Гегеля, его противоречий и его исторической позиции не совпадало с распространёнными формами истолкования этой философии, которые делали её песнью песней жестокого, расточающего тысячи жизней, а нередко и сознательного реакционного движения человеческой истории.

Есть одна моя статья тех лет о Чернышевском, где философии Гегеля как философии резиньяции, горького сознания неизбежности недемократического пути реальной истории противопоставлен идеал революционной демократии. У деятелей этого направления нашей общественной мысли, особенно у Чернышевского, трансцендентные исторические силы выступают в ином, чем у Гегеля, менее жестоком свете, находятся в большей близости к плоти, крови, благу и жизни народа, к хорошей жизни большинства людей. Здесь мы как бы стоим на пороге другого, нового пути истории, открытого Марксом, освещённого ленинской, Октябрьской традицией.

Примечания

1 См.: Rosenkranz К. G. W. F. Hegels Leben. Berlin, 1844, S. XI.

2 Rosenkranz K. G. W. F. Hegels Leben, S. X.

3 Haering Th. Hegel. Sein Wollen und sein Werk. Lpz. – Berlin, 1929, Bd. 1,S. 285.

4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 413–414.

5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 415. Для отношения Либкнехта к вопросу о Гегеле характерно следующее письмо его кМарксу, опубликованное в «Vorwärts» 14 ноября 1931 года. Оно написано, видимо, тотчас же по получении отповеди Энгельса, но ещё до получения аналогичного письма Маркса.

«Среда, 14 мая 1870 г.

Дорогой Мавр!

Вчера я получил от Энгельса свински грубое письмо (на которое я отвечу в таком же стиле) с заявлением, в котором он третирует меня как школьника и которого я, конечно, не принимаю. Поистине несуразно поднимать такой шум из-за какого-то беглого примечания о Гегеле. Что оно не Энгельсом написано, поймёт всякий, кто знает Энгельса, и никто из знающих Энгельса не заподозрит его в святотатстве по отношению к святому Гегелю. Да и вообще лишь немногие сочтут это за святотатство.

Я не получил такого образования, как Энгельс; прежде чем я успел одолеть теорию, я был брошен в гущу практики, и вот уже 22 года непрерывно веду беспокойную жизнь, без минуты досуга. Что при таких условиях я не изучал Гегеля так основательно, как Энгельс, это ясно само собой, но и нисколько не позорно для меня. И если я даже немножко презираю эту учебу, то Энгельсу придётся оставить при мне это моё частное мнение. Во всяком случае, с его стороны безответственно оскорблять меня из-за такой ерунды, ибо он оскорбил меня. Как только я напишу ответное письмо, я пришлю его тебе.

Что касается его заявления, то я оговорю, что примечания написаны не Энгельсом. Этим он должен удовлетвориться, если не хочет вызвать скандала.

Я думал, что наконец-то у меня с вами всё улажено, и вдруг это письмо… В области теории я уступаю первенство Энгельсу, но в области практики я считаю себя немного более искушённым, чем он.

Сердечные приветы тебе и твоим.

Твой верный Library (Либкнехт)

Моя жена благодарит за любезные поздравления. Когда я буду крестить малыша, то дам ему твоё имя. Ведь ты не возражаешь? Это было решено тотчас же после его рождения».

6 Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 422.

7 Разумеется, корни этих течений уходят в XIX столетие. Вспомним хотя бы Бруно Бауэра, оказавшего влияние на Ницше. В книге Ханса Файхингера «Nietzsche als Philosoph» (Langensalza, 1930) имеется интересное указание на забытое теперь сочинение К. Теод. Гродека «De morbo democratico» («О демократической болезни») 1849 года. Идеи Гродека также сыграли свою роль на пути к ницшеанству.

8 См.: Logos, 1924, XIII, S. 357.

9 О связи немецкого неогегельянства с «идеями 1914 года» хорошо писал воинствующий пастор Лассон в самый разгар мировой войны: «Гегель поднял на новую ступень познание государства. Он учил пониманию сущности государства, отношения единичного лица к государству, положения и призвания единичного и государства в исторической связи человечества; тем самым оказал самое решающее влияние на вызревание государственной идеи, пришедшей в течение последних столетий к своему политическому существованию в Германии: "идеи 1914 года" восходят, без всякого сомнения, к гегелевскому пониманию истории и его учению о государстве. Если в современной мировой войне, посредством которой враги Германии хотели преградить дорогу или свести на нет проникновение в мир немецкого духа, если в этой войне вместо медленного расширения происходит резкая германизация мира, если одна за другой мировые державы, для того чтобы спастись от поражения, должны усвоить себе немецкое понимание государства и государственных обязанностей его граждан и насильственно навязывать своим народам это понимание, то мы не должны забывать, как велик был вклад Гегеля в то, чтобы сделать это понятие государства свободной живой собственностью немецкого народа, собственностью, которая сейчас в ужасающем мировом пожаре оказывается самой высокой и самой истинной» (см.: G. W. R Hegel. Die Vernunft in der Geschichte, hrsg. von Lasson, Vorwort des Herausgebers, июнь 1917 г.).

10 Ebbinghaus J. Über die Fortschritte der Metaphysik. Tübingen, 1931, S. 6.

11 Verhandlungen des ersten Hegelkongresses von 22 bis 25 April 1930 im Haag. Im Auftrag des Internationalen Hegelbundes, hrsg. von B.Wigersma.Tübingen – Haarlem, 1931.

12 См.: Vorwärts, 1931,14 November.

13 Bernhard L. Der Staatsgedanke des Faschismus. Berlin, 1931, S. 7–9.

14 Die Weltgeschichte ist das Weltgericht (слова Шиллера).

15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 5.

16 Hegels theologische Jugendschriften (nach den Handschriften der kgl. Bibliothek in Berlin, hrsg. von Dr. Hermann Nohl). Tübingen, 1907. Далее в статье в скобках указаны страницы по этому изданию. Ранние произведения Гегеля в советских изданиях: Гегель. Работы разных лет. М., 1972, т. 1; Гегель. Эстетика. М, 1973, т. 4; Гегель. Философия религии. М., 1975, т. 1; Гегель. Политические произведения. М., 1978. – Примеч. ред.

17 См. обширные рассуждения на эту тему в рукописи Гегеля «Позитивность христианской религии» (с. 183 и след.).

18 Наибольшее сходство с идеями молодого Гегеля обнаруживает содержание двух левогегельянских брошюр: «Трубный глас» и «Учение Гегеля о религии и искусстве с точки зрения верующего», в составлении которых принимал участие Маркс (1841–1842). То же самое нужно сказать о конспектах молодого Маркса, относящихся к периоду его работы над «Трактатом о христианском искусстве». Я позволю себе сослаться здесь на мою работу об эстетических взглядах Маркса. – При меч. к наст, изд.

19 Мы как будто слышим знаменитую речь Робеспьера о республиканской религии