Я улыбнулась ей и отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо. Мне ещё нужно убраться в комнате, выходные не резиновые.

— Ну ладно, — вздохнула она. — Заходи к нам, хорошо?

— Да, конечно, — пообещала я. — И вы к нам. До свидания!

Оказавшись за пределами двора, я не спеша пошла по пустынной дороге. Солнце садилось, прячась среди верхушек деревьев, небо напоминало собой воздушно -розовую вату. Из соседнего двора доносились радостные визги детей и пение птиц. Хоть у кого -то сегодня отличное настроение.

Я уже подходила к своему дому, когда вспомнила, что забыла взять у бабушки ключи. Отругав себя за глупость и забывчивость, уже хотела возвращаться назад, но увидела, как в мою сторону шагает Максим.

— Лови, — крикнул он и, не медля, кинул мне связку ключей, сверкнувшую на солнце.

Я еле успела их поймать.

— Спасибо.

Не за что.

Наши взгляды встретились. Какое-то время мы соревновались, кто первый отвернется. Я проиграла. Максим усмехнулся.

— Налей попить, — попросил он.

Я принялась открывать дверь.

— У тебя дома нет воды?

— У меня отключили.

Я, не ответив ему, первой зашла во двор. Всё равно не отстанет. Переступив порог дома и разувшись, я включила свет, что мягко залил собой прихожую и пошла на кухню.

— Злишься? — поинтересовался Субботин, шагая следом за мной.

— А ты как думаешь? — с укором ответила я, подходя к раковине. Взяв чашку с изображением звёздного неба, я наполнила её водой. — Мне неприятно, когда ты высказываешься об Андрее при мне. Он ничего плохого тебе не сделал.

Макс взял из моих рук чашку и, глотнув, пожал плечами.

— Сделал.

— Ну давай, пошути, — закатила я глаза. — Ты же не умеешь разговаривать серьёзно.

— Зато он умеет, — Суббота сделал ещё один глоток и поставил чашку на стол. — Он реально тебе больше подходит, да?

— Я не хочу об этом говорить, ясно?

— Ок, — подняв обе руки вверх, хмыкнул Макс. — Ну, счастья вам. Мне, походу, не справиться. И дело даже не в Г ениальности, а в твоём упрямстве. — Его глаза в упор посмотрели в мои. — Именно с ним мне не справиться.

— Ты скоро уедешь обратно, — помолчав, напомнила я, глядя на пол. — Снова. Как в прошлый раз. У тебя будет другая жизнь. В чем смысл, Максим?

— Погоди-погоди, — нахмурился он и недоверчиво улыбнулся. — Ты хочешь сказать, что я играю?

— Да, играешь, — подтвердила я. — Тебе просто скучно. Без друзей, без подруг, без своей прежней жизни.

Субботин расхохотался так, будто я только что ему рассказала самый смешной анекдот на свете.

— Ты такая глупая, — покачал он головой.

— А ты, значит — нет? — С усмешкой уточнила я.

Максим вздохнул.

И я глупый.

Мы молчали несколько минут. Я наблюдала то за игрой солнечных лучей, отражающихся на столешнице, то за тенями от веток деревьев, падающих через окно на стену. Максим, сунув руки в карманы, смотрел вниз, опустив голову так, что несколько его светлых прядок спадали на лоб. В его волосах тоже играл свет от солнца, и на миг мне захотелось коснуться их. Мне было сложно преодолеть это настойчивое желание.

— Ладно, я пойду, — встрепенувшись, сказал Субботин.

Кинув на меня мимолетный взгляд, он направился в коридор. Я пошла за ним, чтобы закрыть дверь. Усевшись на корточки, Максим принялся обуваться. На его ногах снова были смешные носки, на этот раз с изображением бананов в чёрных очках в районе щиколоток. Я не сдержалась и усмехнулась, тут же заметив, что Суббота недоуменно смотрит на меня снизу вверх.

— Ты чего, Черешня? — Удивился он.

Я развела руки в стороны.

— Просто у тебя носки смешные.

Максим, опустив голову, продолжил обуваться. Я видела, что на его лице появилась улыбка.

— Я могу подарить тебе парочку, — глухо проговорил он, завязывая оранжевые шнурки белоснежных кроссовок. — Будешь смотреть на них и вспоминать обо мне.

— Смотреть на твои носки и вспоминать о тебе? — Переспросила я, приподняв брови. — Т ебе не кажется это странным?

Субботин снова взглянул на меня. Он заметно повеселел.

— Зато это оригинально. Тебе кто -нибудь дарил носки на память?

Я расхохоталась и отрицательно покачала головой.

— Нет, не дарили, — мне почему-то стало так смешно, что аж слезы из глаз выступили. Я точно рядом с Максимом становлюсь идиоткой. — А тебе?

— Не-а, — он поднялся и самым серьезным видом предложил: — обменяемся носками?

Я снова рассмеялась, даже не заметив, как уткнулась лбом в грудь Субботина. Рядом с ним как на волнах: то потянет вниз, к самому дну, то подбросит вверх, навстречу ясному небу. И одновременно с этим можно захлебнуться своими эмоциями и сойти с ума.

Я чувствовала, что его руки легли на мою спину — одна поверх лопаток, другая — на талию; слышала, как бьётся его сердце, как он глухо смеётся вместе со мной. И мне почему-то казалось, что я счастлива. Прямо сейчас, рядом с ним. Мне так хотелось сказать ему, чтобы он не уходил. Мне до одури хотелось, чтобы он остался рядом навсегда. Но мне было страшно. Страшно, что все снова разрушится, разлетится на части, как после грандиозного взрыва. Я почти пережила прошлое, я почти забыла. И так сложно в жизни мне ещё не было никогда.

Мы не заметили, как наш смех плавно стих. И даже не сразу поняли, что продолжаем стоять в прихожей, обнимая друг друга. Я упустила момент, когда мои руки оказались на его плечах. Но мне так хотелось, чтобы эти секунды пролетали как можно медленнее. Я знала, что рано или поздно все это закончится. Наши встречи, наши разговоры и ссоры — даже по ним я буду скучать. Я понимала, что скоро не увижу Максима. Он уедет, а я останусь здесь. Мы снова будем отвыкать друг от друга. Возможно, у него получится меня забыть, но разве я смогу снова жить без него, как раньше? Мне будет не хватать его весёлого голоса, его глупых шуток, его заразительного смеха и добродушной, мальчишеской улыбки, от которой внутри все переворачивается...

— Лиз, я хотел поговорить, — донёсся до меня голос Максима. Он немного отстранился и, взяв моё лицо в свои ладони, посмотрел мне прямо в глаза. Серьёзно, но ласково. С теплотой. — Ты действительно думаешь, что для меня это все игры? Я похож на придурка, который от скуки играет в чувства?

— Нет, — честно ответила я, не отводя взгляда.

— Тогда почему мучаешь?

— Кого?

Губы Субботина изогнулись в кривой улыбке.

— Меня.

Я вздохнула, опустив взгляд.