– А ты вообще молчи! Как же ты меня достала! До тех пор, пока ты не появилась, все нормально было, а теперь – черт-те что! Я участковому жаловаться буду!

– Хоть папе римскому. – Модель тоже начала злиться. – Ведите себя цивилизованно…

– Ну-ка подожди, – вмешалась Агния. – А какие, собственно, у вас претензии к моей подруге?

Во дворе светлее не стало, и разглядеть Жин-Жин издалека не представлялось возможным. А вот ее силуэт с копной длинных кудрявых волос – запросто.

Женщина не была первой, кто перепутал.

– Претензии – мягко сказано! – Дама с собачкой отвечала уже спокойней. – Пока она не появилась, нормальная квартира была! А теперь что? Крики, какие-то падения, вопли! И музыка гремит! И мужики постоянно тусуются! У вас что там, оргии? И главное же, бесполезно разговаривать! Абсолютно бесполезно! Смотрят, кивают, улыбаются, и заново все! Сколько же это будет продолжаться? Я пока в милицию не звонила только потому, что не хочу отношения добрососедские портить. Сколько лет спокойно жили и вдруг – пожалуйста! Завел себе сожительницу!

Рассказы о криках, падениях и воплях оставили неприятный след. Да, скорее всего, Зоя жива. Но не похоже, что с ней обращаются хотя бы в растянутых рамках приличия. Вот теперь Агнии стало по-настоящему страшно…

– Сколько вообще можно грохот этот слушать? – продолжала изливать душу женщина. – Не музыка ведь даже, а не пойми что! Я уже давно хотела с тобой поговорить, красавица, потому что чую: ты парней губишь! Но у меня такое ощущение, что ты все это время скрывалась от меня!

– Это почему же я скрывалась? Я…

Агния постаралась как можно незаметней пихнуть свою спутницу в бок. Удар точно получился, незаметность вроде бы тоже. По крайней мере, женщина, кипящая праведным гневом, никак не прореагировала.

Модель, судя по реакции, еще не сообразила, что к чему. Поэтому ее пока разумней изолировать от разговора.

– А как это еще назвать? Скрывалась, натурально! Я специально в окно высматривала, когда ты на улицу выйдешь, так нет же! Что, небось, из постели не вылазила? А? Говорю же, губишь ты парней, ведьма!

Агния достала из кармана телефон, зажгла экран и поднесла к лицу Жин-Жин, чтобы модель можно было рассмотреть.

– Думаю, теперь вы видите, что это не совсем та, кто вам нужна, – заметила она.

– Нет, не вижу. – Женщина излишне энергично помотала головой. – Да и как увидеть? Я ее не разглядывала толком! Только видела, когда заглянула в комнату, башку с черными кудрями!

Это меняет дело, но не сильно.

– Тогда придется поверить мне на слово, – Агния не собиралась отступать. – Это не она. Это Женя, сестра той девушки, которую вы видели.

– Сестра? Сдается мне, дурите вы меня!

– Причин нет, да и настроения тоже. Поверьте, ситуация очень серьезная. Девушку, которую вы видели, Зою, похитили и удерживают силой.

– Как это? – опешила владелица собаки. – Зачем?

Логичный вопрос. Откровенничать с ней Агния не собиралась, потому что опасалась, как бы «добрососедские отношения» не повлияли на ход дела. Идти против наркомафии не так просто! Другое дело – если ситуация житейская.

– Дела сердечные. Она все не могла определиться, за кого замуж выходить, пока один из мужчин ее попросту не похитил.

– Вот гад! – В сердцах женщина даже наступила на лапу собственному питомцу. – Извини, Пупсик мой сладкий, мама не нарочно! Нет, ну какой же гад! А мне совсем другое сказал! Но что делать? Он же не злой, я знаю, дурной просто! Неужто сядет? Как быть-то?!

Точно, добрососедство поперло.

– Сядет, если вызвать милицию, – подтвердила Агния. – Но вы, похоже, этого не хотите.

– Не то что не хочу… Просто жалко, соседи же!

– Тогда помогите и нам, и ему, – подключилась к игре Жин-Жин. – Вы нам покажете, в какой квартире держат мою сестру, а мы урегулируем ситуацию без помощи милиции.

– Годится! – обрадовалась женщина. – Этот дурень еще меня благодарить будет!

Ну да. Много лет. Посылками в виде собственноручно выточенных шахмат.

Зоя перестала различать время суток. Кому-то может показаться: как такое вообще возможно? Но у нее причин было больше чем достаточно.

Она давно уже спала тогда, когда хотели ее надзиратели, а не когда хотела она сама, рука на месте многочисленных уколов даже воспалилась. Правда, в этом есть и часть ее вины: пробуждаясь, женщина сразу выдавала себя попытками освободиться. Потом она наконец сообразила, что если лежать тихо, никто и не заметит, что она проснулась.

Из-за постоянного использования лекарств – она все еще надеялась, что речь идет все-таки о лекарствах, а не наркотиках – организм решил взбунтоваться. Зоя не помнила, когда у нее в последний раз не болела голова. Пища в желудке не задерживалась, и в итоге кормить ее перестали. Без еды приходилось обходиться уже два дня, и она подозревала, что если так пойдет и дальше, финал предсказуем.

Кроме того, в комнате, где ее держали, задергивали шторы, а глаза женщины завязывали повязкой. Она пыталась ориентироваться по слуху, но тщетно: судя по громкости музыки, техника у похитителей стояла хорошая. Определенного графика включения металлического грохота, на который она могла бы ориентироваться, не наблюдалось – когда хотели, тогда и включали.

Единственным положительным моментом, насколько это вообще возможно в такой ситуации, стало одиночество. Мужчины в большинстве случаев не обращали на нее внимания. Правда, все зависело от того, кто дежурил. Если Леха или Сергей, то следовало ожидать бесцеремонного облапывания, если третий, Антон, то она вообще оставалась одна часами.

Зоя пыталась спастись. Способы выбирала в основном предсказуемые: кричала, извивалась, чтобы освободиться от веревок, даже на пол неоднократно падала, пока ее поднимать не перестали. За подобные выходки ее били, и она вынуждена была прекратить.

Но не сдалась. Может, любая из Зоиных коллег уже сломалась бы, но не она. Потому что… Она ведь еще и мама. Да в первую очередь мама! Она должна беспокоиться не только за себя, от нее зависит будущее Максима. Она лично пообещала ему вернуться!

А если обещание сдержать не получится… Думать страшно. Зоя прекрасно понимала, что у ее родителей с деньгами понятные проблемы, а отец мальчика собственным сыном в принципе не интересуется. Остается только она!

На смену отчаянным попыткам освободиться пришло ожидание. Зоя пыталась сообразить, что можно сделать, как поступить, а мысли невольно возвращались к событию, с которого все и началось.

Ну зачем она полезла за этим проклятым яйцом? Что, руки чесались? Теперь уже бесполезно искать ответы и присваивать себе почетное звание дуры года. Что было, то было, приходится разгребать последствия.