– Я… я…

– Давай, Нирла, это же так просто. Вспомни, чему я тебя учила!

– Я не…

– Убей! – выкрикнула Валесия, вкладывая в приказ всю горечь, терзавшую ее душу.

– Я не могу, – прошептала девушка, разжимая руки и опускаясь на колени, – не могу. Простите меня.

Подхваченный искажением браслет завис в воздухе, медленно подплыл к братьям-архимагам и исчез в яркой огненной вспышке. Скованное параличом тело студиозуса завалилось на бок.

– Ты можешь идти, студиозус, – устало произнес Гас, кивком указывая на дверь.

– По-моему, все очевидно, – произнес Вас, переглянувшись с Ареей, – попала под дурное влияние, отомстила бывшему любовнику, потом решила отомстить драконам.

– Я бы тоже отомстила, если бы стала объектом этого соревнования – откликнулась Кельвирея.

– Подобное поведение недопустимо, оба юноши, устроившие соревнование по количеству совращенных девственниц будут лишены Дара и изгнаны, – сухо отметил Вас.

– Предлагаю не отягощать участь Нирлы, обвиняя ее в этой маленькой шалости, – высказался Архахаар, – некоторым нравится, когда у них в заднице что-то длинное и толстое, пусть даже палка.

– Это ничего не изменит, – покачал головой Гас, – войдя в запретную библиотеку, Нирла совершила недостойный поступок и должна быть лишена Дара. Поскольку она вверила Валесии не только Дар, но и жизнь, а Валесия взяла ее в ученицы, мы не можем лишить ее только Дара.

– На Земле есть байка, что одному осужденному на смерть даровали возможность выбора казни. Он выбрал смерть от старости.

– Эти наказания невозможно разделить, – покачал головой Гас, – мы можем отсрочить исполнение до момента ее смерти, но тогда она проведет остаток жизни на цепи в камере. Это слишком жестоко.

Не проронившая ни слова Валесия встала и вышла, громко хлопнув дверью.

– А почему ее кошмары вернулись? – поинтересовалась Арея.

– Она нас почувствовала, – предположил Архахаар, – слишком много крылатых топталось рядом с ней.

– Меня признали недостойной, – обреченно прошептала Нирла, не поднимая лица.

– Законы и традиции иной раз сильнее архимагов, – грустно произнесла Валесия, – мы все искали выход, но не нашли его. Ты не достойна Дара и жизни. Прости, никто из нас не хотел этого.

– Вы сможете исполнить просьбу приговоренной?

– Сделаю все, что в моих силах.

– Я не знаю, каково это иметь мать, какие чувства связывают тебя с породившей тебя женщиной. Я лишь предполагаю, что они схожи с теми, которые я испытываю по отношению к вам, наставница. Я умоляю больше не приходить ко мне и не присутствовать на казни.

– Я тоже выросла без матери, и, кто знает, если бы мне были ведомы узы, связывающие родительницу и дитя, может я заметила бы изменения в тебе и смогла бы… прости.

– Вам не за что просить прощения. Вы сможете передать мои слова одному человеку?

– Обычно, приговоренному дают право лишь на одно желание. Я не вижу причин отказать тебе во второй просьбе.

– Когда все будет кончено, передайте Ивелду, что я любила его. Прощайте, наставница и простите меня.

– Прощай, Нирла.

Окованная железом дубовая дверь таверны осыпалась мелкими кусками, пропуская внутрь темноволосую женщину в длинном зеленом платье. Разлетевшиеся в стороны столы смели схватившихся за оружие посетителей. Валесия поморщилась и сплюнула, почувствовав запах дешевого пойла, смешанный с запахом страха. Она прошла к стойке, тщательно обходя лужи.

– Чего изволит госпожа? – расплылся в притворной улыбке кабатчик.

– Госпоже нужен босс, – сверкнула глазами Валесия, сжав кулаки.

– Возможно, вы перепутали заведения, уважаемая – ответил мужчина, продолжая улыбаться, – в этой таверне собираются простые люди со скромным достатком и напитки у нас соответствующие. Я никогда даже не слышал о напитке, носящем такое название. Наверное, вам стоит заглянуть в таверну для торговцев или для благородных, наверняка в их подвалах найдется бочка самого лучшего босса.

– Я вернусь после заката, – прошипела архимагесса, с размаху приложив голову кабатчика к залитой дешевым вином и брагой стойке, – и он будет ждать меня здесь, в противном случае Рине придется испачкать руки, собирая в лохань твои потроха. Все понятно?

– Да, госпожа, все будет исполнено. Позвольте лишь уточнить, кто желает видеть господина?

– Скажешь, что приходила одна умная принцесса, он поймет. И еще, к моему возвращению здесь должно быть чисто.

– Я все исполню, – прохрипел мужчина, пуская кровавые пузыри из носа.

– Анталийской короны? – предложил протиравший сияющую свежим деревом стойку Ивелд.

– Водки, много.

– В начале дело, Валесия.

– Да, дело в первую очередь. Мне нужна твоя помощь, Ивелд. Ты помнишь мою ученицу?

– Такую девушку невозможно забыть, – уклончиво ответил драк.

– Нирла в смертельной опасности, на рассвете ее казнят.

– Не желаете марать руки, спасая ее?

– Она нарушила закон Академии, мы пытались найти способ сохранить ей жизнь, но не нашли. Мы можем лишь отсрочить неизбежное, но с каждым днем она угасает все больше и больше. Маги не могут долго находиться рядом с хладным железом и даганитом, отсутствие связи с Даром медленно сводит их с ума.

– Понимаю…

– Ты не понимаешь ни гыра, отродье крылатого гыкака! Я люблю Нирлу как свою дочь, а она любит тебя! Если в тебе есть хоть капля человеческого, то ты пойдешь и спасешь ее!

– Он тоже любит ее, – донесся из темного угла голос эльфийки, – Ивелд не боится смотреть в глаза самым жестоким преступникам мира, но боится признаться себе в своих чувствах.

– Рина, не нужно, – склонил голову драк, – что необходимо сделать?

– Я не знаю, что тебе под силу. Нирла прикована к стене в камере в подвале Цитадели. Стены камеры сложены из даганита, а на ней ошейник из хладного железа. Окон нет, дверь настолько толстая, что не пропускает ни звука. Открыть ее изнутри невозможно.

– Что есть в камере и большая ли она?

– По пять шагов в каждую сторону, есть стол и скамья, достаточно длинная и широкая, чтобы на ней можно было спать, подстелив соломенный тюфяк. Оба предмета мебели из даганита. Больше ничего, за исключением ведра для нечистот.

– Прям президентский люкс, знавал места где в камере два на два шесть шконок стояло. Охрана?

– Только сторожевые заклятья на лестнице, ведущей в подвал.

– Вас обнести проще, чем отнять конфету у ребенка, – фыркнул Ивелд, – извини, нервы шалят. Если каким-то образом Нирла выберется из камеры, то она сможет открыть портал?

– Да, даганит только в камере, а ее резерв полон.

– Значит, вскроем замок и ищи ветра в поле.

– Замки можно открыть только одним ключом.

– Можно изготовить такой же, мастерам достаточно оттиска.

– А магию твои мастера смогут повторить? Я видела плетение, потребуется не одна седмица, чтобы его воспроизвести. К тому же на замках охранное заклятье, оно извещает об открытии.

– Только об открытии?