийская болезнь! Три месяца в джунглях!
– Какая нахрен индийская болезнь?! Нет таких!
В хижине установилась тишина.
– Может, и правда нет, – произнес наконец Моран раздумчиво. – Да какая уже разница? Контракт подписан!
И наконец это случилось!
Внезапно целый сонм самых разных птиц, материализовавшись буквально у окна, влетел внутрь дома. Судя по звукам, так же проникли они и с другой стороны через дверь. Да, миссис Хадсон сама ничего не могла сделать в сторожке – но животные и птицы леса Холмсов были вполне себе живыми и не являлись частью замка! А значит, могли попасть в этот чертов домик!
Раздался выстрел – отчего Ватсон вздрогнул, – затем некоторое время слышались пронзительные крики – и человеческие, и птичьи. Человеческие наконец стихли, и Джон быстро поднял голову к окну и опустил обратно. Но затем поднялся и влез внутрь. Потому что увидел, как стая птиц волочет тело Холмса к двери.
В комнате осталось еще одно человеческое тело. Точнее, его ошметки… На Морана страшно было смотреть: весь исклеванный и окровавленный, без глаз, он представлял собой одну сплошную рану. Рядом валялись несколько убитых и раненых птиц.
– Индийская болезнь… – проворчал Ватсон и бросился в дверь.
– Здесь! Здесь! Здесь! Справа заходи, я слева! – услышал он вдруг откуда-то сверху крики, оказавшись на улице.
Джон задрал голову – и увидел, что бой с Мораном продолжался, но теперь уже в другом, потустороннем измерении: привидения замка Шерингфорд со всех сторон обступали, а правильнее будет сказать, облетали призрак полковника. Удавалось им это плохо: отлично владевший тактикой Моран – бестелесный, прозрачный и, кажется, даже помолодевший, – развивая большую скорость и закладывая над лесом виражи, не давал им взять себя в кольцо.
Исход этого боя, а точнее, погони, Ватсону стал очень быстро ясен: Моран уйдет. Вот какой-то бравый призрак в камзоле XVI века, бросившись наперерез, смог наконец догнать беглеца – а дальше между ними произошла вспышка, и замковый призрак рассыпался на мельчайшие части. Полковник взмыл вверх. По счастью, в ту же секунду призрак вновь собрался воедино – но преследовать Морана уже не стал.
Все это Ватсон увидел, наверное, в секунду или две. Гораздо больше, чем посмертная судьба Морана, его интересовало другое. Он бросился вперед.
Тела Холмса было не видно в обступившей его причудливой толпе, в которой призраки перемежались с рыцарскими доспехами, статуями и самыми разными животными. Но при приближении Джона они, даже не поворачиваясь к нему, расступались.
Наконец он увидел распластанное на земле тело Холмса. А над ним колдовала… Хоуп! Одета она была в идеально подобранный по точеной фигурке охотничий костюм.
– Э… Мисс Хоуп… – пробормотал он и зачем-то спросил: – А где миссис Хадсон?
– Прислала меня, – быстро ответила та. – Что с ним случилось?
– Да черт… ох, простите… нас заманили в ловушку! Он дотронулся до стилета с отравленной ручкой! Или, может быть, на него было наложено заклятье… На стилет то есть. Ну и на Холмса через него. И он потерял сознание!..
– Все понятно, Джон, спасибо Вам! Принесите мне, пожалуйста, этот стилет. А, вот же он, – добавила Хоуп, глядя Ватсону за спину.
Он оглянулся. Действительно, два ворона, размахивая крыльями и находясь в воздухе на уровне их голов, держали в клювах тот самый стилет.
– Спасибо! – сказала Хоуп – и столько было в ее словах доброты, благодарности, трогательности, что Ватсон пожалел, что сам не успел сбегать за проклятым ножом. – Положите его, не держите.
Вороны синхронно раскрыли клювы и, каркнув, поднялись в воздух. Стилет упал на траву. Хоуп провела над ним ладонью.
– Это не заклятье, это яд… – задумчиво сказала она.
Ватсон услышал, как по окружавшей их причудливой толпе пробежал ропот.
– Это сильный яд… – продолжила она.
Птицы закричали, собаки залаяли, кто-то завыл, заревел, залязгал доспехами… Разношерстная армия Дома Холмс искренне переживала за своего предводителя.
– Но его действие скоро иссякнет, буквально за считанные минуты! – Хоуп пожала плечами и обворожительно улыбнулась, отчего Ватсону сильно захотелось, чтобы это не Холмс, а он сейчас здесь вот так лежал…
Тут уж опушка леса буквально потонула в самых разных звуках.