Ты желал второго. Так вот она я! И будем мы с тобой делить все… пока я этого хочу, сволочь зеленая с исключительными правами использования объекта!

— Что такое ритуал «Риале — риалан»? — четко спросила я. — Быстро, коротко и по существу, иначе мы с тобой едем только во-о-от до того дерева! И я не знаю, насколько мы результативно убьемся, хороший мой!

— Формирование личного круга, — отозвался болотник, невозмутимо глядя в лобовое стекло.

— Почему ты голосовал за упразднение этой системы?

Он едва заметно вздрогнул, но ответил:

— Какая именно причина тебя интересует? Официальная или реальная?

— Обе.

— Для общественности была озвучена эта версия: «Нетолерантный подход к налаживанию связи». То есть младший партнер привязывается к старшему даже вопреки своему желанию. Неофициальная… Процесс обоюдный. Это нерентабельно. Имеется возможность усовершенствовать систему и сделать старшего неуязвимым.

— Чудесно, — оскалилась я. — А теперь снимай свое кольцо, сказочка моя!

— Кто? — нервно рассмеялся Кик.

— Снимай! — зарычала я, опасно вписываясь в очередной поворот и подскакивая на какой-то кочке.

— Хор-р-рошо! — не отставал от меня Ла-Шавоир, и тут меня накрыло ощущением раздражения, недовольства и еще чего-то странного и неузнанного. Я такого никогда не испытывала, потому не могла дать названия. — Довольна?!

— Пока нет, — лаконично ответила я. — Идем дальше. Какой ритуал ты хотел провести со мной? Новый, который оставил бы меня в подчиненном состоянии?

— Нет, — ответил кикимор, но… я ощутила неправильность. Он мне врал!

— Неправильный ответ! — открыто ухмыльнулась и выжала педаль еще больше. Теперь ветер бил по лицу и волосы давно трепались свободным полотном, но мне было плевать!

— Я хотел провести ритуал нового образца, но что-то пошло не так, — процедил сквозь зубы Болотный лорд, Тень Гудвина и управляющий дворцом. Чтоб я его еще раз Кикки даже мысленно назвала!

— Как мы связаны?! Что ты сделал, сволочь?! — взглянула на него и ощутила смутное удовлетворение от того, что невозмутимостью тут и не пахло. Нет, он был очень-очень зол! Это чувство почти затапливало, сливалось с моей яростью, подпитывало ее и ширилось, ширилось, ширилось!

— Не знаю! — выкрикнул мужчина, сверкая глазами. — Но ритуал точно двухсторонний!

— Отлииично! — громко расхохоталась, и не думая тормозить. — А теперь расшифруй мне значение занятной фразочки в твоих документах. И почему я Ла-Шавоир?!

— Риале всегда переходят в собственность к риаланам. Мы без вас просто не выживаем! — От таких известий я даже сбросила скорость и изумленно уставилась на кикимора, который продолжал говорить: — Потому я и хотел провести ритуал, который не так связывает стороны, и ведь он уже был протестирован!

— Гад! — диагностировала, снова прибавляя ходу и напряженно размышляя о том, что еще можно спросить. — Почему я?!

— Я не собираюсь отпускать человека, который мне идеально подходит! Ни за что и никогда! Особенно после того, как я это ПОЧУВСТВОВАЛ!

— Что такое Тень Гудвина? — решила разу узнать смысл так интересующего меня статуса.

— Советник, — процедил болотник. — Правая рука, связанный с правителем, друг. Гудвину тоже нужен личный круг. Те, кто не сможет предать, даже если захочет. Вернее, у нас даже мысли такой не возникнет.

Забавно! Феликс, оказывается, почти в таком же подчиненном положении, как и я.

Впереди показался блеск речной воды, и я неожиданно почувствовала такое опустошение, что уже ничего не хотелось. Ни знать, ни чувствовать, ни даже жить. Устало спросила:

— Ты расскажешь мне все, если я прекращу эту самоубийственную гонку?

— Да, — почти неслышно ответил Феликс, и, прислушавшись к ощущениям, я поняла, что он не врет. Внутри него было такое же опустошение. Или это я?

Как теперь разобрать, где я, а где он?

Я остановила машину недалеко от реки и несколько секунд тупо смотрела на побелевшие от напряжения пальцы, судорожно сжимающие руль. И… мне было никак их ни разжать, ни встать. Не было сил даже на то, чтобы попытаться. Эта глупая вспышка выпила все до капли.

И краем сознания я ощущала, как уже в совершенно другом разуме разгорались ярость, злой азарт и странная решимость.

Раздался сильный, почти оглушительный хлопок пассажирской двери, через несколько секунд открылась водительская дверца, и на мои ладони легли его пальцы. Он скользнул к запястьям, нажал на несколько точек, от чего мои руки ослабели, решительно вытащил из автомобиля, обхватил за талию, одной рукой прижимая к себе, а другой властно зарываясь в пушистые волосы, сейчас окутывающие меня легким покрывалом. Я ощущала удовлетворение, как от сбывшегося желания, и предвкушение. Его.

Мне же было все равно. Вот совсем.

Даже когда с шеи на подбородок скользнули мужские пальцы, заставляя поднять голову, чтобы посмотреть на сосредоточенное человеческое лицо. Волосы были растрепаны, неровными прядями обрамляя лицо, губы зло поджаты, а глаза почти лихорадочно блестели.

Я только презрительно дернула уголком рта и попыталась отстраниться, вырываясь из хватки мужчины. Он мне это даже позволил. Ровно на три секунды, а потом сделал шаг вперед, оттесняя к машине, цель я поняла, только когда наткнулась на нее спиной и ощутила всплеск мрачного удовлетворения риалана. Через секунду он уже двумя руками зарылся в мои волосы, лаская, гладя, пропуская пряди между пальцами, и я начала дрожать, слыша, как учащается его дыхание, ощущая странное жаркое нетерпение. Несколько мгновений старалась разобраться в том, чего же я так хочу, пока не поняла, что это не мое желание. Его! Тут все его! Даже чувства мои задавлены им!

Именно это и реанимировало то, что я считала отгоревшим в собственном огне еще во время поездки. Облизнула пересохшие губы и почти задохнулась от непонятной судороги внизу живота. Вздернула голову, желая высказать все, что я думаю, вскинула руку, чтобы оттолкнуть, выпутаться из его сетей, но… не успела.

Он выругался и склонился еще ближе, прижимаясь губами к скуле:

— Ты заигралась, риале!

— Да как ты сме… — начала было отповедь, но закончить не успела, потому как рот мне закрыли самым действенным способом всех времен и народов. Поцелуем.

Безмерное удивление вылило ведро холодной воды на проснувшуюся ярость. А потом меня накрыло волной его ощущений. Его желаний. Его жажды. Его удовольствия.

И это породило пламя, но уже совсем другое. Наглый мужчина уже не казался дерзким захватчиком, которого нужно оттолкнуть. Теперь мне хотелось зарыться руками в волосы, почувствовать, какие они пушистые и мягкие, и я вздрогнула от контраста ожидания с реальностью. Его волосы немного жесткие, очень гладкие и шелковистые, но мне… приятно. Тело пронзило желанием сжать тонкую талию, притянуть ближе, чтобы почувствовать округлость бедер, до которых пока не решаешься спуститься ладонями, мягкость роскошной красивой груди, на которую лучше даже не смотреть.