Одно нажатие кнопки на черном пластиковом корпусе, и выстрелившие усики-антенки электрошокера уложили на пол ближайшую к Алисе фигуру. Кто-то оглянулся. Девушка заметила изумление и страх в видных через прорези маски глазах. Повторное нажатие – и этот готов.

Теперь напротив Алисы стоял только Владимир Ольгердович.

– А ты способная девочка. – На ухоженном красивом лице не отразилось ни тени страха. – Недаром говорят: в тихом омуте черти водятся, – географ сдержанно улыбнулся. – Знаешь, ты мне всегда была очень симпатична. И потому я приглашаю тебя пойти со мной. У тебя большие возможности. Я познакомлю тебя с теми, кто научит ими управлять и поможет их многократно усилить. Мы с тобой…

Договорить он не успел, потому что антенки электрошокера едва не впились в его шею. Вот теперь Алиса увидела, наконец, удивление. Всего на миг. Потому что в следующую секунду географ, скорчившись, рухнул на колени.

За спиной девушки послышался легкий шум. Она стремительно обернулась, готовая отразить новую атаку, и увидела, как фигура в маске обезьяны, подойдя к стене, потянула какой-то рубильник.

– Они меня заставили, – послышался глухой, искаженный маской голос. – У меня дочка больная… Поздний ребенок. Инвалид… Она сейчас на грани смерти. Они ей помогли и сказали, что если я не пойду с ними, она в тот же день умрет! А ей бы жить и жить! Она еще моложе тебя, ей только двенадцать, понимаешь?!

Под маской всхлипнули.

– Снимите маску! – потребовала Алиса.

Она имела на это право, ведь теперь не было взрослых и подростков, а самым естественным правом являлось право победителя, право силы.

– Да… конечно… – руки в черных перчатках потянулись к уродливой обезьяньей голове и откинули ее в сторону.

Теперь перед Алисой стояла учительница младших классов Вера Семеновна. Очень нелепая с растрепанными волосами, в странном черном балахоне.

– И для того, чтобы она жила, вы были готовы воткнуть нож мне в грудь? – спросила Алиса, с интересом глядя на учительницу. Девушка не чувствовала возмущения – только легкое любопытство, пробивающееся сквозь ее эмоциональную заморозку. – Вы считаете, можно поменять ее жизнь на две жизни – мою и Олега?

Учительница не ответила, низко склонив голову, и Алиса не стала переспрашивать – бог с ней, каждый выбирает для себя.

Все с тем же вялым любопытством девушка сняла маску с еще не пришедшего в себя крокодилоголового. Под ней оказался их учитель физкультуры, а под кошачьей маской – завуч. Почти весь педагогический коллектив в сборе. Забавная у них школа. Просто-таки особенная. Может быть, на следующий год в учебном плане появятся новые дисциплины: «ритуальное жертвоприношение», «методика правильного вскрытия грудной клетки» – с непременными практическими занятиями, а по окончании школы каждому выдадут диплом шизофреника и маньяка.

Отбросив носком кроссовки давно потухшую черную свечу, девушка сходила за веревкой и тщательно связала руки и ноги каждому из пленников – к счастью, на чердаке обнаружился целый моток бечевки. Вера Семеновна не мешала, но и не помогала ей, подпирая стенку и словно находясь в прострации.

Все это время Алиса, занимая себя разными мелкими делами, старалась даже не смотреть в сторону лежащего на полу Олега. Но теперь занятий, кажется, не осталось.

Девушка медленно приблизилась к Волкову и, присев на корточки, дотронулась до холодной, словно лед, щеки, приложила пальцы к шее… Пульс не прощупывался. Где-то она читала еще об одном методе. Нужно поднести к губам зеркальце. Если дыхание есть, поверхность стекла затуманится. Зеркальца не было, зато в кармане Владимира Ольгердовича нашелся натертый до зеркального блеска портсигар. Алиса поднесла его к губам Олега. Поверхность металла осталась блестящей. Ни единого признака дыхания.

Вот и все закончено. Она сама спрашивала Веру Семеновну, правомерно ли отдавать одну человеческую жизнь за другую, а теперь получилось, что Алиса жива только потому, что за нее принял смерть этот умный и симпатичный мальчик из параллельного, за которым бегало столько девчонок, который мог бы еще жить и жить, отыскать своего пропавшего отца и, возможно, изобрести необыкновенные, важные для многих людей вещи.

«Вот все и закончено», – уныло подумала девушка, поднимаясь с колен. Из кармана выпала коробочка электрошокера, но Алиса даже не заметила этого, пока случайно не наступила на него. Антенки послушно выстрелили в сторону Олега. Его тело дернулось, выгнулось дугой, а потом Волков вдруг застонал и резким рывком поднялся с пола.

Алиса смотрела на него в ужасе: неужели повторяется то, что уже происходило с Лизой?! Что это за проклятое место, где даже мертвые не могут оставаться в покое?!

– Что… здесь… было? – проговорил Олег через пару секунд, оглядывая площадку с тремя связанными и жмущуюся к стене Веру Семеновну.

* * *

Возвращение оказалось болезненным. Может быть, наиболее болезненным из всего, что помнил Олег. Где-то на периферии сознания осталось смутное ощущение присутствия отца и толчка, запустившего новое, замененное сердце.

Волков машинально коснулся пальцами груди, ожидая нащупать в ней дырку. Пальцы коснулись мягкого свитера. Кажется, все в порядке. Только Алиса смотрит уж очень испуганно, словно видит перед собой привидение. И глаза у нее странные. Желтые, с вертикальным зрачком, как у кошки. Очень красивые глаза, хотя, конечно, необычные. Она вообще, оказывается, очень красивая.

– Это ты их так? – немного отдышавшись, Олег кивнул в сторону преподавателей, мимоходом удивившись присутствию среди них училки из младших классов и вполне нормального вроде бы физрука.

Девушка кивнула.

– Молодец.

Он с трудом поднялся с пола, поднял и повертел в руках испорченный электрошокер. Коробочка сломалась, а кнопку заклинило. Ничего, можно будет починить. Потом… Сейчас и без того много дел.

Чердачное помещение выглядело так, словно в нем происходили съемки мистического фильма про средневековых злодеев, а потом еще прошелся торнадо.

Олег проверил, как завязаны веревки на пленниках, стер несколько особенно не понравившихся ему рун и обернулся к тенью следовавшей за ним Алисе.

– Ну что, все в порядке?

Она все так же молча кивнула и только затем решилась спросить:

– А ты? Ты… в порядке?

За это время боль исчезла, словно ее и не было, а Олег чувствовал себя на удивление бодрым, словно в него только что вкачали заряд энергии.

– Конечно! – он улыбнулся и, прислушавшись к бурчанию собственного живота, добавил: – Только есть очень хочу. Слона бы сейчас съел. Может, сдаем этих в полицию – и по домам, ужинать?

Девушка заулыбалась, а потом вдруг без всякого предупреждения и не оставляя времени на какой-либо маневр, кинулась ему на шею, прижалась всем телом и затихла.

Олег так и стоял с разведенными руками, не зная, как на такое реагировать. Может, прижать ее к себе еще крепче? Или отстраниться? Хотя нет, отстраняться, пожалуй, не хотелось. Ее объятия были неожиданно приятными.