Услышав свое имя, связанная женщина с трудом разлепила заплывшие глаза.

– Валесия, – раздался ее хриплый голос.

– Смотрю, ты выслужилась, – усмехнулась архимагесса, – зачем ты хотела меня видеть?

– Госпожа, я еще вам нужна? – перебила открывшую рот Нухирею Нирла.

– Не особо, я потолкую со старой знакомой наедине, – откликнулась Валесия, – хочешь отдохнуть?

– Мы захватили много бумаг, господин Ивелд просил помочь – потупилась девушка.

– Беги уж, помощница, – отмахнулась Валесия, – итак, какова причина нашей встречи?

– Не думала, что встречу еретичку Валесию так далеко от Доанга, – ровным голосом произнесла Нухирея, – видать, такова воля Единого.

– Это не имеет отношения к делу, где мы должны быть по мнению друг друга, мы, может быть, обсудим после.

– Разумно. Как ты смотришь на взаимовыгодное сотрудничество?

– Зависит от того, что ты желаешь и что можешь предложить взамен.

– Я видела, как солдаты строят виселицы и слышала, что нас всех повесят на рассвете.

– Это так. Императрица объявила вас вне закона, король Алкмира вынес вам смертный приговор. По мне, тех кто нападал на мирных рыбаков и обращал их в рабство, надлежит вешать несколько раз. К сожалению, люди настолько хрупкие, что умирают после первого повешения.

– Мы исполняли волю бога, тебе этого не понять. Я могу рассказать тебе все, что знаю в обмен на жизнь. Поверь, генералу ведомо многое.

– Ты всегда ставила свои интересы на первое место, Нухирея, помнится, ты переспала со всеми наставниками и наставницами в храме, да и на пробежках часто пропадала, а потом возвращалась, даже я чувствовала запах мужчины, исходящий от тебя.

– Я выживала как могла, у нас не было ничего, кроме наших тел.

– А кто помешал твоему выживанию в последнюю ночь? Олхарна или Гедвирея? Все любили Олхарну, она вышла бы целой и невредимой, если бы ты не подняла на нее руку.

– На твоих руках так же кровь двоих.

– В отличие от тебя, я сделала это, чтобы Кельвирея осталась в живых, и чтобы руки моей сестры остались чисты. В любом случае, это все в прошлом. Рассказывай все, что тебе известно.

– Да будет так. Когда законный император отправился в сады Единого, и шлюха присвоила корону империи мы отказались подчиняться ей, не приняли ересь бар-авлейства и бежали. Наши братья по вере нашли нас и рассказали, что Единый в безграничной милости своей даровал нам Пророка, который укроет нас и, с божьей помощью, мы или наши потомки снова будем жить на нашей родине под сенью законов Единого. Те братья и сестры, которых нашли раньше меня, уже успели захватить несколько островов и очистить их от безбожников.

– Вы убили островитян?

– Да. Им принесли слово Единого и слово Пророка, а они отринули его. Если бы они покорились, то остались бы живы. К сожалению, они упорствовали в своем неверии, и Пророк повелел убить всех мужчин и мальчиков. Женщины же, вместо того, чтобы покориться божественной воле и дать жизнь новому поколению, предпочли умертвить себя и детей.

– Вы планировали, что женщины понесут от ваших мужчин и вы воспитаете этих детей?

– Да. Большинство из нас были непривычны к труду крестьян и ремесленников. Как тебе известно, многие женщины империи, бравшие в руки оружие, выпивали отвар, лишающий наше чрево возможности когда-либо иметь детей. Истинной империи грозила медленная смерть. Тогда Пророку было видение…

– Что вам нужны рабы?

– Труд и деторождение во славу истинного бога не являются рабством. Им было уготовано место в садах Единого, у подножья его престола.

– Пока я не услышала ничего, что могло бы сохранить тебе жизнь.

– Острова слишком малы, чтобы обеспечить империю необходимыми ресурсами.

– То, что у вас есть люди на континенте не является тайной. Зимой в сатрапии Мокена сгорел лес, в котором прятался целый полк. Потом в сатрапию вошли верные императрице войска. Знаешь, пока вы сидели здесь, запертые штормами, власть в империи существенно укрепилась. Иногда, по утру, в других странах, стража находила тела ваших людей. Это было очень непредусмотрительно с их стороны выходить из домов, когда улицы кишат преступниками. Пока ты не сообщила мне ничего важного.

– Островов много, Валесия, – предприняла последнюю попытку Нухирея.

– Как говорит один мой знакомый, вускур без головы не опасен. Мы проследили за вашими кораблями. Ваш флот уничтожен, из пролива не вырвалось ни одно судно. Так же королевский флот предпринял необходимые меры по поиску и уничтожению тех кораблей, которых здесь не было. Если ты думаешь, что остались еще какие-то острова, то ты глубоко заблуждаешься. Я изучила ваши записи, все основные острова под нашим контролем, а мелочь вымрет сама, лишенная ресурсов и свежей крови. Даже если они научатся добывать себе пропитание, через несколько поколений из-за кровосмешения у них не будет жизнеспособных детей.

– Я могу хотя бы умереть, как достойно воину?

– Это единственное, о чем я могу похлопотать.

– Госпожа Валесия, – произнесла вошедшая Райлинга, – Ивелд просил передать, что мы закончили с бумагами. Так же он просил передать, что он в своем праве относительно пленных.

– Пусть солдаты возвращаются на корабли. Считай, что твои соратники уже мертвы, Нухирея.

– Сколько ты платишь колдунам, Валесия? – язвительно спросила Нухирея, – сколько золота необходимо, чтобы ведьма бегала по твоим поручениям?

– Нисколько. Достаточно быть главной ведьмой, – усмехнулась архимагесса, вставая со стула. Скрывавшийся за ее спиной плащ расправился, и пленница наконец увидела, кем стала росшая вместе с ней задиристая девчонка.

– Я лучше сдохну на веревке, чем запятнаю свою душу, приняв милость от ведьмы! – сплюнула Нухирея.

– Госпожа архимагесса, – вмешалась Райлинга, – я прошу вас отдать эту женщину мне.

– Поясни.

– Когда она посмела оскорбить меня и вас, назвав ведьмами, я узнала ее голос. Она была среди тех, кто напал на Большое устье.

– Ты в своем праве, магесса Райлинга. Прощай, Нухирея!

– Итак, тебя зовут Нухирея, – скривила губы целительница, усаживаясь на стул Валесии и перерубая водяной плетью связывавшие воительницу веревки, – не думай, что я настолько глупа, что дам тебе возможность бежать, твое тело не сможет пошевелиться пока я того не разрешу. Видишь ли, я – единственная, кто выжил и сохранил свободу после того, как вы напали на мое родное село. Я лишилась родных, близких и друзей, лишилась дома. Вы даже смогли отнять у меня часть моих сил и настала пора за это заплатить. Ваше счастье, что вы не смогли лишить меня любви. Будучи целительницей, я могу унять боль, но, одновременно с этим, я могу заставить твое тело чувствовать боль. Для этого мне не понадобятся инструменты и пыточные приспособления, я заставлю твое тело считать, что ты чувствуешь непереносимую боль.