Ей привезли рейл, на котором висело множество платьев. Полина позволила себе немного придирчиво рассматривать наряды. Теперь же можно немного покапризничать.

Несколько раз она переодевалась, красовалась перед Сашей. Он сидел на диванчике у входа и терпеливо ждал ее. А потом подошел к одному платью и, даже не рассмотрев его толком, передал его Полине.

— Ты уверен?

— Примерь.

Красивое белое платье сшито полностью из кружев. Легкое, с тонким подкладом, и витиеватыми рисунками из нитей. Оно полностью закрывало тело, и облегало его до колен, а потом расширялось книзу, как хвост у русалки.

Саша остался доволен. Полина тоже. Она вышла из магазина с красивым фирменным пакетом. Потом были еще такие же светлые туфли на высоком каблуке, чтобы быть ближе к Сашиным губам, не вставать каждый раз на носочки.

Домой они зашли уставшими, но счастливыми. Даже Саша. Всем же известно, что мужчины не любят ходить по магазинам.

— Полин, девочка моя, — Карла громко постучала и нарушила их единение своим присутствием. — Ты была в том магазине, о котором я тебе рассказывала? — ее итальянский быстрый, новичку очень трудно уловить мысль, но Полина старается.

— Нет. Я перепутала лево и право.

— Ой, как жалко, а Мия, хозяйка, так ждала. Я ей про тебя рассказывала. Уже даже отложила несколько платьев. Сходи потом обязательно. Мне что-то подсказывает, вы можете подружиться. Она такая же молодая, как и ты. А еще влюбленная… — да, поток ее мыслей очень быстрый, как и речь. Полина потерялась, растерялась.

— Карла, Полина уже купила себе платье, — обратился Саша на итальянском, чтобы только остановить ее щебетанье.

Полина еще раз примерила это волшебство — другого слова она не находила, чтобы описать свой восторг. И вышла показать его Карле, чтобы та убедилась, что Полина теперь не ходит голая, а носит вполне себе красивую и дорогую одежду.

— O la Vergine Maria. Sei formidabile mia cara.

— Grazie mille Carla.

Полина еще несколько раз покрутилась вокруг своей оси, довольная своим образом.

— Вам с Алессандро нужно будет вечером обязательно спуститься в ресторан к Марио. Я попрошу его приготовить вам праздничный ужин. Что хотите: паста, ризотто или лучше запечь мясо? — она все говорила и говорила, Полина ничего не понимала, а Саша не слушал. Он просто смотрел в другую сторону — на Полину, что еще была в этом платье.

— Карла… Я поняла, почти. Ужин… Саша? Сходим?

— Конечно. Я передам Марио наши пожелания, — мягко он выпроваживал их соседку.

Дверь захлопнулась, и они остались одни. Саша подошел к ней ближе, на каблуках она определенно была выше, стоит только немного наклониться и коснуться ее губ. Сейчас они были без следов помады или блеска. Манили еще сильнее — чувственные, порочные, дарящие наслаждение.

— Хочешь, пойдем прогуляемся? — он хитро улыбается ей.

— Прям в таком виде?

— Почему нет? Ты прекрасна.

Она еще раз покрутилась у зеркала, улыбнулась своему отражению, даже хотелось подмигнуть.

Почему нет?

— Давай. Я готова.

— Дашь мне несколько минут, я тоже переоденусь. Надо тебе соответствовать.

Полина ждала его у окна. Ее любимое место в этой квартире. После кресла у камина, разумеется. В это время закатные лучи освещали комнату. Очень ярко. Даже контрастно.

Она столько времени провела смотря на море, на горизонт. И только в эту самую секунду Полина уловила то мимолетное чувство, что иногда прорывалось, но никак не могло закрепиться в ее душе. Безмятежность. Думаете, это только море такое может быть? Штиль, шторм, волнение и безмятежность. Может ее душа такое же море? Не глаза, а именно душа.

Саша вышел к ней в светлом костюме и в светлой рубашке. Непривычно было видеть его в таком виде. Обычно он предпочитал темные оттенки, а сейчас что-то новое Полина подмечает в нем. Дело уже не в цвете его брюк и пиджака. Его глаза светятся по-другому, по-особенному.

— Ну как? — Саша так же покрутился, как Полина делала это у зеркала, играет.

— Мне нравится. Никогда не думала, что такой оттенок тебе идет.

— Сделал исключение. Все ради тебя, Полинка.

— Сейчас все будут думать, куда это мы так с тобой собрались. Ненормальные, — Полина тихо смеялась, они как два заговорщика, только им известен секрет, о котором никому и никогда не расскажут.

Солнце садилось. Любимое время дня для Полины. Это означало, что прошел еще один день и можно поблагодарить… кого? Бога? Что она жива, что может любить и быть любимой.

Они медленно шли вдоль обрыва, на море полный штиль, только совсем небольшая рябь, которая завораживала, успокаивала.

— Полина… давай чуть ускоримся, — Саша что-то скрывал. Полина начала это понимать, он постоянно посматривал на часы, нервничал.

— Саш, что-то случилось?

— Нет, просто пойдем чуть быстрее. Солнце скоро сядет, будет темно и…

— Что и?

— И так надо.

Он взял ее руку и сам ускорил их темп.

Солнце и правдо садилось, с каждой секундой ярко-красный шар поглощался морем.

В конце променада стоял мужчина в темной одежде. На вид ему было не больше пятидесяти лет, с бородой, где было много седины. Стоял и смотрел вдаль, как любила делать это Полина. Он развернулся к ним, как только Саша подвел их ближе. Его улыбка широкая, добрая. Он знает больше чем многие. Наверное, в народе это значит быть мудрым. Ему хочется доверять. И слушать. Голос его мягкий, обволакивающий.

Быстрая речь на итальянском направлена исключительно Саше.

— Саш, что это значит? Я ничего уже не понимаю.

— Полинка, — он взял две ее ладошки и поднес к своим губам, целуя каждую по очереди.

Они стояли перед тем мужчиной, он все еще широко улыбался и смотрел на Полину. Его глаза были карие, теплые, как шоколад.

Маленькая слеза скатилась по щеке. Это не от яркого солнечного луча, что еще освещал их. Нет.

Маленькая книжка в темном переплете была в руках у того мужчины. Еще Полина заметила кипельно-белый поднятый воротничок, а полы его пиджака были подозрительно длинные. Это не простой прохожий, что решил задержаться, любуясь морем.

— Саша… ты… у меня нет слов.

— Они и не нужны. — Полина опустила глаза, она очень боялась, что, если посмотреть более пристально на Сашу, то слезы уже не сдержать, они прорвутся. — Посмотри на меня.

В душе буря. Она не разрушает, не мечет молниями. Она от избытка чувств. То, что сейчас происходит — слишком остро, слишком ярко, слишком глубоко.

— Полинка, я тебе говорил, что хочу тебя навсегда. Разве я могу поступить иначе? — Саша посмотрел на мужчину и кивнул ему в знак согласия.

Он начал зачитывать какие-то тексты быстро