– Кажется, христианская церковь очень плохо относится к подобного рода забавам, – осторожно заметил Рад.

– Ха?! – Вириний откровенно расхохотался. – Кто это сказал? Язычник! Или арианин, еретик, что еще хуже. Ты за мою душу не беспокойся – грехи я замолю, поверь, гладиаторское сражение не самый большой из них, далеко не самый.

Граф лукаво прищурился и закончил:

– Так что готовься! Победишь соперника – получишь и жизнь, и свободу. Будь уверен, я свое слово держу.

Пленник склонил голову набок:

– А если я в нем не уверен? Ну, вот, совершеннейше!

– А если не уверен, я тебя заставлю, – граф сурово нахмурил брови. – Если ты откажешься сражаться, я прикажу сварить тебя живьем. Или содрать с тебя шкуру – поверь, умельцы найдутся. А мы все послушаем, как ты будешь орать!

На том, собственно, аудиенция и закончилась. Пленника опять водворили в узилище, правда, предупредив, что первый бой начнется уже сегодня вечером, на вилле господина Вириния, не на этой, на другой, у графа имелась не одна вилла.

Гладиаторские бои… Нет, нельзя сказать, чтобы они совсем уж не проводились в эту эпоху, однако… Однако Рим трещал по всем швам, императорам некогда было устраивать ристалища – мунусы, а людям богатым и знатным – незачем. Давно канули в лету те времена, когда римских граждан ублажали хлебом и зрелищами, теперь от этих граждан ничего не зависело, а следовательно, и устраивать для них гладиаторские бои никто не считал нужным. А вот своих, званых к обеду гостей потешить – это другое дело! Такой мини-мунус. Что-то типа бокса или боев без правил.

Радомир, конечно, был отнюдь не в восторге от того, что придется принять участие в таком непотребстве.

Хочешь – не хочешь, а придется, иначе Вириний выполнит свои угрозы, уж в том можно было не сомневаться. Что же касаемо сегодняшнего вечера, то тут молодой человек даже питал определенные надежды – ведь сбежать даже с самой охраняемой виллы куда легче, нежели с запертого на прочный засов амбара.

Отдохнуть новоявленному гладиатору не дали – хватит, наотдыхался уже. Через полчасика выдернули из амбара да куда-то повели – похоже, что на виллу Вириния Гетора, куда же еще-то?

Небольшой городок, в котором не по своей воле оказался хевдинг, располагался на излучине реки, как раз на самом мысу, обрывавшемся вниз крутыми, местами поросшими ивами и черной смородиной, берегами. Кое-где на обрывах белел известняк, из которого и были сложены городские стены, сейчас, во время разлива, вовсе не имевшие неприступный вид. Лигер разлился настолько, что казалось, вершины стен можно было запросто достать рукой – вот только подняться в лодке.

Аккуратные – типично римского вида – дома с расположенными на первых этажах лавками ближе к окраинам сменялись галльскими деревянными строениями, убогими, с соломенными крышами хижинами, окруженными покосившимися плетнями. Жилища бедняков, рядом с которыми, ничуть не чураясь столь нелестного соседства, белели виллы. Рублевка и Грошовка, два мира – два детства, и тут – даже этот маленький городок – город контрастов! По большому счету, за полторы тысячи лет ничегошеньки в этом мире не изменилось. Все только к худшему: «и доллары зеленые в глазах».

Солидные, обитые широкими железными полосами, ворота, как водится, отворил привратник – не какой-нибудь там ветхий шамкающий старик, а молодец, кровь с молоком – осанистый, кудрявый, с наглой мордой записного господского лизоблюда, исполненной нешуточного презрения ко всем прочим людям. Такие физиономии – и такие настроения – обычно бывают распространены в среде министерских клерков, мелких чиновников, обретающихся «при начальстве» шоферов «с мигалками», гувернанток, служанок и прочей челяди.

– Куда? – лениво отворив одну створку, сквозь зубы процедил молодец.

Воины подобострастно склонились, старший из них – седоусый – поспешно опустил вдруг вспыхнувшие недюжинной злостью глаза:

– Ведем гладиатора к пиру. Господин разве не говорил?

– А-а-а! Это и есть гладиатор? – привратник посмотрел на пленника с любопытством, похожим на неистовую страсть первоклассника, пытливо терзающего тупым перочинным ножом дергающуюся и издыхающую на глазах лягушку. – Ну-ну, ведите сразу в клетку. И не забудьте принести ему поесть.

– Все сделаем, Гелозий, не сомневайся.

– А я и не сомневаюсь! – закрывая ворота, молодец нагло сплюнул. – Была нужда.

Проходя по обширному двору с ухоженным садом, Радомир косил глаза, все примечая: и посыпанные песком дорожки, и вооруженных воинов на всех углах, и длинный – впритык к высокой ограде – сарай с покатой крышей. Интересно, куда выходила та часть стены?

– Эй! Ты что уставился? А ну, шагай! – один из воинов ткнул замешавшегося «гладиатора» тупым концом копья.

– Я слышу голоса. Неужто там – рынок?

– Ха! Рынок? Вот чучело гуннское. Нет там никакого рынка – один обрыв, да река.

Пленник удивился – что же, выходит, вилла была выстроена впритык к крепостной стене? А почему бы и нет? Места-то в городке мало, а здесь, у стены – и воины постоянно, стража – все безопаснее, особенно – по нынешним неспокойным временам.

Ну да, ну да – точно – стена, а вон, рядом – и башня с черной фигуркой часового на фоне блеклого жемчужно-серого неба.

– Туда! – идущий впереди воин, обернувшись, указал на небольшую дверцу.

Ну, конечно, не через парадный вход же входить!

Пройдя по длинному темному коридору, наполненному вкусными запахами готовящихся к пиру яств, вся процессия пересекла атриум с наполненным дождевой водой бассейном и, свернув влево, вышла в просторный сад, посередине которого была устроена круглая железная клетка – арена!

Рядом с ареною, под навесом, были устроены ложа, расставленные по римскому обычаю, буквой «П». Посередине стоял легкий низенький столик, инкрустированный то ли золотом, то ли просто до блеска начищенной бронзой или вообще медью. Напротив стола и позади лож слуги разжигали жаровни. Понятно – VIP-ложа. Места для особо приближенных гостей.

Слева и справа от лож тянулись низенькие скамеечки, напротив которых тоже стояли столы, длинные и грубо сколоченные из наскоро обструганных досок – места бюджетные, местный эконом-класс.

Лязгнув, отворилась сделанная в клетке дверца. Воины грубо втолкнули пленника на арену, и старший хмуро велел ждать.

– Чего ждать-то? – просто так, чтоб, если повезет, узнать хоть что-то еще, поинтересовался Рад. – У моря погоды?

– Чтоб ты знал, гунн: у нас здесь не море – река.

– Ну, надо же! Тот, кучерявый, кажется, что-то говорил про еду?

– Тебе принесут еду. А также оружие и доспехи. Ешь побыстрее, переодевайся и будь готов к битве.

– Всегда готов! – невесело пошутил узник.

Действительно, не прошло и пары минут, как отлучившиеся куда-то воины уже вернулись обратно, на этот раз не одни, а в сопровождении двух молодых парней – слуг, в одном из которых Радомир неожиданно узнал дневного своего собеседника, напарника по игре в города. Как бишь его зовут-то? Марк? Не, Марк – это мальчик.