[Славяне до появления норманнов]

Естественно, что вслед за этим Амальрик пытается ответить на вопрос: каково же было реальное положение славянских племен до появления норманнов? Он справедливо отмечает сложность вопроса о «прародине» индоевропейцев. В наши дни данный вопрос о родине «праславян» оказался в центре острой дискуссии с привлечением последних данных популяционной генетики (Клейн 2007; Грот 2010; Кучкин 2010; Клесов 2013).

А. А. Амальрик рассматривает историю славянской колонизации юга в связи с появлением сначала гуннов, а затем аваров, оттеснивших племена антов на северо-восток. Амальрик придерживается гипотезы, что потомками древних антов являлись вятичи, наименование которых содержало корень «vat, vet». Тот же корень мог входить в наименование племен антов, имя которых нам известно в греческом варианте и которое могло звучать как ванты или венты.

Среди современных историков гипотезы о вятичах как потомках антов придерживаются М. Гимбутас (Гимбутас 2007) и М. В. Грацианский (Грацианский 2012, 2014).

А. П. Новосельцев был против отождествления антов и вятичей на основании упоминания топонима, встречающегося в арабо-персидской литературе: «Одно время некоторые ученые были склонны рассматривать как указание на область вятичей упоминание в арабско-персидской литературе города В…т (Вабнит, Вантит). Но источники, дающие довольно разные формы написания этого названия, единодушны в том, что речь идет о городе, а не о племени или народе, территории и т. д. По этому и другим мотивам отождествлять его с землей вятичей, где к тому же в IX в. не было городов, оснований нет» (Новосельцев 1993: 32).

Против этой гипотезы выступают и другие историки (Аникин, Иванов 2014). Дискуссия продолжается.

Амальрик предполагает также, что потомки антов под ударами кочевников – мадьяр и печенегов передвинулись к северу и что именно они составили племя полян, которое летопись выделяет как более культурное.

Это представляется весьма вероятным. Именно южные славяне и анты, находившиеся в тесных отношениях с Византией и готами Германариха, должны были под их влиянием перенять и освоить определенные культурные навыки. Культурные навыки, которые впоследствии, несмотря на большие временные промежутки и бурные исторические события эпохи Великого переселения народов, могли частично сохраниться в их памяти.

[7. ЗАКЛЮЧЕНИЕ]

[Роль Киевской Руси в русской истории]

Мнение Амальрика о роли Киевской Руси: «Киевская Русь яркой вспышкой надолго осветила темную русскую историю последующих столетий. Политическими воззрениями, сбереженными от Киевской эпохи, жили и Владимирская, и Московская Русь, пока Москва не засветила новым отраженным светом – заимствованной из Болгарии идеологией третьего Рима» – практически совпадает с мнением Г. В. Вернадского.

Вернадский отмечает: «Киевская Русь тепло воспринималась народной памятью, что выражено в русских эпических песнях – былинах. Никакой другой период истории страны не воспринимается в русском фольклоре с такой симпатией и благодарностью, как киевский» (Вернадский 1996: 26).

Основной вывод А. Амальрика остается справедливым и в наши дни: «Можно выделить то или иное влияние и назвать его первенствующим в той или иной области (норманнское – в военной, греческое – в религиозной), нельзя только говорить, что славяне развивались сами из себя, как цыпленок в скорлупе».

Этот вывод зачеркивает гипотезы славянской доваряжской руси, так усиленно муссировавшиеся в годы официального советского антинорманизма.

Удивительным образом работа А. Амальрика и его конечный вывод «…если мы начнем строить из наших кубиков вавилонскую башню антинорманизма, она развалится от первого же толчка. Только признанием многообразия факторов, делающих историю, мы приблизимся к ответу» совпадает с мнением Л. С. Клейна: «Антинорманизм как научная концепция давно мертв. Антинорманизм как позиция будет возрождаться не однажды…»

Как отметил Е. Н. Носов в послесловии к книге Л. С. Клейна: «Проступающие контуры новой концепции истории Руси во многом восходят не к построениям Б. Д. Грекова, С. В. Юшкова и М. Н. Тихомирова, а к русской исторической мысли начала столетия – В. О. Ключевскому, С. Ф. Платонову, А. Е. Преснякову» (Клейн 2009: 220, 355).

ВЫВОДЫ

Работа Андрея Амальрика является, несомненно, научным подвигом. В те годы так открыто заявлять о своих взглядах в области истории, отличающихся от официального антинорманизма, было чревато серьезными последствиями. При этом нужно отметить, что работа Амальрика носит противоречивый характер. Критика Амальриком работ антинорманистов советского времени Юшкова, Тихомирова, Грекова, Рыбакова и «полянской теории» происхождения руси остается и в наше время острой и актуальной.

Исследование Амальрика о дружинном, профессиональном значении термина «русь» на определенной стадии исторического развития Киевской Руси, составляющее основу данной работы, представляется весьма убедительным и хорошо аргументированным.

Там же, где Амальрик, при построении своих исторических гипотез, следует гипотетическим реконструкциям текстов А. А. Шахматова, отталкиваясь от них как от исторических реалий, он поневоле приходит к весьма странным выводам.

Работы А. А. Шахматова носят противоречивый характер. С одной стороны, Шахматов отстаивает скандинавскую природу Руси, с другой – показывает, что в древнейших, постулируемых им гипотетических летописных сводах об этой скандинавской руси ничего не было сказано. Поэтому, следуя в основном своем изложении за А. А. Шахматовым, А. А. Амальрик невольно переносит эти противоречия и в свою работу. Из современных историков версию исторического процесса на основе схемы летописания А. А. Шахматова восстанавливает в своих работах также К. Цукерман (Zukerman 2003, 2005, 2009). Его гипотеза вызвала дискуссию и серьезную критику, но пока не принята историками. Критику гипотез К. Цукермана вполне можно отнести и к пересмотру хронологии, предлагаемому А. А. Амальриком, поскольку она является столь же радикальной.

Последовательность событий начальной истории Древней Руси, восстанавливаемая А. А. Амальриком на основе гипотез А. А. Шахматова, приведена в конце работы в хронологической таблице. Она значительно отличается от общепринятой последовательности исторических событий, воссоздаваемой на основе сообщений ПВЛ (см. Приложение). До А. А. Амальрика текстологические исследования древних русских летописей и попытки восстановления гипотетических древних сводов, начатые еще А. А. Шахматовым, шли отдельно от собственно исторических и археологических исследований. Вторая по времени попытка омоложения датировок на основе все той же схемы А. А. Шахматова предпринята К. Цукерманом. Эта попытка встретила критику и пока осталась спорной гипотезой и историографическим казусом.

Итак, в результате сопоставления взглядов А. А. Амальрика с работами современных историков можно сказать, что его работа «Норманны и Киевская Русь» в целом находится на уровне представлений современной исторической науки.

Особое значение работы А. А. Амальрика в том, что он, в целом следуя схеме летописания А. А. Шахматова, постарался на основе текстологических гипотез А. А. Шахматова о Древнейшем и Начальном сводах восстановить ход исторического процесса. Но при этом, к чести А. А. Амальрика как историка, нужно отметить, что, встречая у А. А. Шахматова слабую аргументацию и натяжки, Амальрик отмечает их.